«В его устах мое имя звучит как шепот моря за окном».

С-И-И.

Он произносит его так, как будто я живая, настоящая.

Я – человек. Я – Си. Не Силия.

Силия, как и Кей, – отныне чужие имена для меня, в которых я больше не нуждаюсь. Я счастлива сама с собой. Никому не служить и жить для себя. Или, по крайней мере, жить для людей, которым дорога.

– Ты в порядке? – обеспокоенно спрашивает Герой, отрывая свои губы от моих.

Он приподнимается, чтобы обнять меня.

– Что случилось?

Я понимаю: он хочет узнать, почему я вернулась.

Чувствую, что подвела его, ведь он надеялся на меня, единственную из нас двоих, у кого остались воспоминания. Переживал за мое успешное «убраться с этого острова».

Герою, конечно, неведомо, что люди давно все решили за нас, предопределив наши судьбы. Найти сестру! Исполнить свое космическое предназначение.

Он никогда не узнает. Я не причиню ему боль. Не поступлю так, как не-Кей поступила со мной. Мы настолько живы, насколько верим сами.

Руки Героя обнимают мои плечи. Я целую его.

– Ты прав. Там нечего искать.

ЭТОГО НЕ МОЖЕТ БЫТЬ.

Убийство. Коптербот был на автопилоте. Единственные пассажиры Дженева и Коулы. В середине полета появились непредвиденные проблемы с координатами места прибытия. Неисправность.

– Техническая ошибка, – сказала Кейси Актиниуму.

Его ледяная улыбка испарилась. Он поднялся и прошелся по коридору.

Каким бы хлипким ни было строение, временно возведенные стены из ПВХ все же обеспечивали некоторую защиту от микроциногенов и радиоаксонов, уровень которых в организме резко повысился, как только Кейси вышла следом за Актиниумом на улицу.

Биомонитор заботливо пикнул, предупреждая, но сигнал потонул в какофонии звуков работающего медперсонала, боли, страданий пациентов, крикливой суеты вокруг них. Они прошли вперед, оставив шум позади.

Остановились у границы территории выгрузки импровизированного госпиталя. За ее пределами почва превращалась в ил.

– Не техническая ошибка, – голос Актиниума был таким же мрачным, как наступившая ночь, – а человеческий фактор.

Кейси ждала объяснений. Юноша молчал.

– Что произошло? – не выдержала она.

– Примерно то же, что произошло здесь. Мегаземлетрясение.

Он засунул руки в карманы.

– Жертвы, нуждающиеся в помощи, перепутали коптербот с продовольственным самолетом. Их хакеры пытались перенаправить бот в свою деревню.

Пауза.

– Попытка провалилась.

Ложная бесстрастность юноши искажала жестокую правду разоблачения.

«Как ты узнал?» – спросил бы кто-нибудь, но не Кейси. Ей известно: талантливый хакер может добыть любую информацию. Правильный вопрос: «Почему остальной мир не в курсе?»

– Произошедшее вычеркнули из памяти задействованных лиц.

– Это не…

– Это фигурировало в завещаниях. Моих родителей. Твоей матери. Они знали о рисках, сопутствующих их профессии.

На его языке «риски их профессии» звучало как эвфемизм чего-то ужасного, а не филантропии.

– Они понимали, что любое происшествие, так сказать «вне территории», будет использовано против них. Чтобы помешать гуманитарному прогрессу и снабдить оружием политических оппонентов ДОМа.

– А твой бот?

Тоже профилактическая мера? Неужели принципиальная Эстер Коул пренебрегла собственными убеждениями о разделении людей и ботов, чтобы защитить своего сына от этих благотворительных поездок помощи?

– Мое решение, – просто ответил Актиниум. – Я хотел доказать свою точку зрения. После поездки.

Он намеренно закончил предложение тоном, пресекающим дальнейшие расспросы.

Однако Кейси и без них было ясно: после поездки… После поездки он бы доказал матери, что боты ничем не отличаются от людей.

Девушка не знала, что сказать и как утешить. Она, не понимавшая до конца человеческой боли, сегодня прочувствовала ее. Интуитивно. Невинный эксперимент юноши имел последствия, выходящие за рамки воображения.

Похоже на историю самой Кейси, за исключением того, что выселение из экогорода – не то же самое, что авария, в которой за одну ночь погибли все, кроме тебя.

Должно быть, он чувствовал растерянность, страх и хуже всего – беспомощность.

Сейчас собственная беспомощность убивала Кейси.

– Актиниум…

Он резко перебил ее:

– Твоя жалость мне не нужна. Только ты.

Ты. Кейси.

То есть ему нужна Кейси.

Кейси, а не Силия.

Невозможно. Немыслимо, как и его отсутствие в воспоминаниях Силии.

– А что Силия?

– Пришла ко мне. Попросила уничтожить ее Интрафейс. Я тебе не лгал.

Этого не может быть.

Силия… Кейси… Остров… Защитный экран.

Мозг бился в конвульсиях.

– А Леона? – прошептала Кейси.

– А что она?

– Как ты с ней познакомился? Через Силию?

Тяжелый вздох.

– Леона – моя тетя, Мизухара.

Тетя. Секунды понадобились Кейси, чтобы увидеть. Не схожесть, нет… Внешне они не похожи, но напоминают друг друга в мелочах.

Как их вписать в новое уравнение? Экран Актиниума. Учибот – подарок Силии, по словам Леоны. Эстер Коул, чей модуль сестра обожала по тем же причинам, что и дом на берегу острова. Изношенная мебель. Пол со следами потертостей-шрамов.

«Его любили», – сказала бы Силия.

Любовь. Забавная эмоция. Наверняка это чувство побудило бы Леону настоять на том, чтобы Актиниум жил с ней, если бы она знала, что он жив.

Он изменил свое лицо так же, как паспорт? Рос вблизи, скрывая личность от Леоны, как от Кейси? Почему?

Кейси скрестила руки. Почему я? Он прошел столь длительный путь, только чтобы к ней приблизиться. Мысль взволновала ее. Мысль, даже больше предательская, чем Актиниум, скрывающий свою личность.

– Что ты сказал Леоне? – ее ум не унимался, копал все глубже.

– Что я избежал покушения на жизнь.

Несчастный случай. Непреднамеренный. А не покушение.

Но то же самое можно было сказать и о других человеческих ошибках. Утечка труб – несчастный случай. Загрязнение грунтовых вод городскими свалками – непреднамеренно. По словам Актиниума, человеческий фактор – главная причина аварии. Кейси не сомневалась: он докажет теорему как дважды два.