Как утверждал американский писатель и музыкальный критик Роберт Палмер: “Рок-н-ролл стал неизбежным результатом социальных и музыкальных взаимодействий черных и белых на Юге и Юго-Западе [США]”[326].

Хотя о точном происхождении рок-н-ролла ведутся споры и не определены даже специфические черты, отличающие его от других стилей популярной музыки, не возникает сомнений, что кросс-культурные взаимодействия были одним из главных стимулов его рождения (а может, их роль и вовсе оказалась ключевой). Американцы африканского и европейского происхождения умели играть на огромном количестве инструментов и были знакомы с разными традициями ритмов, музыкальных размеров и ансамблей, что привело к такому культурному взрыву, какие редко случались прежде. Несмотря на характерный для того периода расизм, молодые белые американцы тянулись к музыке афроамериканцев, таких как Фэтс Домино и Чак Берри, равно тяготели к ней и белые певцы, например Элвис Пресли.

Появление рок-н-ролла, как и появление самбы в Бразилии и кубинского сона на Кубе, стало ярким примером того, как человеческое разнообразие в конечном счете подталкивает культурный, технический и экономический прогресс. В книге “Рациональный оптимист” популяризатор науки Мэтт Ридли отметил, что технический прогресс случается, “когда идеи занимаются сексом”[327]. Как и при биологическом размножении, при скрещивании идей выгодно иметь больший пул потенциальных партнеров, поскольку разнообразие повышает шансы на взаимное обогащение. Пребывая в среде, где играют в похожих ритмах на похожих инструментах, и европейские, и африканские музыканты, несомненно, предпочли бы собственные музыкальные традиции, но, конечно, с меньшей вероятностью создали бы совершенно новые стили музыки. Однако интенсивное взаимодействие между этими двумя музыкальными традициями породило нечто совершенно новое.

Рок-н-ролл, пожалуй, стал самым громким и разухабистым примером креативного влияния социального разнообразия, но других примеров не перечесть. В разнообразных обществах коллаборация и перекрестное опыление между людьми разного этнического, культурного, национального и географического происхождения – не говоря уже о возрастных группах, образовании и типах личности – приносит множество плодов, от кухни, моды, литературы, искусства и философии до прорывов в науке, медицине и технологиях.

Но расовое и этническое разнообразие слишком часто становилось и причиной серьезных разногласий и жестоких конфликтов. Пока одни американцы африканского и европейского происхождения сотрудничали друг с другом и создавали новые музыкальные стили, произошедшая в июне 1943 года в детройтском парке стычка между белой и черной молодежью переросла в бунты по всему городу. Три дня тысячи молодых американцев провели на баррикадах, пока президент Рузвельт не ввел в Детройт федеральные войска численностью 6 тысяч человек и не установил в городе комендантский час. В ходе этих столкновений 34 человека погибло (25 из них были афроамериканцами) и более 400 получило травмы. В тот же год беспорядки вспыхнули в Нью-Йорке, где полицейский застрелил чернокожего солдата Роберта Бэнди, а Лос-Анджелес стал ареной уличных битв, спровоцированных тем, что американцы европейского происхождения на расовой почве нападали на мексиканских иммигрантов.

Этнические и расовые конфликты снова и снова повторялись в американской истории с самого ее начала. Ожесточенные столкновения между иммигрантами из разных стран, между недавними иммигрантами и закрепившимся в определенном месте населением, а также между религиозными группами, например между католиками и протестантами, остаются неизменными и мрачными спутниками американского эксперимента, равно как и других обществ во всем мире.

Как показывает пример США, социальное разнообразие может порождать противоположные тенденции с противоречивыми последствиями для развития. С одной стороны, разнообразие стимулирует культурное перекрестное опыление, повышает креативность и способствует открытости новым идеям, а все это подстегивает технический прогресс. С другой стороны, разнообразие имеет свойство снижать уровень доверия, провоцировать конфликты и сдерживать или подрывать кооперацию, необходимую для полноценных инвестиций в общественные блага, такие как образование и здравоохранение. В связи с этим разнообразие может также оказывать противоречивое воздействие на экономическое процветание, стимулируя креативность, но снижая социальную сплоченность.

Существует множество свидетельств такого разнонаправленного влияния на экономику. Так, считается, что иммиграция положительно повлияла на производительность труда и уровень зарплат[328], компании с более этнически разнообразным руководством, как правило, более инновационны и прибыльны[329], а разнообразие в школе улучшает ряд социально-экономических результатов учащихся[330]. В то же время существует зависимость между этнической раздробленностью и политической нестабильностью, социальными конфликтами, масштабом теневой экономики, недостаточностью инвестиций в образование и инфраструктуру, а также недостатком кооперации, необходимой для предотвращения ущерба окружающей среде. Мультикультурные общества, которые успешно сглаживают или избегают этих последствий, тратят значительные усилия и ресурсы на поощрение терпимости и сосуществования[331]. В частности, проблемы роста самого разнообразного и этнически раздробленного региона планеты, Черной Африки, отчасти объясняются негативным влиянием этнического разнообразия на социальную сплоченность (что проявляется в интенсивности этнических конфликтов) и недостаточными возможностями образования, здравоохранения и инфраструктуры[332].

Поскольку человеческое разнообразие может как стимулировать, так и сдерживать производительность труда, в отсутствие мер по смягчению негативного влияния высокого социального разнообразия на сплоченность, относительно низкий или высокий уровень разнообразия может снижать экономическое благосостояние общества, в то время как средний уровень приводит к его повышению. В частности, в то время как при повышении разнообразия уменьшается его благоприятное воздействие на инновационность, а при повышении однородности уменьшается ее благоприятное воздействие на социальную сплоченность, средний уровень разнообразия способствует экономическому развитию.

Чтобы изучить влияние этих противоречивых сил на развитие человечества, нам нужно сначала найти причины различий в степени человеческого разнообразия на планете, а следовательно, вернуться к истокам – к исходу Homo sapiens из Африки несколько десятков тысяч лет назад.

Истоки человеческого разнообразия

С момента появления Homo sapiens в Африке 300 тысяч лет назад разнообразие облегчало адаптацию человека к разнообразной среде обитания на Африканском континенте. На протяжении большей части этого периода успешная адаптация порождала все лучших охотников и собирателей, и это позволило увеличивать запасы пищи и значительно наращивать численность человеческой популяции. Со временем доступное пространство для жизни и природные ресурсы в расчете на человека уменьшились, и примерно 60–90 тысяч лет назад это привело к масштабному исходу Homo sapiens с Африканского континента в поиске новых плодородных районов для жизни. В силу серийного характера этот миграционный процесс был неразрывно связан с сокращением разнообразия популяций, расселившихся на больших расстояниях от Африки; чем дальше от Африки уходили люди, тем ниже оказывалась степень культурного, языкового, поведенческого и физического разнообразия в их обществах.

Так проявлялся серийный эффект основателя[333]. Представьте остров, на котором живут пять видов попугаев: синий, желтый, черный, зеленый и красный, – и все они в равной степени хорошо адаптированы к жизни на нем. Когда на остров обрушивается тайфун, несколько попугаев улетают на далекий необитаемый остров. В эту маленькую стаю, вероятно, войдут попугаи не всех пяти цветов. Например,