Клод Драмм шагнул к скамье жюри.

– Господа присяжные, – начал он, – дело приняло крайненеожиданный оборот. Не знаю, какой линии я бы придерживался, если бы процесспродолжался таким образом, который позволил бы мне полностью рассмотреть факты.Тем не менее факты все еще свидетельствуют, что обвиняемая находилась в доме,где произошло убийство, во время преступления и обладала достаточно сильныммотивом, чтобы его совершить. Орудие убийства – купленный ею пистолет. Я думаю,что при таких обстоятельствах она не может быть оправдана, однако не считаю,что государство должно требовать смертного приговора. Откровенно признаю, что яозадачен неожиданным поворотом событий, но полагаю, что эти вопросы следуетрассмотреть вам. Больше мне нечего добавить, джентльмены.

И с видом оскорбленного достоинства Драмм вновь занял своеместо за столом.

Перри Мейсон подошел к присяжным и окинул их вопросительнымвзглядом.

– Джентльмены, – заговорил он, – несоответствия в показанияхглавной свидетельницы, к счастью, избавили вас от возможности причинитьнепоправимый вред невинной женщине.

Улики в этом деле исключительно косвенные. Конечно,обвинение вправе делать любые выводы из имеющихся обстоятельств, но то же самоеотносится и к защите. Поэтому позвольте мне на основе этих обстоятельствобъяснить вам, во-первых, невозможность совершения убийства моей подзащитной и,во-вторых, возможность совершения его другим лицом.

Прежде всего, факты свидетельствуют, что убийца КлинтонаФорбса проник в дом с помощью либо отмычки, либо ключа, которым располагал назаконном основании, что этот человек направился к комнате, где брился Форбс,что Форбс вышел из спальни в библиотеку посмотреть, кто вошел в дом. Очевидно,что по пути в библиотеку он вытирал мыло с лица полотенцем, но при виде незваногогостя встревожился, побежал назад в ванную и спустил полицейскую овчарку,которая сидела там на цепи. Для этого ему пришлось воспользоваться обеимируками, и он уронил полотенце, покрытое мыльной пеной. Полотенце упало подсамый край ванны – именно туда, куда должно было упасть при данныхобстоятельствах. Собака бросилась на незваного визитера, по справедливомузамечанию обвинителя и свидетеля обвинения, стараясь спасти жизнь своемухозяину. Убийца стрелял в пса с близкого расстояния – опаленная порохом шерстьдоказывает, что собака действительно атаковала преступника во время выстрелов.

После этого убийца схватился с Клинтоном Форбсом. Мы никогдане узнаем, кто из них выбежал навстречу другому, но выстрелы, убившие Форбса,также были произведены с близкого расстояния.

Обвинение утверждает, что эти выстрелы произвела подсудимая.Однако, джентльмены, против этой теории имеется одно неопровержимое возражение.Если в дом проникла обвиняемая, полицейская овчарка не бросилась бы на нее, аей было бы незачем ее убивать. Собака знала подсудимую и любила ее. Она нетолько бы не набросилась на нее при таких обстоятельствах, а, напротив, веселозалаяла бы, радуясь, что два любимых ею существа снова вместе.

И этот факт, джентльмены, полностью опровергает доводыобвинения.

Согласно закону о косвенных уликах, прежде чем вынестиобвинительный вердикт, присяжные должны убедиться, что эти улики нельзяобъяснить никакими разумными гипотезами, кроме виновности подсудимого.

Теперь позвольте обратить ваше внимание на существенныеобстоятельства, указывающие, что убийство было совершено другим лицом.

Артур Картрайт жаловался при свидетелях, что в ночь спятнадцатого на шестнадцатое октября на территории дома Клинтона Форбса выласобака. Вой продолжался всю ночь и доносился из задней части дома, вблизи отсооружавшейся пристройки к гаражу.

Предположим, джентльмены, что между Полой Картрайт иКлинтоном Форбсом произошла ссора, во время которой Форбс убил Полу Картрайт.Предположим, что он и Телма Бентон вместе вырыли узкую яму в земле, где должныбыли вскоре залить цементный пол новой пристройки. Мы можем даже предположить,учитывая текст послания, написанного впоследствии Телмой Бентон с целью выдатьего за письмо Полы Картрайт, что причиной ссоры стало открытие Полой Картрайтинтимной связи между Форбсом и Телмой Бентон.

