Прежде чем Рекс поднимется в мансарду, он должен знать, начто способны телепаты.

Мелисса привела Рекса в самое сердце этой особой памяти, ктому событию, в котором участвовали все телепаты глубокой древности.Давным-давно, еще до того, как в Оклахоме появились первые испанцы, до того,как сюда явились англичане и племена с востока, состоялся некий съезд, собраниеполуночников, способных читать в чужих мыслях. Телепаты нескольких разныхплемен встретились у большого костра, чтобы обменяться картинами разных мест,где они побывали, — кто-то ходил на восток до Мексиканского залива, кто-топобывал на севере, в Скалистых горах, один добрался до самого Большого каньона.Эта встреча положила начало, с тех пор воспоминания все добавлялись идобавлялись в общую копилку, и новые слои образов ложились в память с каждымновым поколением. Как будто в собрании участвовали теперь уже тысячи телепатов,все те, кто когда-то побывал в Биксби и открыл свою силу… и наконец все этивоспоминания получила Мелисса.

— Ух ты… — пробормотал Рекс спустя несколькомгновений, просмотрев удивительные видения.

— И заметь, нигде нет ни намека на чувство вины, —мягко сказала Мелисса.

— О чем это ты?

— Никто из них никогда не думал, что телепатия — дурноедело, Рекс. И ни один из этих сотен полуночников не думал, что за это надокак-то платить.

Рекс отвел свою руку от руки Мелиссы, встряхнул головой,чтобы в ней прояснилось.

— Погоди-ка, то есть ты утверждаешь, что Энджиошибается? Что Грейфуты просто как-то сумели ее одурачить?

— Нет. — Мелисса, оглянувшись через плечо,покосилась наверх, чтобы удостовериться: Мадлен их не подслушивает. —После того как Энджи прочла нам свою небольшую лекцию, я постоянно копалась ввоспоминаниях, пробовала найти что-нибудь из того, о чем мы тамговорили, — об уничтожении неугодных, о вмешательстве в их мысли радисобственной выгоды, о манипуляциях над многими людьми. Но я ничего такого ненашла. — Мелисса побарабанила кончиками пальцев по собственнымколенкам. — Однако у меня есть основания считать, что Энджи говорилаправду. Такое может быть, как по-твоему?

Рекс кивнул.

— Ей могли изложить отредактированную версию событий.

— То, что ей изложили, было просто результатомневообразимой самоуверенности, Рекс. Они никогда не задавались вопросом, что,собственно, они делают. Я вообще не уверена, что они способны были задать себетакой вопрос.

— Как это?

Мелисса снова потянулась к его руке и показала ему некоенеприятное событие, происшедшее всего несколько недель назад, — тотмомент, когда она прикоснулась к Десс против ее воли и подсмотрела тайнуМадлен. Сделав над собой усилие, Мелисса подробно задержалась на том, как именностарой телепатке удалось запечатать память Десс, чтобы та никому не выдала ихсекреты. И как Мелисса взломала эту защиту.

Когда она ощутила, как по телу Рекса пробежал холод, онаотпустила его руку.

— Зачем ты показала мне это? — спросил он.

— Потому что ты должен помнить о том, на что мыспособны. Телепаты манипулируют не только дневными. Их сила может обернуться ипротив полуночников тоже.

— Я знаю. — Рекс прищурился. — Но какое этоимеет отношение к истории Биксби?

Мелисса посмотрела ему в глаза.

— Прежде чем мы пятеро остались в одиночестве, каждыйполуночник воспитывался в окружении телепатов, и все они делились мыслями прикаждом рукопожатии. Но что, если они передавали друг другу не только новости ивоспоминания? Что, если они передавали еще и веру? И что, если в какой-томомент все они решили верить, что полуночники никогда не делали ничего плохого?

— Решили верить?

Мелисса наклонилась ближе к нему и понизила голос — ейпредставилось, как старая телепатка подслушивает их, спрятавшись за углом.Мелисса выбрала для разговора с Рексом дом Мадлен по одной простой причине: впределах сумеречного искажения их мысли невозможно услышать.

— За долгие века, — сказала она, —полуночники постепенно стали верить, что любые их поступки оправданны. Точнотак же как рабовладельцы искренне считали себя «добрыми хозяевами» и так далее.Вот только некому было сказать им, до чего они докатились, полуночники Биксби.Это была абсолютная тайна, а если у кого-то вдруг возникали сомнения илиподозрения, телепаты их тут же подавляли. Это, наверное, немножко похоже нагруппу поддержки, когда девчонки собираются вместе, и думают все одинаково, иговорят одинаково, и верят, что они-то и есть пуп земли… Только в случае сполуночниками это единение продолжалось тысячи лет.

Она снова заглянула ему в глаза, надеясь, что он ее поймет.

— А потом появились мы, — пробормотал Рекс.

— Вот именно. Мы куда сильнее отличаемся от своихпредшественников, чем сами думаем, Рекс. Может быть, они действительно твориливсе эти жуткие дела, вот только они не знали, что творят зло. Не могли знать.

— И ты не спрашивала Мадлен об этом?

Мелисса покачала головой.

— Еще не хватало! Я вообще не прикасалась к ней с тогомомента, как Энджи нам все изложила.

Рекс чуть заметно улыбнулся.

— Ты что, записалась в группу поддержки Энджи?

— Не совсем так, но она сделала то, что делаютбольшинство мерзавцев: повысила мою самооценку.

— Потому что ты никого не похищала?

— О, даже не в этом дело. — Мелисса сложила ладонивместе и заговорила, надеясь, что ее выводы не окажутся смехотворными, когдаона их озвучит: — Видишь ли, Мадлен постоянно повторяет, что я никогда не станунастоящим телепатом, потому что я слишком поздно начала. Все их воспоминаниядля меня — просто фантазии, а для нее это реальность. — Мелисса покачалаголовой. — Но может, это и к лучшему — то, что в меня никогда не вбивалиих установки с малолетства? Что, если я вовсе не первая чокнутая телепатка вистории, Рекс? Что, если я как раз первая, у которой мозги на месте…

— Мозги на месте… — негромко повторил Рекс.Похоже, до него начало доходить.

Мелисса продолжила:

— Да, потому что, хоть я была совершеннейшей дурочкой иналомала дров с твоим отцом, я, по крайней мере, всегда понимала, что промыватьмозги целому городу на протяжении жизни сотен поколений не очень-то благородно.

Рекс взял ее за руку, и все мысли и чувства, что Мелиссамучительно пыталась и не могла выразить словами, вдруг сложились в одну простуюфразу:

«Мне очень жаль, что с твоим отцом так вышло, Рекс».

— Ты спасла меня от него, и это лучшее, что тысделала, — сказал он.

Мелисса отвела взгляд, ее чувства пребывали в полномсмятении. Стыд за прошлое, страх того, что темняки отобрали у нее Рекса,подозрения о том, что могла сотворить с ним Мадлен, — все это вырвалосьнаружу в одной-единственной слезе. И слеза поползла по щеке Мелиссы, как капляобжигающей кислоты.