в этом колледже. Надя вон спокойна, да и Вика не боится по-настоящему. «Не страшнее, чем когда свинью или курицу режут»! Она слишком городская для такой учебы. Вот и Андрей ее осудил: «Раз выбрали такую профессию…» Да не выбирала она эту дурацкую профессию – просто пошла, куда брали без экзаменов, лишь бы к матери с братом не возвращаться! А тут такое. Настоящий ветеринар сейчас бы о деле думал, а не о том, как там полосатый котенок в клетке плачет, боится и хочет к маме.

Не быть ей ветеринаром. Права была и мама, и Ирка, и Андрей сейчас верно сказал. Зачем только место в общаге занимает?

Вика с Надей наконец закончили чайную церемонию и поплелись в душ.

Леночка завозилась на своей койке. Встала, залезла в шкаф, долго там копалась. Катя повернулась на другой бок и приоткрыла глаза. Внезапно Леночка обернулась, и их взгляды встретились.

– Что? – раздраженно спросила Катя.

– Я… ничего, я просто хотела…

Катя молчала, и Леночка, откашлявшись, продолжила:

– Попросить прощения. За перо. Прости, Катя. Я… Извини.

– Окей. – Катя старалась, чтобы ее голос звучал ровно. – Это просто перо. Могу тебе его насовсем отдать, оно где-то в тумбочке валяется.

– Нет! – перебила ее Леночка. Она шарахнулась от Кати и неуклюже врезалась спиной в соседнюю кровать.

В ту же секунду в комнату вошла Вика.

– Опять у вип-персоны истерика? – брезгливо спросила она, мазнув взглядом по Леночке. – Кать, да не разговаривай ты с ней! А то, не ровен час, у нее психоз обострится. А ты, – она повернулась к Леночке, – пошла вон от моей кровати! И вот только тронь мои вещи! Я тебе не Чернова, мигом патлы вырву!

Леночка молча выбежала из комнаты. Вика презрительно скривилась, глядя ей вслед.

– Че она хотела-то, Кать?

– За перо извинилась. – Кате стало еще гаже, чем было до этого. Она свернулась в клубок и подтянула ноги к подбородку.

– О-о-о, и месяца не прошло, – захихикала Вика. – Нет, вообще-то прошел! Октябрь на дворе! И че ты ей сказала?

– Да ничего. Сказала, что может это перо насовсем забрать, если ей надо.

– И в жопу вставить! – подхватила Вика и громко расхохоталась. – Поджечь и бегать по коридору!

Катя через силу усмехнулась. Ей почему-то было совсем не смешно. Скорее бы уже погасили свет.

– Кать, – голос Вики посерьезнел, – тебе из-за котенка плохо? Да, Кать? Мне тоже плохо. Давай правда встанем подальше и смотреть не будем, а потом спишем у кого-нибудь! Кать, только не плачь, а то я тоже расплачусь, я весь вечер держалась!

Она подошла ближе, нашла Катину руку в складках покрывала и крепко сжала ее.

– Кать, помнишь, как мы перлись в это дурацкое Лебяжье? Просто шли и шли – еще шаг, еще шаг… И тут надо так же. Придем на занятие, постоим там в углу и пойдем домой! Все закончится, и мы потом еще будем над этим смеяться! Нет, наверное, смеяться не будем, Кать. Но… все закончится – и больше не повторится! Слышишь меня? Кать!

Катя все-таки разревелась, вцепившись в Викину руку. Вика стояла возле ее кровати, прислонившись лбом к холодному железу, и тоже плакала. Они еще не успокоились, когда из душа вернулась Надя.

– Мелкие вы еще совсем, девчонки, – вздохнула она, забираясь на свою койку. – Давайте-ка ложитесь спать, утро вечера мудренее.

Утро наступило холодное, просыпаться не хотелось. Из окна дуло, темное стекло заливал бесконечный октябрьский дождь. Но Вика уже сидела на кровати и расчесывала волосы перед карманным зеркальцем.

– Вставай, Катюш, – позвала она. – Давай позавтракаем! Хотя мне кусок в горло не полезет. Но попытаться-то надо, а?

– Угу. – Катя с усилием откинула одеяло и сползла с кровати. – Только умоюсь сначала.

В душевой она обнаружила, что горячую воду в общежитии отключили. От накатившего разочарования хотелось плакать. Пришлось довольствоваться умыванием и чисткой зубов. Катя несколько раз плеснула в лицо холодной водой и замерзла еще сильнее.

Они грустно позавтракали, оделись, собрали сумки. Надя была готова первой и торопила соседок. Катя долго и тщательно застегивала халат, потом полезла в шкаф искать обувь… Дальше тянуть было некуда – она понимала это ясно и отчетливо. Даже копуша Леночка уже минут пять как вышла за дверь.

– Отвернемся, – шепнула ей Вика, когда они спускались по лестнице. – Просто отвернемся, а может, даже уши заткнем.

