бы его одним пальцем. Но Бенуа, воплощенная преданность, лез из кожи вон, лишь бы угодить Жакару. Злоумышлял кто-то другой, и, похоже, действовал не один.

От прежних придворных и слуг монарх давно избавился. Осталось всего несколько человек. Кузины Отой, живущей в сторожке в парке, опасаться нечего, у нее поехала крыша. Носовые платки – единственные ее жертвы. Без Манфреда обойтись во дворце невозможно, и за ним следили в сто глаз. Эсме, посыльная, долго вызывала смутные подозрения, однако доказала свою надежность и незаменимость.

Если бы мнимое всемогущество не ослепило Жакара, он давно бы заметил своих недоброжелателей. Булочница Сабина казалась ему безвредной. Подумаешь, хромоножка! Напрасно. Король позабыл о существовании Лорана Лемуана, засевшего в обсерватории. Безобидный ветхий старик. А зря. И скульпторша Агнес для него не существовала. Не обратил он внимания на Лаванду, дочку Манфреда. Жалкая пигалица! Ради удобства позволил Габриэлю заведовать конюшней.

– МЕНЯ ОСКОРБИЛИ! – прорычал Жакар и стукнул по голове лань, набитую соломой.

Наймит и Инферналь обменялись многозначительными взглядами, хоть им это было совсем не свойственно. То ли пожаловались друг другу на тяжелый характер короля, то ли каждый заподозрил другого в измене. Первым заговорил Наймит:

– Ваше величество, не будем отрицать возможности, что покушения на вашу жизнь готовились возле всех пяти охотничьих павильонов. Пять злоумышленников – это много, согласен, однако не слишком. Трубы дымились со вчерашнего дня… Они догадались, что вы собираетесь покинуть крепость, и целую ночь готовились напасть на вас.

– Ну-у, – промычал Инферналь, сочтя предположение неправдоподобным.

– В любом случае от покушения воняет Сильвеном Удачей, хоть нос зажимай! – заявил Жакар, расхаживая по курительной.

Посередине на столике черного мрамора лежала стрела, которую Ланселот извлек из ствола ели и принес, как собака палку. Жакар повертел ее в руках. Сильвен Удача… Неуловимый призрак. Мастер-лучник, который едва не убил его во время коронации, до сих пор гулял на свободе. Стрела в горле Бенуа-коня все рассказала королю, как только он ее заметил: особое оперение, глубина раны… Визитная карточка Удачи.

– Он снабжает их стрелами. Держу пари, даже учит стрелять.

Жакар замолчал и тщательно обнюхал стрелу. Ничего удивительного, он часто обнюхивал предметы, а иногда и людей. Короля насторожило одно из перьев. Покушение пахло не только Сильвеном Удачей. Здесь присутствовал и другой аромат, очень тонкий, поэтому он не сразу его заметил. Зато мог поклясться, что точно такой же ощущал в охотничьем павильоне, разрушенном бунтовщиками несколько месяцев назад. Сложный, изысканный, женский, но не цветочный, не сладкий. Или запах ему приснился? Жакар не мог догадаться, кому он принадлежал, и вернулся к Сильвену.

– Прикажу перевернуть весь остров вверх дном. Никто лучше меня не знает здешних дебрей и укромных потаенных убежищ. Опишу злодея Удачу во всех подробностях мушкетерам. Маленький нос, большой рот, брови домиком, квадратный подбородок, глаза черные как уголь. Видел его сто раз, узнаю, где бы ни скрывался.

– Вы невероятно наблюдательны, ваше величество, и, благодаря вашей зрительной памяти, мы его непременно поймаем, – польстил королю Инферналь, знавший описание наизусть и считавший, что под него подойдет добрый десяток мастеровых в королевстве.

Для вящей убедительности он приложил руку к сердцу, как делал всегда, когда был неискренен. Привычный жест, ведь он часто лгал.

