– Опаньки! Я вижу у раздевалок оживление!Боевые маги за ноги вытаскивают спрятавшегося журналиста. Журналист сохраняетолимпийское спокойствие, должно быть, заполучил уже что-нибудькомпрометирующее! Фанаты Пуппера немедленно ощетиниваются плакатом: «Журналюгежурналюжья смерть!» Журналист, спина которого скользит по песку, мстительнозаносит эту фразу в свою книжечку. Готов поспорить, сегодня вечером он напишет,что очередные очки Пуппера были недостаточно ветхими и неубедительнотреснутыми.

Снова мышиная возня! Неужели еще одинжурналюга? Нет, я ошибся! Никакого повторения ситуаций! Старушка жизнь не стоитна месте, а пилит свой сук. На этот раз из раздевалки появляется большая группаигроков сборной мира. Штучек примерно в десять плюс-минус тренер. С радостнымии просветленными лицами мирники-сборники озираются и торопливо соображают, кудаони попали. Некоторые нашаривают глазами болельщиков, которые отзываются изсвоих логовищ приветственным ревом.

С минуты на минуту начнется матч. Возлеангаров толпятся отважные драконюхи, которые ожидают только сигнала, чтобы всебросить и убежать сломя голову! Да шутю я, шутю… Хотя в каждой шутке, какизвестно, есть ломтик правды.

К сожалению, мой английский конкурент был тактрогательно заботлив, что, несмотря на сотню

напоминаний, забыл снабдить меня спискомигроков. Мне пришлось разузнавать все самостоятельно, подслушивая ночью насквозняке, листать справочники и зубрить, заталкивая все в свою хлипкуююношескую память. Уж не знаю, как это все отразится на моем здоровье! У менятакие слабые бронхи, а в глазах сейчас все так и мерцает, так и мерцает!

Говоря это, Ягун хитро косился куда-то в районгостевых трибун, где, как ему показалось, незадолго перед тем мелькнулацветастая шаль Ягге, специально прибывшей на матч из Тибидохса. Ягге он глазамитак и не нашарил – уж слишком людно было на трибунах, но рассказ о злоключенияхболезненного внука явно достиг ее ушей.

– Мамочка моя бабуся! – воскликнулЯгун в восторге. – Вы это видели? У второго комментатора загорелись всеего бумажонки! Он в панике пытается их потушить, выливает воду из графина,размахивает руками, да куда там! Сгорело, все подчистую сгорело! Ой-ой! Как жеон, бедный, будет без своих шпаргалок, ведь в отличие от меня он ничего не зазубривал!Нечего делать! Придется ему срочно вытаскивать за уши гнома и засаживать его заперевод меня, любимого! Это теперь единственный выход, он же заодно и вход!

Но ближе к делу! Номер первый сборной мира –Рамапапа. Гандхарв. Помнится, мы видели его в синеньком небе над Тибидохсом.Индийские гандхарвы прирожденные драконболисты. Большую половину жизни онипроводят в воздухе. Где они проводят другую половину жизни, науке так и неудалось выяснить. В руке Рамапапа держит свою неизменную трехзарядную… пардон,трехструнную… лютню. Насколько я понимаю, лютня нужна Рамапапе для тех жецелей, для которых Шмыглингу требуется в команде Кэрилин Курло.

Номер второй сборной мира – Замерзайло изкоманды полярных духов. Нос как сосулька, волосы как взрыв на молокозаводе.Познакомиться с вьюжными фокусами Замерзайло будет особенно приятно в летнююжару. Посмотрим, как невидимки будут летать на обледеневших метлах.

Номер три. Бактрийская ведьма, полное имякоторой состоит из двухсот семидесяти трех согласных. Кроме того, имеется ещенекая скромная горсточка гласных, которую можно произвольно расставлять в самыхпатетических местах. Поэкспериментировав некоторое время с полным вариантом, ярешил называть ее просто и мило – Энтроациокуль.

Как вы видите, Энтроациокуль – дама моложаваяи спортивная. При соответствующем освещении она выглядит лет на стовосемьдесят. На самом же деле она помнит еще древних инков.

Летает Энтроациокуль на бамбуковой палке,длина которой около двух метров. Завершается шест косым срезом, который вполнесойдет за наконечник копья. По слухам, Энтроациокуль обрабатывает острую частьшеста особым ядом, который усыпляет

неприятельских драконов даже при случайныхцарапинах. Еще, поговаривают, у бактрийской ведьмы есть трубочка для метаниязаговоренных игл. У игрока, в которого попадает такая игла, наступает временноепомрачение рассудка. Забыв, в какой команде он играет, он способен заброситьмяч в пасть собственного дракона.

Номер четыре. Умрюк-паша, бабай. Летает наковрике-циновке, хотя на его месте я вообще бы не летал. К чему рисковать итащиться в небо, когда с таким размахом рук можно ловить мячи, просто сидя напесочке?

Номер пять сборной мира. Эразм Дрейфус,сугубый профессионал! Похож на старого контуженого гнома, зачем-то усевшегося вмедный таз. Однако внешность обманчива. Дрейфус превосходно играет вполузащите. За постоянную команду не выступает, меняет их как перчатки. Имеетжесткие расценки. Каждый перехваченный мяч и каждую результативную передачутребует оплачивать по особому тарифу. Получил миллион жабьих бородавокстраховки за обожженный драконьим пламенем палец. Проклят четырьмя магическимишколами мира, однако и в ус не дует.

Номер шесть. Фофан Бок. Атакующийполузащитник. М-м-м… Ну что вам про него сказать? Нечто среднее между языческимистуканом, вытесанным из цельного дубового ствола, и профессиональным борцомсумо. Играет в стиле Демьяна Горьянова – тараню все, что вижу. Летает напылесосе, который, на мой взгляд, так же напоминает пылесос, как тягач гоночнуюмашину. Правда, попасть в реактивную струю его пылесоса я бы не рискнул. Честноговоря, я не понимаю, на что рассчитывала сборная мира, включая этогопрямолинейного эмбриона в свой состав? Разве только эту боевую машину будетприкрывать кто-то более искусный, с сильной магией и стратегическим мышлением.Не правда ли, дорогая Энтроациокуль, я

угадал?

Бактрийская ведьма подняла голову и хмуропосмотрела на летающего комментатора. В ее взгляде, однако, присутствоваланекоторая озабоченность.

Таня вздохнула. Ягун вел себя как камикадзе,которому не хватило самолета, но который, несмотря на это, собрался расстатьсяс жизнью точно по расписанию. В кармане драконбольного комбинезона Таня ощутилапокалывание и провела по нему ладонью. Там с сегодняшнего утра лежал локонАфродиты, с которым она решила не расставаться. Время, отведенное ейартефактом, истекало. Кто знает, как скоро ей придется произнести заветныеслова и не исчезнет ли артефакт раньше, навеки отняв у нее саму возможностькогда-либо полюбить?

Существовала еще одна причина, по которойлокон Афродиты перекочевал из футляра контрабаса в комбинезон. Втайне Танянадеялась на подсказку. Кто знает, возможно, артефакт поможет ей сделатьправильный выбор?