Солнца не было на небе, но солнце, яркое, рыжееи светящееся, горело на парусе приближающегося челна. Когда я поняла, что загость пожаловал к нам, мне осталось лишь несказанно удивиться.

--Печор! Так это тебя поджидают старейшины!

Я побежала к краю причала. Местные жители ужене использовали его, так что пришлось преодолевать множество завалов изостатков чего-то, свидетельствовавших о некогда бурной жизни портового города:осколки глиняной посуды, сросшиеся с каменным причалом и опутанные лишайником,застывшие во времени скелеты лодок, огромные проржавевшие насквозь якоря, сети,превратившиеся в паутину. Да и сам причал уже не был похож на творение чьих-торук, скорее на естественное, природное продолжение прибрежной скалы.

Судно приближалось медленно, хотя ветер былпопутным. Да он, насколько я помнила, для Печора всегда был попутным. Ведьпарус его был заговоренным.

Когда челн подплыл совсем близко, с негораздался голос:

--Прими конец!

К моими ногам грянулась толстая веревка. Мнепришлось немало потрудиться, чтоб намотать ее на остатки кнехта, ведь морскиминавыками я не обладала.

--Кто ж так вяжет?!--с укором произнес водяной,одним прыжком переправившись на пристань.

Он мигом распутал мои замысловатые узлы иперевязал все заново ловко и прочно.

--Извини, Печор, я этого делать неумею,--виновато призналась я.

Он сразу оглянулся на меня, но целую минуту,наверное, не мог припомнить, где и когда мы виделись.

--А! Госпожа наместница!--вспомнил он, наконец.

--Узнал меня?

--Ты все еще гостишь в этих краях?

--Ну, не то что бы я тут в гостях... А тебя нестарейшины случайно сюда позвали?

--Они. Я получил весть с оказией.

--А зачем?

--Они просили о помощи, просили, чтоб я помогим выбраться из осажденной земли.

--А не ты ли предупреждал меня о том, что здесьопасно? А сам не боишься?

--Один из старейшин оказал мне когда-то услугу.Он заговорил мой парус так, чтоб ветер был всегда для него попутным. Но сусловием: если ему или кому-либо из его товарищей понадобится помощь, я долженбуду приплыть к ним морем туда, куда укажут. Я дал слово.

--Ты во время. Город в осаде. С минуты наминуту может случиться штурм. Идем к ним. Они у городской стены.

Пришвартовав свой челн, Печор направился вследза мной к укреплениям. Сейчас мне нужно было решить, как же быть состарейшинами. Если они уплывут в безопасное место, на один из островов,например, куда Хамсин уж точно не доберется, не имея даже маломерного флота,тогда у него, возможно, пропадет и повод для штурма города. Только поверит лион, что ареопага больше нет в городе? А если принципал все же захочет взятьстену приступом, тогда нам уж точно не помешают восемь титанов, которым смертьне страшна. Ладно. Пусть они решат сами. В конце концов, кто я такая, чтобуказывать им, как поступать.

У стен продолжалась суета, но штурм, по всейвидимости, еще не начался. Подоспевшая ко мне Неясыть сообщила, что Хамсинвстал лагерем, пока не собирается нападать, и возможно, дожидается темноты.Мельком взглянув на водяного, она снова поспешила на стену.

Мы шагали вдоль стены, отыскивая старейшин илихотя бы Абариса, и обнаружили их только на окраине города, где все они уселисьтрапезничать.

--Где ты была?--спросил жрец, встав из-заимпровизированного стола.--Мы искали тебя.

--Зачем?

--Обедать пора. А кто это с тобой?

--Господа старейшины,--обратилась я ктолстякам, не обратившим внимания ни на меня, ни на Печора и полностьюпоглощенным чревоугодием.--Вы то должны узнать нашего гостя?

Мы подошли совсем близко к столу, и толькопосле этого нас наконец-то заметили.

--За вами прибыл летучий голландец,--пояснилая, видя, что никто из них не понял пока, в чем дело.

--Это же мой старый добрый друг!--воскликнулодин из старейшин, самый толстый из всей этой братии и, выйдя из-за столапринялся обниматься с Печором. По неуверенному взгляду водяного я поняла, чтоон не узнает своего знакомого.

--Приветствую тебя и всех твоихтоварищей,--сказал он и поклонился, освободившись от объятий толстяка.

--Как твой парус? Все еще в полете?--спросилстарейшина.

--Благодарю.

--Присядь с нами за стол, любезный.

--Если вы собираетесь плыть со мной, тонеобходимо поторопиться. Надвигается буря.

--Мы обсудим это. А пока, я думаю, тебенеобходимо подкрепиться с дороги.

Абарис усадил за стол и меня. Я думала, чтопредстоит какой-то важный разговор, но старейшины лишь продолжили тот, которыйвидимо был прерван с нашим появлением. А говорили они о достоинствах инедостатках тюленьего мяса.

Кусок не лез мне в горло. Я лишь отхлебнуланемного вина и наклонилась к Абарису.

--Нужно поговорить,--прошептала я ему.

--Говори.

--Отойдем.

Жрец нехотя поднялся из-за стола, дожевываячто-то и недовольно хмуря брови. Его жреческая хламида была перепачкана землей,а рукав был в крови. Увидев кровь, я вспомнила, что обязана Абарису тем, чтосмогла избежать ранения и увечья. Тот лучник, насколько я помнила, метил мнепрямо в глаз.

--Я хотела, во-первых, сказать тебе спасибо зато, что поддержал меня в бою,--начала я.

--Ты ведь не за этим вытащила меня из-за стола.Я ведь, между прочим, ужасно голоден!

--Не сердись. Я всего лишь хотела спроситьтебя, что ты думаешь на счет Печора?

--Ты знакома с ним?

--Да, немного. Он подвозил меня пару раз. Ядумаю, он вполне надежен.

--В каком смысле?

--Может быть, перестанешь жевать? Мне кажется,ты не понимаешь, о чем я толкую. Я хочу отправить старейшин из Прониона. Мыведь все равно собирались уводить их отсюда в Аполло-Порт. А Почора они самивызвали.

--Этого морского волка они вызвали потому, чтособирались делать ноги из Гипербореи. Не забыла?

--А как же лиловая стена?

--Для старейшин это не проблема. Тот, чтозаговорил парус этого водяного, знает все заклинанья, в том числе и самоесложное заклинанье о щите Аполлона.

--Ах, вот как это называется. Щит Аполлона...Хм. У вас, куда ни глянь, везде Аполлон след оставил.

--Ты говоришь крамольные вещи!--недовольнопроизнес жрец этого бога.