– Это точно. Я очень рада, что приехала. – Оназаглянула Зое в глаза.

– И я рада, Стью. Жаль, что была тогда так глупа. Жаль,что мы с тобой полжизни проиграли в молчанку. Хорошо, хоть теперь этому конец.Вот ужас, если бы мы так и не помирились! – Ссора давно уже исчерпала самасебя. Элли покинула этот мир больше двадцати лет назад, и им давно следовалопрекратить бессмысленную вражду. Обе, оглядываясь назад, понимали, какуюглупость совершили, напрасно растратив драгоценное время. – Я перед Таней вдолгу: она молодец, что пригласила тебя, не поставив меня в известность.

– Представляешь, какая хитрость? – Мэри Стюартрадостно, улыбнулась. – За всю дорогу и словечком не обмолвилась! Правда, уменя были основания что-то заподозрить. До того как я дала согласие приехать,она дважды произнесла мы, ее секретарша тоже, кажется, болтала о них и трехзаказанных комнатах. Я подумала, что речь о детях. Мне и в голову не моглоприйти, что она еще кого-то пригласила. Все сложилось очень удачно: Алисаотменила наше с ней путешествие, и мне все равно нечем было заняться.

– Для меня это тоже дар свыше. – Зоя вспомнила встающеесреди горных вершин солнце и звучавший в те же секунды рассказ Сэма о кончинеКвинна Моррисона. Сидя вместе с Мэри Стюарт в кухонном алькове и попивая кофе,она рассказала ей о звонке Сэма.

– Трудно сохранять присутствие духа, занимаясь такимделом, – тихо произнесла Мэри Стюарт. – Я восхищена тобой. Но ведь ты знаешь,что обречена на проигрыш. – Она вспомнила, как ужасно все было, когда не сталоТодда! Повторять то же самое изо дня в день?.. С другой стороны, она лишиласьсына, а здесь речь шла о пациентах.

– Иногда удается одерживать победы – временные. И какни странно, чаще всего это вовсе не тоскливо. Я привыкла праздновать маленькиепобеды, научилась решимости и воле к выигрышу. Иногда, конечно, приходитсятерпеть поражение. – Зоя много раз оказывалась побежденной, но это былонеизбежно. Порой причиной поражения становились обстоятельства, иногда – настройсамого больного и его близких. Иногда точку ставило время, как в случае сКвинном Моррисоном. Больше всего она ненавидела терять детей и молодых людей-,которым еще бы жить и жить, учиться, дарить себя другим. К таким она относила исаму себя. Впрочем, с собственной участью она еще не успела примириться.

– Ты счастливица – давно встала на верный путь. – МэриСтюарт по-хорошему завидовала подруге и наслаждалась ее обществом. Сейчас имочень легко понять, почему они так крепко дружили. Ссора совершенно забылась.Откровенность и доброта смели все преграды. – Я активно занимаюсьблаготворительностью, заседаю в комитетах и так далее, но все равно мечтаю оконкретной, постоянной работе. И не знаю, чем заняться. Всю жизнь я была толькоженой и матерью своих детей.

– Тоже недурно, – ответила Зоя с улыбкой. Только сейчасона поняла, как ей не хватало подруги. Ее жизнь несвоевременно стана клонитьсяк закату, и это подсказало, до чего необходимы друзья. Прежде она воображала,что у нее в запасе еще уйма времени, а сейчас оказалось его в обрез. – Жена имать – тоже дело.

– Что ж, в таком случае я уволена с прежнего места. –Мэри Стюарт поставила чашку на стол. – Тодда не стало, Алиса выросла, Биллу ябольше не жена. Просто мы продолжаем проживать по одному адресу, и мое имязначится в его налоговой декларации. Я вдруг почувствовала себя совсемненужной.

– Ничего подобного. Просто пришло время сняться снасиженного места.

Она права, конечно, но проблема в том, куда податься. Именноэтому и были посвящены все мысли Мэри Стюарт.

– Я все ломаю голову, чем заняться, где жить, чтосказать Биллу, когда он вернется. Правда, сейчас у меня нет желания с нимразговаривать, он тоже не хочет говорить со мной, Почти мне не звонит.Возможно, переживает то же самое, что и я, но не хочет в этом признаваться.Наверное, тоже понимает, что к старому возврата нет.

– А ты возьми и спроси его. – Зоя посмотрела на часы. –Когда соизволит подняться Таня? Когда завтрак? – спросила она у Мэри Стюарт.

– Кажется, в восемь. – Часы уже показывали семьтридцать. Им еще предстояло одеться. Мэри Стюарт испытующе взглянула наподругу. – Собираешься уехать? – ласково осведомилась она.

Зоя долго молчала, потом покачала головой.

– Я останусь, если ты меня не выгонишь. Решать тебе: тыпреодолела наибольшее расстояние. Если, кому-то придется уехать, пусть это будуя.

– Я хочу, чтобы ты осталась, Зоя, – ответила МэриСтюарт с улыбкой. – Сама я тоже никуда не денусь. Давай махнем рукой на старое.Мы обе любили Элли. Её все любили. Она хотела бы, чтобы мы были вместе. Онабольше всех нас умела любить, отдавала себя другим без остатка. У нееразорвалось бы сердце, если бы она узнала, что из-за нее мы с тобой неразговаривали двадцать один год.

Зоя хмурилась, обдумывая услышанное.

– Она этого заслужила, так жестоко с нами поступив! Япотому тогда на тебя и взъелась, что обезумела от потери и не нашла другогоспособа, чтобы разрядиться.

– Я прошла через то же самое, когда не стало Тодда.Первые полгода на всех злилась: на Алису, ее подруг, саму себя, служанку,собаку, Билла. Билл так и не перестал злиться, Боюсь, он таким и останется.

– Может, он просто попал в порочный круг? Со мной былото же самое. Я долго сходила с ума, а когда очнулась, тебя уже не было рядом.Все мы разбрелись. Ты вышла замуж за Билла, я поступила на медицинскийфакультет. Проще было пустить события на самотек. Напрасно я так сделала.Может, и с Биллом так же?

В ее словах был смысл. Мэри Стюарт кивнула.

– Кажется, он уже давно выскользнул в дверь, а я и незаметила. – Она улыбнулась и, взглянув на часы, спохватилась. Было уже бездвадцати восемь – время готовиться к завтраку. – Может, растолкаем нашу спящуюкрасавицу?

Они засмеялись, на цыпочках прокрались в Танину спальню изалезли на ее огромную кровать с двух сторон. На ней была атласная ночнаярубашка, глаза закрывала специальная повязка. Когда они растолкали ее, онаповела себя как мертвец, пробужденный от вечного сна.

– Господи, прекратите! Что за напасть? Хватит! – Зоядергала ее за ноги, Мэри Стюарт колотила по голове подушкой. Они резвились, какдевчонки; как Таня ни цеплялась за одеяла, отбиться от них не было никакойвозможности. – Довольно! Перестаньте! Ночь на дворе! – Она всегда ненавиделаутреннее пробуждение, и подругам приходилось стаскивать ее с кровати, чтобы онане пропустила утренние занятия.

– Разуй глаза! – резонно предложила Мэри Стюарт. –Через пятнадцать минут начинается завтрак. На столе стоит табличка, а на нейчерным по белому написано, что без пятнадцати девять нам надо быть в загоне,чтобы выбрать себе лошадей. Немедленно вставай! – У нее прорезались сержантскиенотки.

Зоя тащила Таню из кровати за руку. Таня сняла с лица маскуи изумленно оглядела подруг.