Он заорал еще громче, но уже от радости – его явно заметили.На фоне путаницы снастей промелькнули быстро карабкавшиеся снизу вверх фигурки,захлопотали, свертывая паруса, до берега донесся грохот якорной цепи. Вскоре отборта отвалила большая шлюпка и взяла курс прямо на Сварога.

Сварог ждал, весь подобравшись. Щенок, оставшийся у водыуардах в ста от него, вопил, как резаный. Шлюпка остановилась недалеко отберега, хрустнула днищем по песку мелководья, тот, что сидел на носу, небрежнои умело навел на Сварога арбалет. Стрела была с серебряным наконечником –вполне понятная и уместная здесь предосторожность. Судя по физиономиям, самойразнообразной одежде вместо морской формы и богатому ассортименту навешанногона каждого оружия, народ был видавший виды и напрочь лишенныйсентиментальности. Тот, что с арбалетом, выглядел чуточку интеллигентнее, но ион не казался чужим в компании – этакий бакалавр неизвестных наук, в силусложности жизни и непредсказуемости ее течения давно и бесповоротно прибившийсяк пиратской вольнице. Залысины открывают высокий лоб, на плечи падают прядиседеющих темных волос. Этот человек и нарушил напряженную тишину:

– Ну, и что вы нам интересного скажете?

Кто-то жизнерадостно заржал, но тут же утих.

– Мне бы убраться отсюда, – сказал Сварог. – Тутнеуютно.

На этот раз заржали все, кроме человека с арбалетом,принялись толкать друг друга локтями, орать наперебой: «Нет, слышал? Неуютнотут!», и вновь заливаться хохотом. Тут во всю мочь взвыл щенок, обиженныйотсутствием внимания, и гогот сразу стих.

– Добыл-таки! – громко удивился кто-то, и на Сварогастали посматривать с уважением. Человек с арбалетом опустил оружие, что-торешая про себя. Наконец сказал:

– Забирайте собаку и лезьте в лодку. Живо!

Сварог опрометью кинулся за щенком. В шлюпку его пришлосьтащить на плечах – Сварог не хотел показывать свои способности, открываться.Пока что все козыри у них на руках, так что не мешает и ему утаить парочку врукаве…

Он сидел на корме и смотрел, как приближаетсясветло-коричневый с синими полосами борт корабля, начищенные медные буквы наносу: «Божий любимчик». Флаг на корме – красно-зеленый с тремя золотымистрелами штандарт княжества Ортог, одного из Вольных Майоров, даже если иподкреплен был должными документами, означал примерно то же самое, что вовремена Сварога панамский и либерийский. Из-за отсутствия других источниковдохода имевшее доступ к морю княжество торговало своим флагом, выдавая патентыпорта приписки без особо придирчивых расспросов, за что неоднократно огребалорезкие дипломатические ноты. Но в таком положении дел были заинтересованы исудовладельцы крупных держав, обделывавшие под удобным флагом дурно пахнущиеделишки, так что дело всегда как-то улаживалось. Возможно, пираты. Или пиратыне каждый день, совмещавшие это занятие с купеческими делами (здесь, каккогда-то на Земле, таковое совместительство кое-где процветало и считалосьсамым житейским делом). Как бы там ни было, и тем, и другим вроде бы незачемзабираться в Хелльстад. Странно. Одно ясно – с нечистой силой они не имеютничего общего, спасибо и на том…

Не такая уж это была вольница – подняв на талях шлюпку,гребцы дисциплинированно улетучились куда-то, остался только человек сарбалетом. Сварог украдкой огляделся – палуба была чистая, недавно надраенная.Свистела боцманская дудка, хлопали распускаемые паруса. Сварог уложил щенка уборта и вопросительно взглянул на человека с арбалетом. Тот мотнул головой всторону:

– Капитан. Боцман.

К ним приближался здоровенный краснолицый мужик, чистовыбритый, с роскошными бакенбардами. В левом ухе у него сверкала целойпригоршней разноцветных каменьев замысловатая серьга, больше похожая наголоволомку, расшитый золотом вишневый бархатный кафтан, надетый на голое тело,являл зрителю мощную волосатую грудь, на коей красной тушью наколота русалка вобъятиях осьминога – тремя щупальцами морской житель лапал деву, а в остальныхдержал бутылки и штопор. Пониже, только на сей раз синим и зеленым, былаизображена еще одна бытовая сцена из морской жизни – на краю огромной бочки,свесив в нее ноги, восседал моряк, имевший некоторое сходство с капитаном, аплававшая в бочке русалка ублажала его, как выражаются дипломированныесексологи, орогенитальным способом.

За капитаном, отступив на шаг, возвышался над ним головы надве боцман – в кожаных штанах, обнаженный по пояс, не то чтобы страшномускулистый, но ужасно жилистый. Голова выбрита наголо, а свисающие на грудьусы тщательно перевиты золототканой ленточкой. На шее висели серебрянаябоцманская дудка и тонкой работы золотое ожерелье с изумрудами, явно украшавшеепрежде какую-то знатную даму. На широком кожаном поясе богатая коллекцияразнообразного оружия – словно ходячая реклама оружейной лавки. Вот толькотатуировка у него на груди оказалась скромнее – синий рыбий скелет, державшийво рту кортик.

Словом, это было прямо-таки опереточная парочка – пока нерассмотришь хорошенько их дубленые лица и не заглянешь в глаза. Сварогпопытался угадать, откуда они. Капитан, темноволосый и синеглазый, вполне мог оказатьсягланцем, ронерцем с юга, а то и горротцем. Происхождение лысого, как Фантомас,боцмана, определить было невозможно – глаза светло-серые, холодные, но это ещени о чем не говорит. Обоим лет по сорок и, что немаловажно, ни у капитана, ни убоцмана не видно ни шрамов, ни следов от пулевых ран. Плавают они явно непервый год. Добраться до своих нынешних постов в этом далеко не самом спокойномремесле и не заполучить ни единого шрама – значит, оба моряка были крайнеловкими в обращении с оружием и к тому же людьми незаурядными во многих другихотношениях. И чертовски везучими, конечно.

Капитан всмотрелся в него и удивленно вытаращил глаза:

– Ты откуда здесь взялся?

Человек с арбалетом быстро зашептал ему на ухо. Боцманподобрался, глядел на Сварога так, словно прикидывал, что из своего богатогоарсенала следует использовать в первую очередь.

– Ничего не понимаю, – сказал капитан. – Это егоцвета. Его герб на мече. Даже физиономия его. – Он присмотрелся. –Вот только шрама нет, и вообще он другой какой-то, то ли помоложе, то либлагополучнее…

Сварогу захотелось выругаться от отчаяния. Положительно,здесь нельзя было шагу ступить, чтобы не наткнуться на людей, знавших егопредшественника…

– Ну, незнакомец! – рявкнул капитан. – Языкпроглотили? Какого рожна вам здесь нужно?

– Единственное, что мне нужно, – выбраться изХелльстада, – сказал Сварог. – Быть может, мы обговорим, на какихусловиях вы согласились бы взять меня пассажиром?

Моряки переглянулись.

– В мешок – и за борт, – сказал боцман. – Егомилость намеревается смыться из Хелльстада, и его, как по заказу, выносит наберег именно там, где проплывает «Божий любимчик». А подделка, между прочим,довольно бездарная. Граф Гэйр никогда не стал бы спускаться на землю в одеждесвоих цветов.