– Думаю, автор нам известен, – заявила я, озвучивая то, что он так деликатно старался не произносить. – Для меня написанное не меняется. Слова остаются теми же.

В водянистых глазах жреца светился страх.

– Тогда, возможно, лучше вообще не читать эту книгу.

– Чтобы кто-то другой прочитал и использовал ее содержимое против нас? Сама Сол привела Кирана к книге. Значит, Анубис не мог послать Зарину или кого-либо еще из своих приспешников, чтобы забрать ее? – поспорила я.

– Эта книга не может оставаться здесь, – сказала Нур. – Ты должна взять ее с собой. Подальше отсюда. В место, где никто ее не найдет. Прочти все, что только сможешь, но будь предельно осторожна. – Сестра склонила голову перед старшим жрецом. – Спасибо, Бенира.

Он поклонился в ответ.

– С превеликим удовольствием, мой Атон. – Бенира повернулся ко мне и снова поклонился. – Асена, мой совет таков: если вам не удастся расшифровать то, что написано в этой книге, найдите способ уничтожить ее.

– А я думала, жрецы верят, что все знания должны быть сохранены.

Он покачал головой.

– Если мы уничтожим Анубиса или заключим его в тюрьму, как однажды это сделал Скульптор, худшее – это допустить, чтобы кто-то нашел книгу мертвых в будущем. Я придерживаюсь того же мнения, что и Сарик: нельзя стереть свою историю без извлечения из нее определенных уроков. Но в данном случае я готов сделать исключение. Анубис – чума, которую нужно уничтожить. Без следа. Полностью. Навсегда. – Он сложил свои забинтованные руки вместе и снова поклонился нам. – Да пребудет с вами Сол. – Осторожно держа поврежденные руки перед собой, Бенира оставил нас, чтобы присоединиться к своим братьям.

– Почему он до сих пор не исцелился? – спросила я Нур.

Сестра не знала, что ответить. Когда жрецы обжигали ноги, ступая по песку, их раны быстро заживали. Был ли ожог от теней более опасным? Может ли темная сущность Анубиса проникнуть в тело жреца через рану?

Я наблюдала, как темные завитки выползают из книги и обвиваются вокруг моей кожи, будто бы ища у меня защиты. Как будто они думали, что я не посмею последовать совету Бениры и уничтожить их. Уничтожат ли они вместо этого меня, как уничтожили разум того стражника? Неужели я умирала от невидимой раны и даже не осознавала этого?

Несмотря на обожженные руки и преклонный возраст, Бенира помог своим братьям унести тело охранника. Завтра они подготовят тела и отнесут их на вершину храма Сол. Нур позовет свою мать, и та поглотит приемлемые части, разжигая свой великий огонь еще сильнее.

Я надеялась, богиня увидела, как стражник, напавший на нас, пытался сопротивляться воле Анубиса. Он не хотел причинять нам вред. Он был вынужден это сделать. Его слова все еще звучали у меня в голове.

Я умру, если не сделаю этого. Мне суждено умереть в любом случае.

Я была напугана. Если тени, которые управляли им, таились внутри меня, на что я могла пойти ради темного бога?

Вскоре, чтобы вымыть пол, прибыли слуги. Прошло всего несколько дней с тех пор, как Нур стала Атоном, но ее подданные уже выглядели лучше. Их кожа приобрела более здоровый оттенок, а глаза ярко светились, даже несмотря на все еще таившийся в них страх. Я задавалась вопросом, пришлось ли им смывать и мою кровь с каменного пола.

Лицо моей сестры все еще было пепельно-серым, но она расправила плечи в ту сильную прямую линию, которая означала, что она готова сражаться.

– Тебе следует немного отдохнуть. Я приду за тобой, если узнаю что-нибудь новое.

– Я хочу знать, что мой сын в безопасности, – сказала я.

Нур кивнула, ее взгляд расфокусировался, когда она мысленно обратилась к львице. Ее рука слепо потянулась к моей и сжала ее.

– С ним все хорошо.

– Киран не служит темному богу, – сообщила я. – Келум уже вернулся в Люмину?

Нур кивнула. Я знала, – она хотела, чтобы он остался, и Люмин хотел этого не меньше. Ни один из них не был достаточно храбр, чтобы признать, что они нуждались друг в друге. Когда они наконец поймут, что вместе гораздо сильнее, чем по отдельности?

– Он не хочет расставаться с тобой.

Нур нахмурилась.

– Это он тебе такое сказал?

Я кивнула.

– Не сегодня, на днях.

– Я думала, что если попрошу остаться, он решит, что я давлю на него.

– Думаю, он был бы рад, если бы ты задавила его, – пошутила я.

Из-за царившей вокруг тяжелой атмосферы мои слова показались вынужденными, но я сказала именно то, что хотела. Келум мечтал остаться с Нур. Рядом. Навсегда. Он ясно дал это понять, когда вручил ей манжету и надел это украшение на ее руку, тем самым подчеркнув свои намерения. Он показал Нур корону лунного света и подарил свое сердце и преданность.

– Я пойду к нему, когда только смогу, – пообещала Нур. – Спасибо. – Она посмотрела на что-то у меня за спиной. – Кажется, волки очень беспокоятся.

Я оглянулась и увидела, как Берон и Ред переминаются с ноги на ногу, обсуждая что-то вполголоса и поглядывая то на выход из комнаты, то на меня.

– Думаю, ты права.

– Я открою для всех портал.

Тяжесть сегодняшних событий сделала мои ноги тяжелыми в тот момент, когда я вышла из тепла Гелиоса на прохладный горный воздух. Аромат колючих деревьев и свежего снега встретил нас перед Домом Волков.

Мы едва успели попрощаться с Чейзом, как он сразу же отправился в Гелиос по приказу своего вожака. Нур предложила провести его через портал, но Берон хотел, чтобы волки охраняли не только оба королевства, но и пространство между ними. Чейз пробежится по сумеречным землям, чтобы проверить, все ли там в порядке, и прибудет в Гелиос через несколько часов. Мы смотрели, как он исчезает за деревьями, как его серый мех сливается с пятнами свежего снега.

Ред указал на Дом.

– Я собираюсь немного поспать, пока у меня еще есть шанс.

– Спокойной ночи, – отозвалась я.

Он обменялся многозначительными взглядами с Бероном.

Тот осторожно взглянул на книгу, все еще прижатую к моей груди.

Воздух между нами внезапно наэлектризовался. Как будто в небе разразилась буря, и молнии вот-вот должны вонзиться в землю вокруг нас.

Волк выпрямился, своей позой бросая мне вызов. Он словно говорил, что видит меня – не сестру Атона, не ту, которая пыталась разрушить все, к чему прикасалась, включая Люмину и власть его брата над этим королевством. Он видит даже не Асену… Как будто Берон не замечал темных теней, танцующих вокруг моих пальцев и горла. Словно ему было все равно, что часть Анубиса заперта внутри меня.