Я села на свой стул.

– Покажи ему, что видел, но не забудь упомянуть, что я в порядке.

Ред кивнул и откинулся на спинку стула, телепатически разговаривая со своим Волком. Я почти могла слышать резкий тон Берона.

Нур вышла на балкон, к свету своей матери. Я уловила обрывки их разговора, в которых она умоляла Сол о помощи, мудрости и тысяче других вещей, которые понадобятся, чтобы остановить Анубиса от дальнейшего затуманивания мыслей и умов наших людей.

Двери медленно со скрипом открылись. Я повернула голову, ожидая увидеть Кирана и Бениру. Чего я не ожидала, так это увидеть друга Мерика, гвардейца Йеро, лежащим около стены в холле. Его напарник, о котором Йеро пытался меня предупредить, вошел в комнату и захлопнул дверь, заперев ее изнутри.

Мы с Редом стремительно поднялись на ноги. Я схватила книгу.

– Защити Нур, – сказала я.

Ред покачал головой.

– Не такой приказ мне только что отдали.

– Но это тот приказ, которому тебе следует подчиняться, – предупредила я.

Он стиснул зубы.

– Я. Не могу.

Я направилась к арке, которая вела на балкон. Ред должен защитить Нур, даже если ему придется заслонить сестру моим же телом.

Лысая голова стражника блестела от пота, который ручейками стекал по его вискам. Он принял боевую стойку, а килт расправил, чтобы двигаться быстро и плавно. Направив на меня свое копье, он с ревом начал огибать стол. Ред встретил его боевой клич свирепым рычанием, мгновенно превратившись в волка. Клочья разорванной одежды разлетелись по полу. Его рыжая шерсть встала дыбом, когда он двинулся вперед, чтобы загородить меня и Нур от стражника, чей разум был затуманен Анубисом.

Зарычав, Ред направился к гвардейцу, который даже не вздрогнул, когда человек перед ним превратился в зверя. Противник даже не потрудился опустить копье, с лихорадочным блеском в глазах он продолжал наступать, пока не нанес первый удар. Стражник отступил, крепче сжимая рукоять копья.

Он снова ударил, но Ред успел уклониться.

Волк оскалил зубы и зарычал. Он давал стражнику шанс одуматься, потому что я знала – Ред мог расправиться с ним в считаные секунды. Мужчина метнулся влево, но Ред остановил его.

– Ты умрешь, если не одумаешься, – предупредила я предателя.

– Я умру, если не сделаю этого, – ответил он, истерически рассмеявшись, прежде чем слезы потекли из его глаз. – Мне суждено умереть в любом случае.

– Что ты имеешь в виду? – спросила я, выглядывая из-за спины Реда. Стражник сделал еще один выпад и полоснул воздух кончиком своего копья, едва не задев передние лапы Реда. Он побежал направо, но волк снова оказался проворнее.

Потный и тяжело дышащий, но решительно настроенный стражник встретился со мной взглядом.

– Мне очень жаль, – сказал он, его губы дрожали. В одно мгновение его взгляд изменился. Страх исчез, сменившись чем-то гораздо более первобытным. Осознание таилось в глубине его глаз. Тени книги мертвых потянулись к нему, и губы мужчины приоткрылись, обнажив похожий на деготь язык, такой же, каким стал язык отца после его смерти. – Ситали, – произнес стражник слишком мощным и взрослым голосом для такого молодого человека. – Йа кек ра.

Он говорил на древнем языке, который использовался в Гелиосе и Люмине до Великого Разделения. Прошли годы с тех пор, как я выучила этот язык, но мне удалось понять, что он сказал.

Мое темное солнце.

Знакомое рычание раздалось позади меня, и дрожь пробежала по моей спине, когда Берон ворвался с балкона в комнату. Очевидно, Келум провел его через портал, который открыла моя сестра, потому что теперь Люмин стоял рядом с Нур.

Холодные глаза Берона встретились с моими. Я почти слышала, как шуршит его мех, когда он шагнул вперед. Комната стала казаться меньше, когда камни под моими ногами зазвенели от грохочущей угрозы Волка.

– Ситали, – позвала сестра, призывая подойти к ней и Келуму. Мороз собирался в ладонях Люмина, даже когда пламя Нур вспыхнуло в его огненной манжете. Корона лунного света сияла на его голове. Руки моей сестры покраснели, готовые расплавить все, к чему придется прикоснуться.

Каким-то образом я отдалилась от сестры. Возможно, тени притянули меня к темному богу?

Берон зарычал:

– Йа кек ра. Ахманет…

Я мысленно перевела его слова: «Мое темное солнце. Дар луны».

Берон говорил мысленно, но лицо стражника окаменело. Анубис слышал каждое слово.

С поднятым копьем и лицом, искаженным ужасающей смесью страха и ярости, он бросился на Волка. Берон оскалил зубы и потянулся к горлу мужчины. Все было кончено в считаные секунды. Берон потряс головой из стороны в сторону и швырнул тело стражника через всю комнату. Его копье со звоном упало на пол.

На мгновение воцарилась ненатуральная тишина, когда мужчина ахнул, прежде чем захлебнуться собственной кровью, что хлынула из рваной раны. Когда пол покрылся алой жидкостью, Нур побледнела. Я прижала книгу к груди и обогнула Берона и Реда. Последний хотел наброситься на меня, прежде чем понял, кто перед ним.

Во взгляде его светилось извинение. Я подошла к двери и открыла ее.

– Куда ты? – воскликнула Нур.

– Йеро! – крикнула я, падая на колени перед другом Мерика. На его теле не было видно никаких ран. Под ним не было лужи крови.

– Не надо, – сказал уже принявший свой человеческий облик Берон позади меня. Он, обнаженный и все еще переполненный энергией, присел рядом со мной. – У него сломана шея. – Он указал на крутой изгиб, который я не заметила.

Я прикрыла рот ладонью.

Нет.

– Он пытался предупредить меня. – Я посмотрела на Волка. – Он знал, что стражник был заражен.

Берон замер. Его мускулистые руки и грудь превратились в камень.

– Что это? – спросил он, указывая на книгу в моих руках. Прозрачные тени, льющиеся от нее, скользили по моей коже.

– Книга мертвых, – прохрипела я.

Он протянул руку, как будто хотел забрать книгу, но я повернулась и убрала ее подальше от Волка.

– Не трогай! Я единственная, кто может прикоснуться к ней и не обжечься.

Берон так крепко стиснул челюсть, что я подумала, – она вот-вот сломается.

– Почему именно ты?

Я бросила на него взгляд, который говорил, что причина очевидна.

В этот момент Берон выглядел так, будто готов был перегрызть глотку кому угодно.

По коридору послышались торопливые шаги, Бенира и Киран спешили к нам. Киран, заметив Йеро, прерывисто вздохнул. Я удивлялась, как горький запах новой смерти сочетался в нем с чувством вины. Был ли его язык таким же обугленным, как у гвардейца, которого Берон разорвал на части?