Катя кивнула. В горле собрался противный комок, который никак не получалось сглотнуть. Он рос и ширился, заставляя хватать сырой холодный воздух открытым ртом. Котенок… Нет, нельзя, нельзя думать! Это все не с ней происходит, это все какой-то сон, фильм, чужой рассказ.

Они уже подходили к зданию клиники, когда их догнал Андрей.

– Кать, а я тебя в общаге ждал! Как ты мимо меня проскочила? Привет, девчонки!

– Привет! – нестройно поздоровались Вика и Надя.

– Кать, поговорить надо. – Андрей взял дрожащую от напряжения Катю под локоть. – Вы идите, мы догоним!

– Опоздаете, – удивилась Вика, но Андрей уже тащил Катю в сторону от клиники.

– Куда ты так бежишь? – Катя не понимала, что происходит.

– Да быстрее же!

Они подбежали к остановке. Автобус как раз стоял там, фырча трубой. Андрей втащил ее в салон за руку.

– Ты что?! – воскликнула Катя, в шоке глядя на него. – Сейчас хирургия начнется!

– Да к черту эту хирургию! – отмахнулся Андрей и плюхнулся на сиденье.

– Как – к черту?

Автобус дернулся и поехал, Катя еле удержалась на ногах.

– Садись давай, упадешь, – засмеялся Андрей. – Иногда и прогулять можно!

Автобус вывернул с деревенской улицы на трассу и поехал быстрее.

– А… а куда мы? – Катя все еще не верила в происходящее.

– В самоволку! – ухмыльнулся Андрей, и на его серьезном открытом лице вдруг проступила рожица десятилетнего мальчишки-хулигана. – Погулять можно было бы, но погода не располагает. В кафе… Нет, в кафе попозже, мы только поели. Ты поела? – Он дождался кивка и продолжил: – Тогда в кино, на утренний сеанс. Сегодня будний день, будет пустой зал для нас двоих. Как тебе?

Катя кивнула, облизав пересохшие губы. Постепенно она наполнялась какой-то шальной радостью и ощущением свободы, надувалась этой свободой, как воздушный шарик, – того и гляди улетит в небо сквозь приоткрытый люк в крыше автобуса!

– Ну, шикарно! – просиял Андрей. – Значит, в кино! Ты что больше любишь: попкорн или чипсы?

По странному совпадению он привел ее в тот же ТРЦ, где прошлой зимой Катя с подругами выбирала новогодние подарки. Смотрели какой-то боевик в гулком кинозале на верхнем этаже, кидались друг в друга попкорном в ожидании молочного коктейля. Купили воздушный шарик, много смеялись без причины, по очереди катались на автосимуляторе, ели пиццу.

Потом Андрей предложил пойти в 5D-кино. Катя никогда не была в таком и с интересом зашла в фанерную комнатку с двумя рядами кресел на высоком помосте, где строгая девушка велела им пристегнуться и выдала пластиковые очки, как для сноуборда. Экран засветился, перед глазами появилась заброшенная шахта, и Катя взвизгнула, когда кресло под ней вдруг вздрогнуло и, трясясь, как настоящая вагонетка на рельсах, повалилось куда-то вниз.

Конечно, она сразу поняла, что это аттракцион и кресло просто ерзает туда-сюда на подставке. Но в сочетании с картинкой в очках все было пугающе реалистично, и Катя все равно визжала и хватала Андрея за руку, когда из пещерной тьмы экрана на них напрыгивало какое-нибудь чудовище или рельсы обрывались в пустоту. Голову то обдувало ветром, то обдавало брызгами, когда вагонетка на экране проносилась через лужи и водопады. Потом она замедлилась, выкатилась на свет – и экран погас.

Катя чувствовала себя так, будто и правда только что совершила головокружительный спуск сквозь шахту: тело обмякло, сердце бешено колотилось. Она пыталась нащупать непослушными пальцами зажим ремня безопасности, когда Андрей вдруг повернулся к ней, бережно взял ее лицо в ладони и поцеловал в губы.

Потом они стояли у лифтов, держась за руки, и смотрели, как играет свет в брызгах искусственного водопада.

– Ну что, Чернова, будешь со мной встречаться? – Всегда уверенный, Андрей теперь как будто немного смущался, и это нравилось Кате.

– Буду, Глебов, – шутливо, в тон ему, ответила она, все еще ощущая на губах его поцелуй. – Только в кино твое ужасное больше не пойду, мне одного раза хватило.

– А я думал, тебе понравилось, – улыбнулся Андрей и снова притянул ее к себе.

– Господи, мне ж еще в коровнике сегодня дежурить! – внезапно спохватилась Катя, упираясь ладонями в его черную футболку. – С Хорошиловой…

– Тогда поехали, – вздохнул Андрей, отпуская ее. – Только давай без Хорошиловой? Пусть в общагу идет, без нее быстрее справимся!

В автобусе было душно и тесно, все сиденья были заняты. Катя почти висела на Андрее, которому удалось дотянуться до верхнего поручня, но не чувствовала никакого неудобства.