тремя основными рукавами и для контроля над всем устьем полноводной реки важен остров Змеиный. Стратегическое значение последнего определяется также тем, что он лежит на морском пути из Северного Причерноморья к проливам Босфор и Дарданеллы.

А ещё интерес к острову был вызван тем, что он был важным культовым центром древнегреческой цивилизации.

Эллины верили, что после гибели под Троей легендарный воин Ахилл (Ахиллес) был похищен с погребального костра своей матерью – морской богиней Фетидой, уговорившей Зевса поместить сына на остров «блаженных».

Таким островом, по бытовавшим в древности представлениям, как раз и являлся нынешний Змеиный. В VI веке до н. э. здесь был воздвигнут храм ионийского ордера и сформировался культ бога-героя, покровительствовавшего мореплавателям и торговцам.

На IV–III века до н. э. пришёлся расцвет Ахиллова святилища, который посещали представители различных эллинских полисов, но патроном храма являлась Ольвия (влиятельный город на берегу Днепро-Бугского лимана). В честь Ахилла на острове устанавливались статуи, делались памятные надписи.

Во время российского пришествия в Подунавье в XVIII веке на Змеином ещё сохранялись остатки древнего святилища и другие античные артефакты.

Привлекаемые этим русские экспедиции стали посещать остров ещё до его перехода вместе с устьем Дуная под юрисдикцию Петербурга.

В 1801 году здесь побывала специальная гидрографическая экспедиция под руководством морского офицера, первого составителя мореходной карты Чёрного Моря Ивана Будищева.

В 1823 году прошли первые архелогические раскопки на острове и был составлен его план. Руководил данным процессом русский офицер греческого происхождения Николай Критский. Именно он идентифицировал сохранившиеся развалины как остатки храма Ахилла.

В научный оборот информацию об острове как центре культа Ахилла в 1826 году ввел член Петербургской академии наук Егор Келер.

Критский был высокопоставленным чиновником (обер-интендантом) первой российской администрации, чья власть распространилась на Змеиный (в XIX веке он чаще именовался Фидониси). Это было Черноморское военно-морское ведомство. В 1805 году командир Черноморского флота и портов получил также статус Николаевского и Севастопольского военного губернатора.

Территориально в ведении военного губернатора наряду с главными базами флота (городами Николаев и Севастополь) находились Херсонский и Измаильский порты, а также нескольких адмиралтейских поселений на территории Херсонской, Таврической и Екатеринославской губерний. Жители последних трудились на верфях, выполняли различные повинности в пользу флота.

Административным центром данной военно-административной единицы был Николаев. Губернатор подчинялся Морскому министерству (по военной части), а в гражданско-административных вопросах был подотчётен Министерству внутренних дел. В то же время он имел право доклада императору и Сенату.

В отношении Херсонской и Таврической губерний, а также Новороссийского наместничества военное губернаторство было независимо. А ещё губернатор являлся командующим над всеми сухопутными войсками, которые дислоцировались на вверенной ему территории.

Целями такой концентрации власти являлись максимальная мобилизация ресурсов для нужд флота, достижение наилучшего взаимодействия военных и гражданских властей.

Вообще же император Александр I, учредивший Николаевско-Севастопольское военное губернаторство, довольно часто шёл на подобные административные меры.

В 1801 году должности военных губернаторов были введены сразу в пяти приграничных губерниях: Киевской, Подольской, Виленской, Малороссийской и Белорусской. Они являлись высшими правительственными и военными чиновниками в регионах. Важным отличием приморского Николаевско-Севастопольского губернаторства от континентальных аналогов была подчинённость не военному, а морскому министерству.

Двумя наиболее известными Николаевско-Севастопольскими губернаторами были адмиралы Алексей Грейг и Михаил Лазарев. Причём, если первый из них очень почитаем в бывшей столице военного губернаторства, то второй популярнее в былой крымской провинции Николаева.

В 1829 году, по предложению главного командира Черноморского флота и военного губернатора Грейга был принят указ «О передаче из Гражданского в Черноморское ведомство маяков на берегах Чёрного и Азовского морей устроенных». Его издание определялось необходимостью расширения сети маяков, модернизацией и удешевлением её содержания.

Этот нормативный акт предопределил, что первыми обитателями Змеиного острова в Новое время стали русские военные моряки.

Маяк на Змеином был возведён по проекту архитектора Черноморского адмиралтейского департамента Карла Акройда.

Этот англичанин поступил на русскую службу в 1827 году и по приглашению Грейга прибыл на работу в Николаев. Самым крупным осуществлённым проектом архитектора в столице губернаторства стал комплекс старофлотских казарм на Адмиралтейской площади. Творческий стиль этого зодчего в 30-е–40-е годы XIX века эксперты характеризуют как «изысканный и лаконичный поздний классицизм».

Огонь на маяке впервые зажгли осенью 1842 году. Здание, ставшее современным символом острова, представляло собой восьмигранную башню высотой 12 метров со стеклянным фонарём вверху. Башню воздвигли на самом высоком месте Змеиного и совместили с жилым домом.

Обслуживающий персонал маяка комплектовался в первой половине XIX века из пяти-восьми человек (включая и наблюдателей-метеорологов). Как правило, смотрители назначались из числа унтер-офицеров ластовых экипажей флота, нёсших службу на берегу.

Работы по строительству маячного городка до начала Крымской войны (1853 год) закончить не удалось. Война помешала намеченной российскими властями модернизации черноморских маяков. В начале 50-х годов во Франции были заказаны новейшие по тем временам осветительные системы, но в связи с военным противостоянием с Парижем данный контракт остался не реализован.

Другим российским административно-территориальным образованием, причастным к освоению острова было Измаильское градоначальство.

Оно возникло в 1830 году и включало в себя кроме основного населённого пункта придунайские города Рени, Килия, а также ряд сёл, в том числе наиболее близкое к острову бессарабское Вилково (поселение русских старообрядцев).

Градоначальство находилось в непосредственном подчинении Новороссийского и Бессарабского генерал-губернатора, которым в тот период являлся широко известный Михаил Воронцов.

Решение о создании этой административной единицы было принято императором Николаем I по итогам посещения Подунавья в ходе русско-турецкой войны 1828–1829 годов. Монарх лично убедился в большой стратегической значимости региона, за который Османская империя в своё время держалась всеми силами.

Градоначальник контролировал деятельность пограничных, таможенных, полицейских учреждений, органов местного самоуправления, надзирал за состоянием портовых, крепостных и общественных сооружений, наблюдал за исправностью мостов и переправ, контролировал сбор налогов. В подчинении градоначальника находились коменданты крепостей. Помимо военно-административных дел градоначальник отвечал за состояние торговли, промышленности и ремёсел.

Первым (и единственным) градоначальником Измаила стал основатель этого города (нынешний город Измаил не следует путать с османской крепостью Измаил) генерал Сергей Тучков. В начале 1836 года он ушёл в отставку и по его же предложению полномочия главы Измаильского градоначальника были переданы Бессарабскому военному губернатору Павлу Фёдорову.

Этот чиновник внёс большой вклад в развитие всего Днестровско-Дунайского региона. Достаточно сказать, что знаменитая триумфальная арка – символ современного Кишинёва построена преимущественно на личные средства Фёдорова.

Несмотря на большую занятость в Кишинёве и Одессе (несколько раз Фёдоров исполнял обязанности генерал-губернатора) он часто бывал в дунайских городах, уделял много внимания налаживанию коммерческого судоходства в этом регионе.

Благодаря его усилиям