и закрытость российского рынка затрудняли развитие производства в самой Одессе. Кроме того, Россия уже успела обзавестись многочисленным торговым флотом на Чёрном море. Всего через 3 года после закрытия таможенных караулов по линии порто-франко началось строительство Одесско-Балтской железной дороги, которая, соединившись с Киево-Балтской дорогой, связала Одессу в единый экономический организм со всей Российской империей.

Порто-франко создало предпосылки для Одесского экономического чуда, которое в полной мере проявилось на рубеже XIX–XX веков. Продолжая лидировать в экспортной торговле, Одесса стала крупнейшим промышленным центром: в городе работали около 500 промышленных предприятий, функционировали 106 видов производств. По численности населения Причерноморская столица стала третьим городом Российской империи.

Новороссийский чиновник Пушкин

В июне 1824 года генерал-губернатор Новороссии и Бессарабии Михаил Воронцов получил, пожалуй, самый оригинальный отчёт в своей долгой карьере: «Саранча: 23 мая – Летела, летела; 24 мая – И села; 25 мая – Сидела, сидела; 26 мая – Все съела; 27 мая – И вновь улетела».

Составителем этой записки был служивший в Одессе коллежский секретарь Александр Пушкин. Причём официально он числился в штате коллегии иностранных дел Российской империи, куда был определён сразу после окончания Царскосельского лицея в 1817 году.

Как же случилось, что отпрыск знатного рода (потомок знаменитых «Арапа Петра Великого» Абрама Ганнибала и главкома Черноморского флота Ивана Ганнибала), сотрудник престижного министерства оказывается занят написанием отчётов о саранче так далеко от Петербурга?

Официальной причиной переезда молодого чиновника в Новороссию стал перевод на службу в канцелярию попечительского комитета об иностранных поселенцах южного края России. Это ведомство являлось структурным подразделением МИДа, фактическим руководителем которого в тот период был Иоанн Каподистрия.

Будучи этническим греком (иммигрировал в Россию с Ионических островов после передачи их Франции по Тильзитскому миру) Каподистрия всячески ратовал за привлечение иностранных переселенцев в российское Причерноморье.

В 1812 году, в бытность начальником дипломатической канцелярии Дунайской армии, именно он сформулировал перед властями Бессарабии задачу превращения региона в «новое отечество» для болгар, сербов, молдаван и валахов.

Попечительский комитет оказывал переселенцам разнообразную помощь: выделял денежные субсидии и землю для обустройства поселений, отстаивал интересы иностранных колонистов в их отношениях с губернскими властями и др.

В 1820 году, когда Пушкин стал переводчиком французского языка в канцелярии комитета, она располагалась в Екатеринославе. Однако в том же году, под началом нового руководителя – генерала Ивана Инзова, ведомство перебралось в Кишинёв.

Безусловно, представитель «золотой молодёжи» воспринял переезд из столицы в провинциальную глушь без воодушевления. Считается, что «злосчастный» перевод по службе состоялся при непосредственном участии императора Александра I. Самодержца вывели из себя эпиграммы, которые Пушкин писал в том числе на влиятельных вельмож и даже на самого монарха.

При этом, с согласия Александра I опальный чиновник получил весьма щедрую сумму на дорожные расходы – одну тысячу рублей.

Показательно и содержание письма главы МИДа генералу Инзову по поводу коллежского секретаря Пушкина. В нём отмечалось, что молодой сотрудник направляется не для наказания, а для воспитания, и что его покровители полагают, «удалив его на некоторое время из Петербурга, доставив ему занятие и окружив его добрыми примерами, можно сделать из него прекрасного слугу государству или, по крайней мере, писателя первой величины».

Инзов был довольно крут с подчиненными, но, получив такую инструкцию от руководства, окружил Пушкина почти отцовской заботой.

Едва устроившись на новом месте, Пушкин получил отпуск и вместе с семьей генерала Николая Раевского (командира Киевского армейского корпуса) отбыл «на лечение» в Крым. Его отлучка со службы составила целых четыре месяца, за которые он успел побывать на Тамани, в Керчи, Феодосии, Гурзуфе, Бахчисарае и имении матери генерала Раевского в Каменке (современная Черкасская область).

Для продолжения службы чиновник явился уже в Кишинев, где на Инзова были также возложены обязанности наместника Бессарабской области. Именно в администрации генерал-губернатора Пушкину и было найдено применение. «Я занял его переводом на российский язык составленных по-французски молдавских законов…», – сообщал Инзов Каподистрии весной 1821 года.

По всей видимости имелась в виду работа над Гражданским уложением Бессарабской области, активизировавшаяся как раз после назначения наместником Инзова. В тот период Бессарабия жила по общероссийскому уголовному законодательству и по нормам гражданского права Молдавского княжества. Однако кодифицированного гражданского законодательства Молдавия тогда ещё не имела.

Работа по исправлению этой ситуации была возложена на российских чиновников, среди которых был и Пушкин. К слову, гражданский кодекс Бессарабской области так и не вступил в силу. В 1828 году император Николай I распорядился, чтобы регион жил по общероссийскому гражданскому законодательству и проект регионального Гражданского уложения потерял актуальность.

По первоначальным установкам Пушкин направлялся на работу под начало Инзова временно, после чего должен был вернуться в распоряжение Каподистрии. Однако на фоне разногласий с царём в отношении антитурецкого восстания в Греции (1821 год) Каподистрия стал терять политический вес, а затем и вовсе оставил российскую государственную службу.

Сменивший грека на посту главы МИДа Карл Нессельроде никаких действий по возвращению откомандированного сотрудника не предпринимал. Пушкин был предоставлен сам себе, при неопределённых служебных обязанностях. Его связь с родным ведомством выражалась лишь в получении приходящего из Петербурга жалования.

Видимо, именно этот период Пушкин прежде всего имел в виду, когда писал, что «ни дня не служил, никому не написал ни одной бумаги, ни одного отчета. Единственной моей службой была литература». Поэт свободно покидал город по своему желанию. Благодаря покровительству Инзова он являлся желанным гостем в дворянских домах, был завсегдатаем балов и других увеселений.

Ситуация стала меняться весной 1823 года, когда Инзова на посту наместника сменил Михаил Воронцов, а сама Бессарабия вошла в состав Новороссийского генерал-губернаторства с административным центром в Одессе.

Столичные друзья Пушкина добились, чтобы тот был переподчинён графу Воронцову (поскольку Инзов продолжал из Кишинева руководить только Попечительским комитетом).

«Я оставил мою Молдавию и явился в Европу. Ресторация и итальянская опера напомнили мне старину и ей-богу обновили мне душу. Между тем приезжает Воронцов, принимает меня очень ласково, объявляет мне, что я перехожу под его начальство, что остаюсь в Одессе… о Кишиневе я вздохнул. Теперь я в Одессе – и всё ещё не могу привыкнуть к европейскому образу жизни – впрочем, я нигде не бываю, кроме в театре», – писал Пушкин в августе 1823 года уже из административного центра Северного Причерноморья.

Однако «ласковый приём» Воронцова продлился не долго. Этот очень деятельный наместник отвечал за развитие нескольких губерний. Под его руководством Северное Причерноморье пережило поистине революционные изменения: хлебный бум, широкое распространение садоводства, мануфактурного производства, обустройство городов, налаживание пароходного сообщения.

В