— Сумеем мы его убить? — обратился он к Колли. — Если онобросится на нас, как ты дума…

— Оглянись! — оборвал его Колли. — Посмотри, что происходит!

Стив посмотрел. Зеленый мир отступал от них, а пустынянаступала. Трава под ногами сначала бледнела, словно что-то высасывало из неехлорофилл, потом исчезала. Затем из черной земли уходила влага, она выцветала икрошилась гранулами. Бусинками. Почва замещалась мириадами бусинок. Справадеревья трансформировались на глазах. Стволы зеленели и обрастали шипами. Ветвисливались воедино, превращаясь в отростки кактусов.

— Знаешь, по-моему, нам пора сматываться отсюда, — прошепталКолли.

Стив не ответил: вместо языка заговорили ноги. Мгновениеспустя они уже бежали по тропе к тому месту, где вышли на нее. Поначалу Стивдумал только о том, как бы уберечь глаза от ветвей и не пробежать мимо парыбатареек, лежащих там, где им следовало поворачивать к дому Биллингсли. А потомон вновь услышал рычание, и мысли о таких пустяках канули в небытие. Рычаниеприближалось. Тварь из низины, тварь, которой принадлежали эти огромные зеленыеглаза, следовала за ними. Черт, она преследовала их. И догоняла.

2

Питер Джексон медленно повернулся на звук выстрела. Он понял(насколько был еще способен понимать), что стоит в углу двора и смотрит(насколько он еще мог куда-то смотреть) на столик. На столике лежали книги ижурналы, многие с розовыми закладками. Питер работал над статьей “Джеймс Дики иновая южная реальность”, полагая, что она должна поднять высокую волну в тихомакадемическом пруду. После публикации этой статьи он ожидал приглашения вдискуссионные клубы других колледжей. Причем с оплатой всех расходов (конечно,в разумных пределах). Как он об этом мечтал! И какими далекими и никчемнымиказались ему теперь эти мечты. Как этот выстрел в лесу и последовавший за нимкрик. Как рычание.., словно тигр удрал из зоопарка и спрятался в лесополосе.Мелко все это, ничтожно. Потому что главное сейчас…

— Найти моего друга, — сказал себе Питер. — Добраться доразвилки и сесть рядом с моим другом. Лучше всего.., добираться туда ползком.

Питер пересек двор по диагонали, по пути задев столикбедром. Несколько книг и журнал “Поэзия Джорджии” свалились со столика и упалина землю, но Питер даже не посмотрел в их сторону. Его слабеющий взгляд неотрывался от зеленой лесополосы, окаймляющей с востока Тополиную улицу. А“новая южная готика” Питера уже нисколько не интересовала.

3

Когда это произошло, Джэн говорила не о Рэе Соумсе. Онавопрошала, почему Бог создал мир, в котором тебя должны целовать и лапатьмужчины с грязными коленками, которые моют голову четыре раза в месяц. А то иреже. Разумеется, она имела в виду Рэя, только опускала имя.

И впервые с тех пор, как Одри нашла здесь убежище, онапочувствовала, как ее разбирает злость, свидетельствующая о том, что нежнаядружба начинает давать трещины. Одри больше не желала выслушивать бесконечныерассуждения Джэн об ее отношениях с Соумсом.

Одри стояла у входа в беседку, смотрела на луг, вслушиваласьв жужжание пчел и гадала, а что она здесь, собственно, делает. Люди нуждались вее помощи, люди, которых она знала, более того, питала к ним симпатию. Частьее, та, которая умела убеждать, твердила, что не стоит о них и думать,поскольку этих людей отделяют от нее четыреста миль и четырнадцать лет, толькоОдри понимала: это ложь. Убедительная, но ложь. Вот луг этот — иллюзия. Лугаэтого в реальности не существует.

Но я должна побыть здесь, подумала она. Должна.

Возможно, но обсасывание любви-ненависти, испытываемой Джэнк Соумсу, внезапно до смерти ей наскучило. Одри ужасно хотелось развернуться накаблуках и бросить: “Слушай, не пора ли тебе перестать скулить и бросить его?Ты молода, красива, у тебя прекрасная фигура. Я уверена, ты найдешь мужчину счистыми волосами и вымытыми частями тела, к которым ты неравнодушна”.

Если б она сказала такое Джэн, ее бы точно унесло отсюда,как унесло из райского сада Адама и Еву, когда они слопали яблоко, которое неследовало трогать. Однако ее исчезновение не меняло главного. А если она сможетпромолчать и позволит Джэн стрекотать и дальше, на что она переключится? В стопятидесятый раз скажет, что, хотя Пол — самый красивый из “Битлз”, она могла быпереспать только с Джоном? Словно группа “Битлз” не распалась, а Джона неубили.

Но прежде чем Одри успела что-то сказать или сделать, новыйзвук вторгся в уютный мир весеннего луга, где тишину нарушали лишь жужжаниепчел, стрекотание кузнечиков в траве да говорок двух молодых женщин.Дребезжащий звук, похожий на звон колокольчика, с помощью которого встародавние времена учительница созывала детей в классы после перемены.

Одри повернулась, поскольку больше не слышала голоса Джэн.Но удивляться тут было нечего:

Джэн исчезла. А на дощатом столике, изрезанном инициалами сдатами, восходящими чуть ли не к первой мировой войне, звонил телефон Тэка.

Звонил в первый раз.

Одри медленно подошла к столику (хватило трех шажков) и сгулко бьющимся сердцем посмотрела на телефон. Часть ее требовала, чтобы она небрала трубку, потому что звонок этот мог означать только одно: демон,поселившийся в теле Сета, нашел ее. Но что ей оставалось делать?

Беги, холодно предложил голос, возможно, голос еесобственного демона. Беги из этого мира, Одри. Вниз по холму, распугиваябабочек, через каменную стену, к дороге на другой стороне. Она ведет вНью-Полтц, эта дорога, и не важно, что тебе придется шагать весь день и тынатрешь мозоли на ногах. Нью-Полтц — студенческий городок, и где-нибудь наГлавной улице тебе встретится витрина с табличкой “ТРЕБУЕТСЯ ОФИЦИАНТКА”.Оттуда ты и сможешь начать свой путь наверх. Беги. Ты молода, тебе чуть большедвадцати, здоровье у тебя крепкое, ты привлекательна, этот кошмар даже неначинался.

Одри не могла этого сделать.., или могла? В конце концов,все это иллюзия. Убежище, существующее только в ее сознании.

Звонок, звонок, звонок.

Звонки были тихие, но требовательные. “Сними трубку, —словно говорили они. — Сними трубку. Одри. Сними трубку, партнер. Мы должныскакать в Пондерозу, только на этот раз ты назад не вернешься”.

Звонок, звонок, звонок.

Одри наклонилась над столиком, положив руки по обе сторонытелефонного аппарата. Она почувствовала под ладонями сухое дерево, ощутилаподушечками пальцев вырезанные инициалы и поняла, что если она поранит кожу вэтом мире, то вернется в другой мир с царапиной. Потому что этот мир тоже былреальностью, и она знала, кто его создал. Сет подарил ей это убежище, теперь вэтом отпали последние сомнения. Он сотворил этот мир из ее лучших воспоминаний,заветных желаний, сладких снов. Здесь Одри могла укрыться, когда подступалобезумие. А если иллюзия начала расползаться, как истертый ковер, то вины Сета вэтом не было.