С этого момента события стали развиваться стремительно. Для начала я вернула Яночке машину, в бардачке которой лежали аккуратно упакованные проигранные драгоценности. Девушка привычно взвизгнула, но без особого восторга. Что для нее была какая-то неновая машина? Впереди маячили такие перспективы…

В этот же день Яночка познакомила меня с Важниным-младшим. Хитрые глазки, цепкие ручки, лживая улыбка. Заметно, что юноша считает себя ловким комбинатором. Посмотрим. У меня, по крайней мере, опыта больше. Но этот юноша пригодится нам в любом случае. Он послужит и для дела Дударева, и поможет выйти на его папашу, когда мне это понадобится. В тот же вечер мы распределили роли. Я осуществляю внешнее курирование проекта: ко мне стекается информация, в случае затруднений или форс-мажора я принимаю решение. Вова Важнин выполняет роль злобных похитителей: именно он осуществляет звонки безутешному папаше, а при успешном стечении обстоятельств забирает деньги за выкуп. Яночке отводилась самая приятная миссия: греться на пляже и не подавать о себе вестей родным и близким. Так как план поменялся, я выдала ей деньги лишь на расходы на первое время, думаю, выкупа, который она за себя назначит, хватит ей с лихвой на любые развлечения.

Нам хватило пары дней на то, чтобы подготовить почву для исчезновения Яночки. Уже вечером второго дня Вова посадил ее на московский поезд. Я для себя решила, что буду общаться с сыном следователя по возможности только по «серому» телефону. Во-первых, он не должен был привыкать ко мне. Даже самый искусный грим не может гарантировать полную неузнаваемость человека, если с ним общались достаточное время, во-вторых, меня не должны были рядом с ним видеть. Если все пойдет по плану, Вова окажется замешан в похищении дочери Дударева, зачем кому-то знать, что все это время рядом с ним крутилась какая-то неизвестная брюнетка?

Несмотря на наличие информатора в лице Вовы Важнина, мне требовалось знать, что творится в семействе Дударевых. Поэтому я решила не игнорировать визиты в стрип-клуб в женские дни. Хотелось бы, конечно, поставить на прослушку телефон в квартире Дударевых, но это было чревато осложнениями: Гарри мог обратиться в милицию, а уж они-то точно поместят в аппарат свое подслушивающее устройство. Представляю удивленные лица служителей правопорядка в случае, если они найдут мой «жучок»!

Ладно, надеюсь, информации мне будет достаточно. А если я испытаю информационный голод, придумаю, как установить прослушку в квартире Дударевых. Не впервой.

Перво-наперво Вова Важнин пообещал мне, что запишет все переговоры, которые он будет вести с отцом своей подруги. Оцифрованные записи он будет высылать мне электронной почтой. Я знала, что в случае нашего провала мой ящик будет легко вычислить, поэтому специально для этого случая создала новый почтовый адрес. Если я буду проверять почту не дома, не со своего компьютера и все время в разных местах, то безопасность мне гарантируется.

Отчет о первом раунде переговоров я получила на второй день после отъезда Яночки. Мы специально отложили на сутки первый звонок, пусть Дударев немного поволнуется. Вова выдал Гарри обычный текст, с которого начинают все похитители, пригрозил, что в случае обращения в милицию они никогда не увидят своего чада, назвал сумму. Выкуп юноша заломил солидный, запросы у современной молодежи еще те. Сумму рассчитали мы с Яночкой. Уж она-то знает рамки семейного бюджета. Я потребовала, чтобы сумма не была щадящей, не в моих интересах, чтобы Дударев выплатил деньги по первому требованию, цифра должна была оказаться для него неподъемной. Вероятнее всего, названная сумма у Дударева в наличии имелась. Неизвестно только, в каком качестве: в стопочках банкнот в домашнем сейфе или в недвижимости, акциях?

Так и произошло, Гарри сначала начал торговаться, потом попросил отсрочить платеж. Вова не щадил отцовские чувства, он ни на копейку не снизил названную сумму и пригрозил, что с каждым днем шансы его девочки выжить будут таять. Я связалась я Яной.

– Вот жлобина! – возмутилась она. – У нас же эти деньги в наличке лежат, на постройку дома отложены. Сама видела, папендрик хвастал, говорил, для меня дом строить будет. Типа, будут они старенькие, будем жить одной большой семьей в загородном коттедже. А на фига мне загородный дом? Ни друзей рядом, ни магазинов, одно старичье да ребятня сопливая. И вообще, лучше бы мне квартиру в городе купил, как своим девкам. А то приходится жить с предками, будто я школьница сопливая. Нет, у него этот номер не пройдет. Я сейчас Вовке позвоню, попрошу, чтобы он сказал, что, например, палец мне отрежет. У него дружбан в морге работает, достанет и мамочке с папочкой в ящик подкинет. Вот пусть и думают, стоит им дальше жмотиться или нет.

Меня передернуло и от изощренной фантазии этой девочки, и от тона, которым она говорила. А еще удивила, мягко говоря, реакция Дударева: я-то считала, что он действительно любит дочь. Выходит, деньги для него дороже? Нет, мне просто позарез необходима была информация! Я должна была увидеться с подружками Алки. До четверга ждать оставалось долго, но в прошлый раз я догадалась взять номера телефонов любительниц мужского стриптиза. Первой я набрала номер Даши:

– Дашунчик, это я, мы в стрип-клубе в прошлый раз славно посидели. Есть повод гульнуть, мой в командировку уехал, а я премию получила. Как ты относишься к ночным клубам? Я угощаю. К тому же есть свежие новости, а обсудить их не с кем.

Последняя волшебная фраза возымела свое действие, через пару часов мы с Дашей весело щебетали за барной стойкой. Ее подруги не было в городе, женщина изнывала от безделья, поэтому мое предложение оказалось для нее манной небесной. Сначала обсудили светские новости нашего городка, потом перешли на криминальные. Я замутила какую-то нудятину про ДТП, будто бы произошедшее утром на моих глазах, но Даша меня перебила:

– Какая авария, о чем ты? Ты не слышала, что у Дударевых творится?

Я наивно похлопала ресницами и вопросительно вздернула бровки.

– Их Яночку похитили, – наклонившись ко мне, зашипела в ухо Даша, – только ты никому не говори, я сама случайно узнала. Как раз у Алки сидела, когда им этот гад позвонил. Игорь, конечно, пытался скрыть, быстренько спровадил меня домой, но я тоже не дура, догадалась, а потом, когда он из дома срулил, к Алке вернулась. Алка отмалчивалась, отмалчивалась, а я смотрю, у нее фонарь свежий и глаза зареванные.

– Откуда фонарь-то? Она-то в чем виновата? – искренне удивилась я.

– Игорь ее и раньше поколачивал, а тут… теперь из-за нее Яночку вообще, наверное, убьют, – еще тише зашипела Даша.

– Это ее Алка, что ли, похитила? – задала не очень умный вопрос я.

– Сдурела? – обоснованно обругала меня Даша. – Пойдем-ка отсюда. А то бармен уж больно глазками стреляет.

Мы пересели за дальний столик, и Даша продолжила:

– Алка сначала отмалчивалась, а я ей водки принесла, ее и прорвало. У них, оказывается, деньги на покупку дома отложены были, вот-вот сделка должна была состояться, деньги в доме лежали.

– Глупости какие, – поддержала разговор я, – обычно господа материального уровня Дударева сделки совершают через банк, а не слюнявя пальцами наличные.