время пытается ликвидировать ее, поэтому она самая редкая. Судя по тому, что видели мои люди и я, это какая-то мутация коралла.

Значит, тот булыжник, что плевался в нас кислотой, – это мутировавший коралл. Очень хотелось верить, что торчавшие из него кости принадлежали съеденным жертвам. А то вдруг это ученые смешали свои ДНК с коралловой в рамках очередного чудовищного эксперимента по поиску бессмертия? Тут уже не знаешь, чего ждать, на этом проклятом корабле.

– Значит, чтобы максимально обезопасить путь, вы намерены идти через центр? – уточнил Индиго.

Тамара кивнула, тряхнув гривой темных волос.

– Здесь, – она ткнула в центр «колеса», где пересекались все его спицы, – главный двигатель. Он давно не работает. Искусственный интеллект Сновидца уже многие века поддерживает в рабочем состоянии приводы вращения корабля, благодаря чему на нем сохраняется сила тяжести. Но ходовой двигатель кто-то вывел из строя тысячу лет назад, и система самовосстановления не хочет или не может его починить. Поэтому корабль тут и завис. Во всех «спицах» есть подходные тоннели, некоторые до сих пор проходимы. Поскольку двигатель не работает, рядом с ним проблем возникнуть не должно. Это самый быстрый путь, к тому же в тоннелях меньше опасных тварей.

– Но если мы там натолкнемся на препятствие, которое никак не сможем обойти? – спросил Индиго. – Придется возвращаться и терять день или даже несколько.

Тамара выпрямила спину, сверкнула глазами.

– Кто из нас проторчал тут полдесятка лет, а кто, считай, вчера заявился? Говорю же, это единственный способ добраться до лабораторий вовремя и живыми. А если встретим препятствие, возьмете свой суперклинок и прорежете в нем дырку. Не хотите – сидите тут в одиночестве и ждите, пока ноль-девятнадцатые не разорвут вас, в то время как мы с Шоном будем идти через центр.

Индиго еще раз оценил нарисованную карту, поднял взгляд.

– В этом вопросе я доверяю вашему опыту, лейтенант, – сказал он, – и не хотел бы, чтобы меня разорвали манекены.

Я мог бы поклясться: на его лице мелькнуло что-то вроде злорадства.

– Ну так что, откуда начнем? – поспешно вклинился я, чтобы разрядить обстановку.

Тамара выключила планшет, со вздохом протянула мне.

– К счастью, подходной тоннель начинается тут недалеко. Что насчет припасов?

– Несколько сухих пайков, полупустая фляга с водой, аппарат для первой помощи, клинок и корпусный герметик, которого хватит на несколько пробоин в зависимости от размера, – отчитался Индиго.

Тамара перевела взгляд на меня.

– Ну… ручка. Еще промокший блокнот, фонарик, твой планшет и нож. Ах да, и мозги!

– Всего-то? – сощурилась Огнеглазка.

– Нас же выкинуло в открытый космос, – счел нужным напомнить я.

Она медленно поднялась на ноги. Раненую руку все еще берегла, но уже меньше.

– За мной, – скомандовала она, – возьмем кое-что в дорогу.

* * *

Ближайший Огнеглазкин склад провианта таился аж за четырьмя дверями, каждая из которых открывалась хитро и по-своему. Я глядел, как лейтенант распутывает шнур, который крепил к стене большой лист искореженного пластика. Лист, как выяснилось, скрывал последнюю дверь, оснащенную двумя разными засовами.

– А это точно безопасно? – спросил я, пока она с ними возилась.

– Следи лучше за коридором, – велела лейтенант, толкнув дверь. Как большинство дверей на «Безымянном», она должна была отъехать в стену, но вместо этого сдвинулась совсем чуть-чуть – видно, заклинило от времени. Огнеглазка в эту щель еле пролезла.

– Индиго уже следит, – напомнил я. Он действительно стоял в нескольких футах от меня, развернувшись в ту сторону, откуда мы вышли.

– Шон, – Тамара выглянула в щель между дверью и стеной, – твое дело – другая сторона. Сосчитай до десяти, развернись. Еще раз сосчитай, повернись обратно. Повтори четыре раза.

Заинтересовавшись, я обернулся в противоположную сторону, но не увидел ничего нового – только темные проемы распахнутых дверей.

– Не понял, – сказал я, досчитав до десяти. – Считать-то зачем и почему четыре раза?

Из-за двери доносились шорохи и скрежет: Огнеглазка что-то искала.

– А потому, – ответила она, – что если три раза подряд что-то проглядишь, то на четвертый заметишь. На, возьми. И продолжай считать.

Она пропихнула через щель потрепанную сумку с гербом Республиканской армии. А вот нашивка с именем владельца была спорота. Очень тщательно и аккуратно, хотя я не сомневался, что Тамара орудовала армейским ножом.

Она наконец выбралась, прихватив еще две сумки. Щелкнула языком, чтобы привлечь внимание Индиго, и тот подошел. Если и обиделся, что его подозвали как собаку, то виду не подал.

– Вот. – Она подала ему одну сумку, максимально вытянув руку, чтобы не подходить близко. – Здесь, на корабле, не так-то просто добыть припасы. Так что вы их, уж пожалуйста, не теряйте.

Я заглянул внутрь. Все было уложено очень плотно, чтобы больше влезло: сухие пайки вроде тех, что я уже видел, фляги с водой, коробок спичек, второй фонарик, веревка и нож.

– А где солонка с перечницей? – спросил я.

– Чего?

– Остальное-то все есть, только их не хватает.

– Смеешься? Да я за пакетик соли убить готова.

– Именно соли? А что б ты сделала за пачку сахара?

– Лучше тебе не знать.

Я достал из сумки новый фонарик, помигал. Он оказался послабее того, что дал Индиго, но работал. Сунув его назад, я достал предыдущий и протянул законному владельцу.

– Оставьте себе, – покачал он головой. И добавил, обращаясь к Тамаре: – Сколько всего у вас здесь таких складов?

– Примерно двадцать – двадцать пять. Моя группа старалась оставлять припасы по всему кораблю.

Тамара расстегнула свою сумку, тщательно проверила содержимое. Возможно, для этого она тоже выработала некое правило типа «трижды пересчитать фляги с водой». Еще, оказывается, вооружилась новой дубинкой – крушить чудовищ. Интересно, подумал я, а здоровенными тесаками тоже заново обвесилась?

– Оставшись одна, я старалась питаться тем, что удавалось украсть с полей, – пояснила она, – а эти запасы беречь на черный день.

– Очень разумно, – кивнул Индиго. Если бы не абсолютно равнодушный тон, это могло бы сойти за похвалу.

– Готово, – сказала Тамара, закидывая сумку на плечо. – А теперь за мной.

Идти пришлось недолго: не успели мы толком удалиться от склада, как лейтенант остановилась у какой-то двери. Большой, тяжелой и до невозможности ржавой. Она жалобно застонала, когда Огнеглазка налегла на нее, но не поддалась. Пришлось мне тоже упереться обеими руками и навалиться всем весом.

Когда дверь наконец открылась, Огнеглазка первая шагнула в проем и подняла голову.

– Ну вот, джентльмены, – объявила она, – перед вами путь на ту сторону корабля.

Я тоже поднял глаза – и застыл с открытым ртом.

«Безымянный» – очень большой корабль, это я знал изначально. Да в конце концов, сам сидел за штурвалом «Гадюки», когда мы к нему подлетали. Так что габариты вполне представлял.

Но одно дело – глядеть на чужой корабль размером побольше иных спутников сквозь иллюминатор собственного. И совсем другое –