– Конечно, канцлер, вы непременно его поймаете, – саркастически усмехнулся Жакар и поднес острие стрелы к герцогской бороденке. – Путь в ад вымощен благими намерениями, это всем известно. И охрана меня порадовала. Мушкетеры доблестно позволили мне ускакать БЕЗ МАЛЕЙШЕГО ПРИКРЫТИЯ! Палили как ненормальные и НИ В КОГО НЕ ПОПАЛИ! Мало того! Не сумели пристрелить беднягу Бенуа, он еще дергался, а их и след простыл. Дважды стреляли в упор. ДВАЖДЫ! В УПОР! Как?! Как мерзавец мог промахнуться?

– Кто именно стрелял, сир? – осведомился Инферналь.

– Ланселот.

– Неужели? Но Ланселот обычно стреляет метко…

– Промахнуться у меня на глазах крайне невыгодно, – осклабился Жакар. – Я ведь поторопился, назначил его главой мушкетеров, но могу и передумать.

– Хорошо, что вы его назначили, ваше величество, это было правильное решение.

Герцог не стал продолжать. Он не хотел, чтобы Наймит узнал, как Ланселот переманил весь гарнизон Тибо на сторону Жакара, посадил его на трон и получил за это обещанную награду. Однако Наймит и без помощи герцога уловил суть: высокий блондин, похожий на павлина, куда глупее этой птицы.

– А вы проверили состояние пороха, ваше величество? – спросил он.

– Состояние пороха, Наймит? Я считал, что порох – ваша обязанность! Мне и своих хватает!

– Дело в том, ваше величество, что отсыревший порох не загорается, – спокойно продолжал Наймит. – Осенью нужно следить за ним особенно пристально. Если желаете, я проведу инспекцию в казарме мушкетеров. Мушкеты необходимо регулярно чистить, дуло забивается мгновенно.

– Проведите, проведите инспекцию, Наймит! Я на вас рассчитываю.

С каждым днем король все больше полагался на нового советника, к великому огорчению Инферналя, для которого признание его личных заслуг было жизненно важно. Теперь он выступил вперед.

– Позвольте и мне кое-что сказать, сир, – начал канцлер осторожно. – Скорее всего, мы должны извлечь из случившегося урок.

– Какой же?

– Желательно ограничить выезды до тех пор, пока мы не уничтожим всю сеть мятежников.

– Сеть? Вы сказали сеть?

– Не подобрал более удачного слова, сир.

– Горстки мятежников. Мы говорим о горстке мятежников.

– Именно так, сир. Горстка – гораздо точней. Но эта горстка изобретательна и действует очень слаженно. Кто-то должен ею руководить, отдавать приказы…

– Ими руководят из башни Дордонь, – нетерпеливо закончил Жакар. – Да-да, я знаю. Поэтому мы установили за ней строжайшее наблюдение. Ланселот назначил двоих, они уже в пути. Если приказы исходят от Дамы жезлов и Двойки пик, пусть творят предсмертную молитву.

– Замечательно, сир. Но заговорщики заметили, что вы выехали из крепости на охоту, не из башни Дордонь. Пока мы не найдем шпиона, засевшего в замке, давайте договоримся о сокращении ваших выездов.

– Я уже говорил, Инферналь, мои выезды и так чертовски ограничены.

– Я вам советую совсем их прекратить, ваше величество!

Разозленный Жакар склонился к камину и принялся колотить кочергой по здоровенному полену. Год тому назад он узнал, что Тибо запирается у себя в красном кабинете и не выходит из дворца, и не задумался ни на секунду о том, что его в скором времени ожидает такая же участь! Все опять обернулось против него. Кошмар какой-то. Но Инферналь прав, и отрицать это глупо! Жакар сменил тему:

– Но оленя мы все-таки загнали. Собаки его загрызли, так ведь?

Инферналь заерзал, положил левую ногу на правое колено. Он лично приказал оттащить собак. Канцлер был жесток, действуя на расстоянии. Вида крови он не переносил. Собаки раззадорились, псарю пришлось стегать их плеткой. Олень ушел, шатаясь от слабости. Затем пришлось отгонять собак от коня, бедняги Бенуа. Они и его собирались сожрать. Инферналь приложил руку к сердцу, приготовившись в очередной раз солгать:

– По правде сказать, ваше величество, собаки по доброй воле последовали за вами. Скорее