Миссис Картрайт пожертвовала своим социальным положением иправом считаться респектабельным членом общества ради того, чтобы бежать сКлинтоном Форбсом и жить с ним в таких условиях, которые вынуждали ееотказаться от прежних дружеских связей и возможности завести новые, постоянноопасаясь разоблачения. И внезапно она обнаружила, что ее жертва бессмысленна,что любовь, ради которой она ее принесла, обернулась грязной насмешкой и чтоКлинтон Форбс верен ей не более, чем был верен жене, покинутой им вСанта-Барбаре.

Пола Картрайт высказала ему все, но ее уста были навекизапечатаны двумя убийцами, которые тайно похоронили ее тело. Повар-китаец спал.Казалось, только звезды в ночном небе и нечистая совесть преступной пары знаюто происшедшем. Но выяснилось, что об этом знал преданный полицейский пес. Онучуял хладный труп, наблюдал за могилой и выл.

Артур Картрайт следил за домом. Он не понимал значенияпостоянного собачьего воя, но это действовало на его напряженные нервы.Картрайт принял меры, чтобы собака больше не выла, думая, что вытье – всеголишь ее причуда. Но следующей ночью ему пришло в голову, что собака, возможно,оплакивала дорогое ей существо. Терзаемый страшными подозрениями, Картрайтрешил выяснить, в чем дело.

Клинтон Форбс и его псевдоэкономка ступили на путь убийства.И теперь их обвинили в преступлении. Человек, находящийся почти на гранибезумия, требовал встречи с Полой Картрайт, дабы убедиться, что она жива иневредима. – Перри Мейсон впечатляюще понизил голос: – Был только один выход, спомощью которого преступники могли сохранить свою тайну. Оставалось лишьсделать еще один шаг по страшной стезе убийства, дабы наложить печать молчанияна уста человека, бросавшего им обвинения, которые, несомненно, вскоре будутдоведены до сведения властей и повлекут за собой расследование. Они убилиАртура Картрайта так же, как убили его жену, и похоронили его рядом с ней,зная, что на следующий день рабочие зальют цементом место, где вырыты могилы,навсегда скрыв доказательства их чудовищного злодеяния.

Но затем преступная пара столкнулась с необходимостьюобъяснить одновременное исчезновение Картрайта и его жены. Они могли сделатьэто только одним способом – внушить всем, что супруги воссоединились и бежаливдвоем. Клинтон Форбс знал, что Телма Бентон одинаково свободно владеет обеимируками. Он также понимал, насколько маловероятно, чтобы у кого-нибудь имелсяподлинный образец почерка Полы Картрайт. Она сожгла за собой мосты, связывающиеее с окружающим миром, и не имела друзей, которым могла бы писать. Поэтомупарочка опять ступила на путь обмана, изготовив поддельное письмо с подписью:«Эвелин». Мосты были сожжены вновь.

Мне незачем упоминать, джентльмены, о неизбежном результатеподобного союза двух порочных натур, основанного на преступлении, взлелеянногов обмане и достигшего кульминации в убийстве. Каждый из заговорщиков знал, чтодругой в силах направить на него карающую руку закона. Телма Бентон первойначала действовать. Она ушла из дому в шесть вечера, назначив свиданиеприятелю. Нам незачем спрашивать, что она ему сказала, – нас интересует лишьто, что произошло. Я не выдвигаю обвинений против Телмы Бентон и ее сообщника,а всего лишь указываю на то, что могло случиться, в качестве разумной гипотезы,способной объяснить факты. Телма Бентон и ее сообщник вернулись на Милпас-драйви вошли в дом с помощью ключа мнимой экономки. Парочка приближалась к своейжертве крадучись, словно к зверю в джунглях. Но чуткие уши собаки услышализвуки шагов. Встревоженный лаем, Клинтон Форбс вышел из ванной. При видеэкономки он стал вытирать с лица пену, собираясь заговорить с ней, но, заметивмужчину, понял цель их визита. В панике он метнулся назад в ванную и спустил сцепи собаку. Пес бросился на незнакомого мужчину, и тот выстрелил. Собаказамертво упала на пол. Форбс боролся с женщиной, потом раздались еще двавыстрела, и наступила тишина.