Но женщина с мужчиной уже куда-то исчезли. Сердце бешено колотилось у меня в ушах.

– Почтенные гости, сегодня и только сегодня нам предстоит узреть нечто необычайное. Совершенно новый номер, подлинный эталон опасных интриг и смертельной романтики!

Новый номер? Я встревоженно посмотрел на Деверо, но тот только подмигнул и прошествовал мимо меня к мишени. Бо ухмыльнулся и отошел.

– А теперь, без дальнейших предисловий, я представляю вам господина Mort Rouge… – Деверо указал на меня, а затем развернул мишень, – …и его невесту – Sommeil Éternel!

Я разинул рот.

Мне усмехалась привязанная к мишени Лу. Белые бабочки – нет, мотыльки – скрывали верхнюю часть ее лица, и их крылья исчезали в ее светлых волосах. Но платье… У меня пересохло во рту. Это было вовсе не платье – скорее паутина. Почти невесомые рукава ниспадали с плеч Лу. Вырез на груди доходил почти до талии, а ниже тонкая ткань юбки – полупрозрачная, изрезанная лоскутами, – развевалась на ветру, обнажая ее ноги. Голые ноги. Я потрясенно уставился на свою жену.

Деверо выразительно кашлянул.

Я залился краской и, не задумываясь, двинулся к Лу, на ходу вырвав из рук Клода плащ. Лу фыркнула, когда я заслонил ее плащом, стремясь скрыть от чужих глаз всю ее гладкую золотую кожу…

– Здравствуй, шасс.

Кровь ревела у меня в ушах.

– Здравствуй, жена.

Лу посмотрела мне за спину, и вблизи ее улыбка показалась мне… как будто бы неестественной. Застывшей. Увидев, как я хмурюсь, Лу улыбнулась еще шире и захлопала ресницами. На щеках ее была серебристая пудра. Может быть, она просто устала.

– На нас люди смотрят.

– Я знаю.

Лу оглядела мои волосы, затем лицо, шею. Грудь. Руки.

– Должна признать, – сказала она и подмигнула мне, – подводка мне по вкусу.

Низ живота у меня свело судорогой. Не зная точно, зол я, рад или… испытываю нечто иное, я шагнул ближе, отбросив плащ. А затем еще ближе. Так близко, что чувствовал тепло, исходящее от Лу. Я сделал вид, что проверяю ремни на ее запястьях. Провел пальцами по внутренней стороне ее бедер и икр, затянул крепления на лодыжках.

– Откуда у тебя это платье?

– Зенна дала, конечно. Она любит все красивое.

Ну разумеется. Зенна, черт бы ее побрал. И все же гнев в моей душе быстро уступил место облегчению. Лу была рядом. Живая и здоровая. Я посмотрел ей в глаза, на миг задержав взгляд на губах, и выпрямился.

– Что ты здесь делаешь?

Лу кивнула на Анселя и Коко, которые уже стояли у сцены, но я покачал головой.

– Я о другом. Почему тебя привязали к мишени? Это слишком опасно.

– Я хотела тебя удивить. – Она улыбнулась еще шире. – И потом, в повозках ведь дозволено ездить только актерам.

– Я не могу метать ножи в тебя.

– Почему же?

Я нахмурился еще больше, а Лу поерзала на месте, прижимаясь бедрами к доске. Отвлекая меня. Как всегда.

– Неужели я переоценила твое мастерство?

Я неохотно отступил.

– Нет.

В ее глазах блеснуло лукавство.

– Так докажи.

Не знаю, почему я сделал это. Возможно, все дело было в неприкрыто дерзком взгляде Лу. Или в лихорадочном румянце на ее щеках. Или в шепоте зрителей. Я отошел от мишени, достал из ножен кинжал, подбросил его в воздух и поймал. И – прежде чем успел бы передумать или засомневаться – я метнул его в мишень.

Нож вонзился глубоко в дерево между ног Лу. Вся доска содрогнулась от удара.

Толпа восторженно взревела.

А Лу запрокинула голову и рассмеялась.

Звук ее смеха захлестнул меня, дразня, и публика как будто исчезла. Осталась лишь Лу и ее смех. Ее улыбка. Ее платье.

– И это все? – крикнула она.

В ответ я бросил другой нож. И еще один. И еще. Я метал их все быстрее и быстрее, подходя к Лу все ближе и целуя каждым лезвием очертания ее тела. Метнув последний, я кинулся к ней, задыхаясь от возбуждения. Под рев аплодисментов я стал вырывать ножи из мишени.

– Как вы так быстро до нас добрались?

Лу опустила голову мне на плечо, все еще дрожа.

– Не с помощью колдовства, если тебя волнует это. Может, я теперь и Вечный Сон, но не спала уже с неделю.

– А союз… заключить получилось?

Она вскинула взгляд и улыбнулась снова.

– Да.

– Как?

– Мы… – Что-то изменилось во взгляде Лу, в ее улыбке, и она поцеловала меня в ключицу. – Это все Коко. Видел бы ты ее, она была великолепна. Настоящий лидер. В два счета убедила тетку к нам присоединиться.

– Серьезно? – Я помедлил, прежде чем вытащить очередной нож. – Ля-Вуазен даже в свой лагерь меня не пустила. Как Коко смогла так быстро ее уговорить?

– Просто… просто преимуществ в союзе с нами Ля-Вуазен нашла больше, чем недостатков. Вот и все.

– Но ведь о преимуществах она знала и прежде. – Я ощутил укол растерянности. И запоздало заметил, как напряглась в своих оковах Лу. – И все равно отказала.

– Может, она не знала. Может, ее кто-нибудь просветил.

– И кто же?

– Я ведь уже сказала. – Лу вдруг посуровела. Ее притворная веселость испарилась вместе с улыбкой. – Коко. Это Коко ее просветила.

Когда я отпрянул, услышав ее тон, Лу вздохнула и отвела взгляд.

– Мы встретимся с ведьмами крови в Цезарине через два дня. Я думала, ты порадуешься.

Я нахмурился.

– Я рад, просто…

Просто это бред какой-то.

В лагере крови что-то произошло. Что-то, о чем Лу не хотела мне рассказывать.

Когда Лу наконец посмотрела мне в глаза, прочесть в ее взгляде хоть что-нибудь было уже невозможно. Она стала нарочито бесстрастна, будто закрыла ставни между нами, не пуская меня. Лу резко кивнула на мои ножи.

– Ты закончил?

Деверо, будто подслушивал нас, подошел ближе и оглянулся на зрителей.

– Что-то не так, друзья мои?

Я вытащил из мишени последний нож и ответил – не без труда, но все же спокойно:

– Все хорошо.

– Тогда, пожалуй, перейдем к грандиозному финалу?

Вновь отойдя назад, я вытащил из-за спины меч.

– Да.

Губ Лу коснулась тень улыбки.

– А поджигать его ты разве не будешь?

– Нет.

Я уставился на нее, лихорадочно размышляя, а Деверо поверх маски завязал мне глаза. Вокруг сомкнулась чернота, а в мыслях явственно всплыла другая картина. Пыль. Костюмы. Синий бархат. Запах кедрового дерева и масляных ламп. Я услышал ее голос. «Я ничего не скрываю, Рид».