— Твой допрос продлится обычных сорок минут? — спросил он. —Я закончу за двадцать. Если меня здесь не будет, откати на милю от сторожки иподожди. Я туда подтянусь.

— Заметано, — отозвалась я, подтягивая лямку сумочки.Садовник носил ботинки, не сапоги, причем совершенно чистые. Какой садовникносит чистые ботинки? — Только поосторожней, — сказала я, кивая на невысокогомужчину. — Что-то здесь не так.

Дженкс заржал.

— В тот день, когда я не смогу улизнуть от садовника, япойду в пекарню работать.

— Ладно, пожелай мне удачи. — Я открыла окно для Дженкса ивышла сама. Мои каблучки элегантно цокали по асфальту, пока я обходила машинуФрэнсиса, желая посмотреть, что там сзади. Как и сказал Дженкс, один из заднихгабаритных фонарей разбился вдребезги. Еще там была скверная вмятина. Испытываячувство вины, я отвернулась в сторону. А затем, делая успокоительные вдохи ивыдохи, зашагала по пологой лестнице к двойным дверям.

Когда я к ним приблизилась, из укромной ниши вдруг выступилмужчина, и я, вздрогнув, остановилась. Мужчина был так высок, что мнепонадобилось некоторое время, чтобы оглядеть его с головы до ног. Еще он былочень худ. Он напомнил мне изголодавшегося доповорот-ного беженца из Европы:чопорного, добропорядочного и высокомерного. У мужчины даже имелся орлиный носи непрерывно хмурое выражение слегка морщинистого лица.

Седина серебрила ему виски, портя во всех иных отношенияхпрекрасные угольно-черные волосы. Неприметные серые слаксы и белая деловаярубашка так идеально ему подходили, что я потянулась поправить свой воротник.

— Мисс Фрэнсина Перси? — осведомился мужчина. Улыбка егобыла откровенно формальна, а голос — слегка язвителен.

— Да, здравствуйте, — сказала я, намеренно удостаиваямужчину вялого рукопожатия. Я почти видела, как он цепенеет от омерзения. — Уменя в полдень встреча с мистером Каламаком.

— Я советник мистера Каламака по связям с общественностью, —сказал мужчина. — Меня зовут Джонатан. — Не считая колоссальной заботы оправильном произношении, никакого акцента у него не имелось. — Не будете ли вытак любезны последовать за мной? Мистер Каламак примет вас в своем заднем кабинете.— Тут Джонатан заморгал, и глаза его заслезились. Я вполне могла себепредставить, что виной тому были мои духи. Возможно, я с ними переборщила, но ябыла категорически не намерена рисковать и пробуждать инстинкты Айви.

Джонатан открыл для меня двери, жестом предлагая мне идтивпереди него. Войдя внутрь, я с удивлением обнаружила, что там здание кудаярче, нежели снаружи. Я ожидала частной резиденции, но все оказалось совсеминаче. Вестибюль мало чем отличался от аналогичного в штаб-квартире любой солиднойфирмы, щеголяя знакомыми мотивами в мраморе и стекле. Белые колонны подпиралидалекий потолок. Впечатляющий стол красного дерева простирался меж двуходинаковых лестниц, что вели на второй и третий этажи. Свет словно бы струилсяотовсюду. Либо он подавался от крыши, либо Трент угрохал целое состояние налампы дневного света. Мягкий, пятнисто-зеленый ковер приглушал любые отзвуки.Слышался гул негромких разговоров. Мимо протекал непрерывный, но степенныйпоток людей, направляющихся по своим делам.

— Сюда, мисс Перси, — негромко сказал мне сопровождающий.

Оторвав глаза от колоссальных горшков с цитрусовымидеревцами, я последовала за идущим размеренной походкой Джонатаном мимогромадного стола и дальше по целому ряду коридоров. Чем дальше мы заходили, темниже становились потолки, темнее освещение, уютнее окраска и отделка. Скакого-то момента я вдруг стала различать успокаивающий звук бегущей воды. Стех пор, как мы с Джонатаном покинули вестибюль, навстречу нам никто непопался, и от этого мне стало слегка неловко.

Очевидно, мы оставили публичный фасад позади и вошли в болееинтимные сферы. «Что происходит?» — недоумевала я. Выплеск адреналина буквальнопотряс меня, когда Джонатан вдруг остановился и приложил палец к уху.

— Прошу прощения, — прошептал он, отходя на несколько шаговв сторонку. Теперь, когда Джонатан поднял руку, я заметила, что на ремешке егонаручных часов имеется микрофон. Не на шутку встревоженная, я стала пытатьсяловить его слова, поскольку он отвернулся, не позволяя мне читать по губам.

— Да, Са’ан, — уважительным тоном прошептал Джонатан.

Я ждала, затаив дыхание, чтобы хоть что-то расслышать.

— Со мной, — сказал Джонатан. — Меня проинформировали, что увас есть к ней интерес, и я взял на себя смелость проводить ее к заднейгалерее. — Тут он неловко переступил с ноги на ногу. Затем искоса бросил наменя долгий и недоверчивый взгляд. — Она?

Я не очень понимала, принимать мне это как оскорбление иликак комплимент, а потому притворилась, что занята подтягиванием своих колготоки аккуратным поглаживанием пары конских хвостиков. Я подумала, не обыскал ликто-нибудь багажник машины Фрэнсиса. Мой пульс резко ускорился, когда я поняла,как быстро все это способно на меня обрушиться.

Джонатан удивленно раскрыл глаза.

— Са’ан, — горячо сказал он, — примите мои извинения.Привратник сказал... — Фраза оборвалась, и я увидела, как мой сопровождающийцепенеет от явного нагоняя. — Да, Са’ан, — сказал он, наклоняя голову вбессознательной демонстрации безмерной почтительности. — Ваш передний кабинет.

Поворачиваясь обратно ко мне, высоченный мужчина, похоже,одновременно брал себя в руки. Я выстрелила в него ослепительной улыбкой.Однако, пока Джонатан заново меня разглядывал, его голубые глаза были лишенывсякого выражения. Разве что там читалась легкая досада. Как будто я быланебольшим презентом от щенка на новом ковре.

— Не будете ли вы так любезны вернуться туда? — ровным тономпроизнес Джонатан, указывая мне дорогу.

Чувствуя себя скорее пленницей, нежели гостьей, я последоваласкупым указаниям Джонатана и направилась туда, откуда пришла. Я шла впереди. Ондержался у меня за спиной. Все это мне сильно не нравилось. Не помогало ни то,что я ощущала присутствие сопровождающего рядом с собой, ни то, что большеничьих шагов я не слышала. Мало-помалу окраска и отделка опять изменились. Меняснова окружали корпоративные стены и деловитая эффективность.

Держась все в тех же трех шагах позади, Джонатан направилменя в маленький коридорчик совсем рядом с вестибюлем. По обе стороны коридорчикарасполагались двери из матированного стекла. Большинство дверей былораспахнуто, и внутри работали люди, однако Джонатан указал на самый дальнийкабинет. Дверь в него была деревянной, и мой сопровождающий, похоже, слегкапоколебался, прежде чем протянуть руку и ее открыть.

— Если вы будете так любезны подождать здесь, — сказал он слегким намеком на угрозу в отточенном голосе, — мистер Каламак вскоре к вамприсоединится. Если вам что-то понадобится, я буду за столом его секретарши.

Джонатан указал на подозрительно пустой стол, втиснутый вукромную нишу. Тут я подумала про мисс Иолин Бейтс, трое суток тому назадубитую в карцере ВБ. И моя улыбка стала натянутой.