Рекс долго молчал, размышляя, потом наконец сказал:

— Думаю, ты права. Мадлен собирается узнать мой новыйвзгляд на историю… мои сомнения.

— Вот и разреши мне пойти вместе с тобой, Рекс. Мненаплевать, какой там поганый темняк засел в тебе с недавних пор. Ты все равнонуждаешься в моей защите.

Рекс снова улыбнулся, и Мелисса заметила фиолетовую искру вглубине его глаз.

— Ты представления не имеешь о том, что я теперь такое.

Она коротко приглушенно рассмеялась.

— Как бы то ни было, Рекс. Даже если ты настоящеечудовище, я не хочу отдавать тебя ей. И я не думаю, что все эти кошмарныедревние полуночники, что сидят в ее голове, доставят тебе большое удовольствие.

Рекс неожиданно наклонился к ней и поцеловал — их губывстретились впервые с ночи прошлой среды. Вкус напомнил Рексу что-то среднеемежду горечью и сладостью — вроде слишком темного шоколада.

— Ну, это мы еще посмотрим, — сказал он. —Пошли, Ковбойша. Она ждет.

Мадлен сидела на своем обычном месте, в углу мансарды, переднакрытым к чаю столом.

— Что, решили прийти вместе?

— Может, я смогу помочь, — сказала Мелисса.

Старая телепатка фыркнула, но не стала прогонять девушку.Как и Рекс, Мадлен ничего не боялась.

— Ладно, садитесь, друзья-приятели. Чай стынет. В моевремя молодые люди не заставляли старших ждать.

«Чем больше я слышу об это „твоем времени“, — подумалаМелисса, — тем больше радуюсь, что Грейфуты положили ему конец».

Они с Рексом сели к столу так, что все трое оказались наравных расстояниях друг от друга. Мелисса никогда прежде не делала подобного —не держала за руки одновременно двух полуночников, — но из коллективнойпамяти прошлых поколений знала, что круги телепатов были древней практикой.

Неудивительно, что все они думали одинаково. Они настраивалиразумы в унисон и усиливали веру друг друга… Совсем как на собраниях вподдержку футболистов в средней школе Биксби, вот только никто не удирал тайкомперекурить.

Мелисса глотнула чая. Он действительно уже остыл и оттогоказался куда более горьким, чем обычно.

— То, что ты сделал на прошлой неделе, было оченьопасно, Рекс. — Мадлен нахмурилась. — Я наблюдала за всем, не сходя сэтого самого места. До сих пор никому не удавалось выйти живым из подобнойпеределки.

— Но нам просто некуда было деться, — сказал Рекс.

— За последние шестнадцать лет я приложила массу усилийдля того, чтобы ты просто остался в живых, Рекс. А ты за одну минуту едва непустил все мои труды прахом.

Мелисса медленно втянула носом воздух. Во время их занятийМадлен не уставала напоминать Мелиссе, для чего они с Десс созданы: чтобыпомогать Рексу, единственному прирожденному полуночнику в новейшей историиБиксби. Старая телепатка осторожно манипулировала сотнями женщин, ожидавшихрождения малышей, стараясь добиться того, чтобы их детки родились точно внужное мгновение. И все это ради того, чтобы у Рекса появилась собственнаякоманда, которой он будет руководить, как и полагается истинному следопыту.

Теперь Мелиссе было ясно, что они пятеро были всего лишьпопыткой Мадлен возродить тот Биксби, в котором она выросла, рай дляполуночников… И цена ее совершенно не волновала. Это должен был быть рай дляизбранных за счет всех остальных.

— Я вообще-то жив пока что, — сказал Рекс ровнымневыразительным голосом.

Та чисто человеческая мягкость, которую он позволил себепроявить в разговоре на лестнице, снова исчезла.

— Они могли сожрать тебя, — сказала Мадлен.

— Существа, с которыми я разговаривал, не едятмяса, — ответил Рекс. — Они питаются ночными кошмарами.

Мадлен вскинула брови.

— Да и в любом случае они не стали бы меня есть, —продолжил Рекс. — Я ведь пахну, как они. — И он злорадно улыбнулсястарой телепатке.

Он ведь понимает, что бьет по больному месту, подумалаМелисса. Мадлен до сих пор бесится из-за того, что ее маленький следопытоказался заражен тьмой.

Мадлен и правда перекосило при этих словах.

— Твой вкус с каждым днем все больше напоминает ихвкус. Но неужели ты и в самом деле думаешь, что они могли сказать тебечто-нибудь полезное? С чего бы это?

— Темняки ничего мне не говорили, — спокойнопроизнес Рекс. — Они делятся мыслями естественным образом, без слов, какживотные, которые испускают крик, завидев добычу. И вам это известно, Мадлен.Вы постоянно слышите их мысли.

— Ну, если ты называешь это мыслями… — Мадленпоморщилась, как будто за пятьдесят лет чайная горечь наконец-то достучалась доее вкусовых пупырышков. — Ладно, давай посмотрим, принес ли твой маленькийэксперимент другие плоды, кроме того что едва не довел меня до сердечногоприступа.

Она протянула вперед руки ладонями вверх.

Мелисса поймала взгляд Рекса, и они сначала взялись за рукии подождали, пока между ними установится связь. Сердце Мелиссы колотилось, ноона вспомнила то древнее собрание полуночников, и картина живого огня успокоилаее. Хотя, конечно, теперь она не сомневалась, что все эти коллективныевоспоминания — просто часть огромной лжи (пропаганды, как сказала бы Энджи).

Когда ее мысли пришли в порядок, она почувствовала, как еенаполняет сила темной уверенности Рекса. И что бы ни приготовили для них сРексом полчища древних телепатов, скрывавшихся в голове Мадлен, Рекс и Мелисса,по крайней мере, встретят это вместе.

— Ну, начали. Хватит ворковать, — прикрикнула наних Мадлен.

И они одновременно протянули к ней свободные руки, замыкаякруг.

Когда Мадлен сосредоточилась, она сразу изменилась,превратившись для мысленного взора из одного человека в огромную толпу.

Мелиссу всегда охватывал благоговейный ужас от необъятностиэтой толпы: воспоминания уплывали в глубь тысячелетий вплоть до эпохи великогооледенения, когда ледники, расползаясь от полюсов, добрались едва ли не до тогоместа, где сейчас находилась Мадлен. Десятки тысяч лет истории, сотнипоколений, тысячи телепатов…

Мелисса сжала руку Рекса. Хорошо, что он здесь, вместе совсей своей тьмой, и ей не приходится иметь дело с этим сборищем призраков одинна один.

— Что они с тобой сделали? — проворчала Мадлен.

Она ощупывала черную сферу в глубине сознания Рекса, пытаясьнайти, за что зацепиться. Но поверхность была гладкой. Вот старуха нашлачто-то, остановилась и начала давить на какую-то точку. Рука Рекса дрогнула вруке Мелиссы.

— Это для твоей же пользы, — пробормотала Мадлен.Ее сосредоточение углубилось, хриплое дыхание замедлилось.