Но она напрочь обо мне забыла. Нашла кого-то, кто взял ее замуж. А потом стало плохо с деньгами, и она написала отцу. Тому пришлось забрать меня и отвезти в свой дом, где он жил с женой, которая точно не была рада тому, что муж притащил домой бастарда.

Вскоре я поняла, что и папе не нужна. У него есть другая дочь, законная. А мне придется удовольствоваться лишь ролью обузы. Нахлебницы. Причиной мигреней мачехи.

Это все так живо промелькнуло перед глазами, так жестоко полоснуло по незаживающим ранам, что я просто разрыдалась, не выдержав.

— Прости, Лола, — Янур развернул меня лицом, прижал к себе.

Попыталась вырваться, даже зарядила ему каблуком по ступне и укусила, но он лишь зашипел от боли, но не отпустил.

Разжал руки, лишь когда я выплакалась и затихла, всхлипывая.

— Простишь? — заглянул в лицо и протянул мне платок.

— Ты обидел меня, Янур. Ударил по-живому.

— Понял. Мне жаль, что сказал такую чушь и заставил тебя страдать. Правда, Лола, очень жаль. Прости, пожалуйста!

— Ты подумал о том, что с каждым днем фамильяров в приюте становится все больше? — тихо спросила я. — Маги те еще гады, они не чураются отказываться от неподходящих по их мнению, спутников, и заказывают себе у ведьм других — львов, как Тард, заказал, например.

— И что?

— То, что мы не сможем бесконечно принимать фамильяров. Попросту не прокормим, даже если оба будем пахать без продыху. А когда мы обанкротимся, им вообще будет некуда деться. Подумай об этом.

— Лола…

— И еще, — я приложила палец к его губам. — Все, кто берет наших малышей, подписали договор, по нему компаньон фамильяра обязуется заботиться о нем. А тот может вернуться в любой момент, если ему не понравится в новом доме. И деньги мы тогда не возвращаем.

— Еще и деньги? — он закатил глаза.

— А тех, что остались, на что кормить? — резонно заметила я.

— Кажется, ты научилась вить из мужа веревки, — пробурчал Янур.

— Я тебе помогаю, лучше будь благодарен!

— Спасибо, Лола, — улыбнулся так ласково, что глаза снова защипало. — Но можно хотя бы иногда со мной советоваться?

— Нет! — отрезала категорично.

— Даже так?

— Да, так! Пока не научишься не отвергать сразу, с ходу, все мои идеи.

— Но…

— Что? — перебила, прищурившись. — Приди я к тебе с таким предложением, куда бы ты меня послал? Только честно?

— Я бы тебя с удовольствием послал в спальню, — хрипло выдохнул мой черт. — Велел снять одежду и лечь на кровать. А потом разделся и лег бы рядом.

— И? — храбро пискнула я, чувствуя, как его тело обжигает даже сквозь одежду.

— И ты бы узнала, как приятно быть замужем, — ухмыльнулся и потянулся к моим губам.

Но на полпути остановился.

— Что? — недовольно нахмурилась.

— Я знаю этот скрип, — буркнул Янур, прислушавшись.

— Скрип своих извилин?

— Язва ты бессовестная, — качнул головой и направился к двери.

А что, меня искушать больше не будут?

Вот черт ведь! Что ему интереснее, чем соблазнение своей ведьмочки? Я обиженно вздохнула, зашагала за ним, вышла во двор и уставилась на нещадно скрипящую телегу, которая въехала через ворота.

— Кто это? — спросила у помрачневшего Янура.

— Привет, черт! Пополнение принимай! — не дал ему времени ответить парень, сидящий на краю.

— Это Цыган, будь он неладен, — пробурчал мой супруг.

* * *

Я подошла поближе к телеге. Бамбошки сороконожки, кого тут только не было! В лукошке спали несколько крольчат. В сене копошились совенок, котенок и с десяток лягушат. Рядом стояла банка с паучками. В центре восседал… твою же ж родительницу, настоящий жираф — только детеныш! Он хлопал глазками, глядя по сторонам и, похоже, никак не мог сообразить, как сюда попал.

И это еще не все. Были и два енотика, три цапли, несколько медвежат, а хомяков, мышей так и вовсе без счета.

— Ты жена, стал быть? — парень окинул меня наглым взглядом. — А чего, хороша! Чего тебе тут делать? — он сплюнул на землю. — Приходи к нам в табор, там любой цыган тебе небо в алмазах покажет!

— Там все такие наглые и невоспитанные хамы, или только ты? — осведомилась я.

— Он просто в рыло не получал давно, — намекнул Янур, подойдя ко мне.

— Забирай приплод, мне ехать надобно, — парень тут же поскромнел.

— Так много! — с тоской прошептал демон, глядя на наших новых фамильяров.

— Я радовалась, что пристроила два с половиной десятка, — кивнула ему. — А приехало в три раза больше.

— Ты умница, Лола, — рука мужа обвила талию. — И ты права. Если не находить им новых компаньонов, приют скоро закроется из-за нашего банкротства.

— Откуда столько? — я подняла глаза на демона. — Неужели все маги такие свиньи?

— Она у тебя и не знает ничего, что ли? — Цыган усмехнулся и, спрыгнув с телеги, начал быстро скидывать с нее фамильяров.

— Осторожнее! — крикнула я. — Это же малыши!

— Да мне кучу наложить, — он взял коня за уздцы и повел свою скрипящую рухлядь к воротам.

С трудом удержавшись, чтобы не швырнуть в гада туфлей, я погладила жирафчика и посмотрела на мужа.

— Чего я не знаю? О чем говорил этот мерзавец?

— Он из цыганского поселка, — с неохотой ответил Янур, почесывая за ушком толстенького медвежонка. — Там цыганки «отвязывают» от магов нежеланных фамильяров.

— Как это? — я подхватила на руки крольчат, которые норовили упрыгать в разные стороны.

Вспомнила рассказ девочки про лисенка — отец заставил ее произнести магические слова, а потом унес малыша.

— Сильные маги могут это сделать сами, — пояснил черт. — А те, что послабее, ищут таких вот помощниц, чтобы им пусто было, как эти цыганки. Те проводят обряд, и в итоге эти малыши оказываются у нас.

— Вот гадины! — процедила я сквозь зубы. — А чего раньше не сказал?

— Боялся, что тогда ты передушишь всех цыганок, — он тепло улыбнулся.

— Вот надо бы! Чтобы зло такое не творили! Я бы в их космы вцепилась и…

— Здравствуйте, — раздалось за моей спиной.

Я обернулась и увидела Стефанию, дочь Тарда. Надо же, почему она пришла к нам?

— Прошу прощения, — совсем белые щеки девочки запылали от смущения. — Я узнала, что в ваш приют нужны волонтеры. Готова делать любую работу! — в заплаканных глазках загорелась мольба. — Только, пожалуйста, разрешите мне хотя бы иногда Рыжика видеть!