хвост, нужно было только не спешить и правильно распорядиться упавшим в руки богатством. А теперь он может лишиться самого дорогого. Зря он не обращал внимания на слухи. Говорили же в народе, что новый верховный жрец Салун почище покойного Кренона, также любит костры и кричит о грехах и очищении огнем. Это он говорил. что лучше спалить десять невиновных девок, чем упустить одну ведьму. А потом добавлял, что даже, если деятеро из десяти не были ведьмами, то все равно как минимум семерых было за что сжечь. Потому что грешницы!

Надо было продавать дом да перебираться подальше в пригород или вообще убираться из Сабарканда. Но теперь поздно. И какая же сволочь донесла? Ведь дочери ворожбой не промышляют и общаются мало с кем. У Карины, так ведь и дар не просыпался! А Юдифь всю жизнь бережется. Нет на ней никакой вины. Да только не поможет это. Честная она и простая. Скажет дознователям, что сны вещие видела и все, одна дорога — на костер в очищающее пламя! И Карину заодно заберут. Это ведь не брат Клим с его обетами ищущих. В столице жрецы Исудо работают на пару с людьми визиря. и неизвестно кто из них хуже.

У жрецов, бывает, пощаду можно вымолить, если во всех грехах покаяться и умолять церковь защитить от зла и на путь направить. Столичные жрецы на лесть падкие и верят в свою святую роль. А в службе визиря ценят серебро и золото. Там только откупиться можно, если сильно повезет. Служба визиря имущество преступников описывает и в казну забирает. Они свой интерес никогда не упустят. Но за ведьмами по доносам жрецы и визировы люди ходят вместе.

— Бежать вам надо, Мартин. Всем троим, быстро и налегке. Забирать подозреваемых обычно приходят перед рассветом. Так что собирай своих девочек и беги!

— Да куда я с ними побегу! В лес? На дорогах перехватят. А в городе мне их спрятать негде.

— В Пограничье тебе их надо увозить. Там наших не шибко любят, но там ведуний на кострах не жгут.

— В Пограничье то может и можно. Там всех принимают, кто готов въездные заплатить. Да только…

— Мартин ты это… Ты… — Геда засуетился и полез под верстак, — В общем мы со старухой собирали. Думал мастерскую нормально перестроить, да только тебе нужнее.

Старый сапожник положил на стол небольшой мешочек.

— Здесь не много, но на въездные вам хватит.

— Спасибо, старый друг, — Мартин обнял старика, который похоже собирался расплакаться, — но деньги мне не нужны. Деньги то как раз у меня сейчас есть. но чтобы в Пограничье проехать на перевале придется ждать очереди в таможню. А это не один час. А после таможни все едино люди визиря всех выезжающих проверяют. Схватят нас, как пить дать, схватят.

— Да прав ты, — Геда спрятал мешочек с деньгами обратно под верстак, — про таможню то я и не подумал. Сам то я в Пограничье никогда не ездил, хоть и собирался сто раз свою старуху туда свозить. Ну это, собирался, когда она еще старухой то не была. А сейчас то и подавно… Да уж. Но кроме Пограничья нигде надежно не спрячешься. До моря ехать далеко, по деревням и городкам люди визиря искать будут, как пить дать. А народ стал пугливый, от страха брата сдать готовы, не то что чужого человека.

— К контрабандистам идти надо, — высказал неизбежное Мартин, — эти до Пограничья без всякой таможни доведут. Да только не знаю я сейчас никого из них. А незнакомым доверить свою жизнь и жизнь дочек…

Контрабандисты… Это да, это мысль, — оживился Геда и опять затряс лохматой головой, — Эти переведут. Только плати и переведут. Жаль я надежных не знаю, не по этим я делам, друг. Мои башмаки в Пограничье не ценят, был бы я алхимиком или там… В общем не ходил я со своим товаром через туман и с другими не передавал, но знаю что Мерза пару месяцев тому рискнул и перетащил мимо таможни несколько мешков агринского перца. Говорил, что половину заработанного контрабандистам отдал, но все равно с хорошим наваром остался. Пошлины на ввоз перца в Пограничье сумасшедшие. Товара купишь на десять серебреников, а за ввоз платить нужно двести. И торговать на рынках там нашим купцам не дают, все нужно местным сдавать. Короче, везти выгодно только если контрабандой.

— А где сейчас Мерза?

— За товаром уехал дня три тому. Не вернулся еще. Но он мне рассказывал, как на контрабандистов вышел. Запоминай, дружище…

Через полчаса Мартин зашел в Тавену "Везунчик" в нижнем городе. На вывеске после слова "Везунчик" раньше явно было еще какое-то слово. Вероятно имя первого владельца. Но потом его соскребли с вывески и попробовали заменить каким-то рисунком, но видно не сложилось. Так что на вывеске значилось "Везунчик" и невнятное пятно рядом.

Зал не отличался чистотой. Пахло дешевым пивом и прогорклым маслом. Время было еще раннее и посетителей было немного. За стойкой стоял неожиданно чисто и аккуратно одетый тип с заплывшим лицом, который с неторопливой тщательностью протирал тряпкой какую-то бутылку.

— Мне нужен проводник, который не заплутает в тумане, — негромко но отчетливо сказал Мартин и положил на стойку серебряную монету.

Бармен оценивающе посмотрел на охотника, но ничего не сказал. тряпка продолжала елозить по натертой до блеска бутылке.

— Я знакомый Мерзы, — Мартин достал и положил на прилавок еще две монеты, — и я спешу.

Бармен повернулся к входной двери. Мартин посмотрел следом за ним но никого не увидел За это мгновение серебро с прилавка исчезло, а бармен продолжал так же неспешно натирать бутылку.

— Присядьте за крайний столик у окна, там Вам будет удобно, — бармен пододвинул Мартину кружку с пивом, которую, казалось, ухитрился налить, не прекращая натирать все ту же бутылку.

Охотник взял выпивку и пошел к указанному столику. Попробовал пиво и удивился. Напиток был отменного качества, да и шапка пены явно выигрывала в сравнении с кружками посетителей за другими столиками. В другое время он бы с удовольствием опрокинул пару таких кружек, но сегодня нужно трезвая голова и он ограничился тем, что не спеша выцедил пару глотков и принялся ждать.

Через четверть