– Ну, это ты загнул, – покачал я головой. – Если брать твои слова как руководство к действию, так на Земле всем спать и мыться надо раз в квартал.

– Слов из контекста не выдирай, – погрозил мне вилкой Вадим. – Не о том спич. Я, собственно, о чем толкую. Если человек чего-то действительно хочет, то наизнанку вывернется, а своего добьется, а отсутствие мотивации, религиозные, моральные и этические препоны – это беллетристика чистой воды.

– Ну, не знаю, – покачал я головой. – По мне, так считать все эти проявления лишь кучкой разрозненных опасных недоразумений давно уже опрометчиво.

– Ну, а твои мысли какие по этому поводу? – поинтересовался Вадим.

– Пока никаких, – вздохнул я, – по крайней мере до тех пор, пока я не буду четко уверен в своей правоте.

– То есть с теорией всеобщего заговора подождем.

– Подождем.

Запах у старого дома особенный, такой ни с чем не перепутаешь. Помимо общей затхлости и сырости помещение пропитано духом старых жильцов, их воспоминаниями, эмоциями, трагедиями и радостями. Запах у старого дома особенный, но, к сожалению, не вечный. Стоит человеку оставить свой дом, как тот начинает медленно и неуклонно гибнуть. Таких домов в области множество, уходят люди в город, бросая обжитые поколениями места, где предки их рождались и умирали, собирались за большим столом и праздновали или печалились. Стоят мертвые дома по нескольку, как кладбище чьих-то надежд, а где хозяева, сами не знают, уж куда там местным. В остальных же старики, кто в город не перебрался, кому и податься некуда, а кроме земли своей, где всю жизнь прожили, не знают ничего, да и не хотят знать. Зачем им это? Новое для молодежи, для сильных, для пытливых, а они то, что от России осталось. Они старики, им бы помереть спокойно.

– Вот тут, – Федор ткнул пальцем в точку на карте, расстеленной на капоте УАЗа. – Вот тут была замечена особая активность нечисти, как раза в паре километров от деревни.

Я стоял рядом, засунув руки в карманы, и смотрел на картину общей разрухи и запустения. Деревня, когда-то многочисленная и процветающая, сейчас фактически пустовала. Когда-то крепкие и высокие заборы были завалены. Что-то само рухнуло от ветхости, что-то разобрали на дрова.

– Тоскливо тут, – вздохнул я. – Тяжко как-то.

– Тоскливо, – согласился охотник, – но если мои данные верны, скоро будет очень весело.

– Наша-то задача в чем?

– Локализовать место предполагаемой переброски и по возможности проредить компанию местных вурдалаков и черных. Патронов можно не жалеть.

– Ты все еще думаешь, что это переброска?

Федор с сожалением посмотрел на меня и свернул карту.

– Провалиться мне на этом месте, если это не переброска. Сам бы видел, согласился бы, понял бы, что именно из арки оборотень лезет, а не из-под земли, норы или еще откуда, и таких бы дурацких вопросов не задавал.

– Так может, их там целый взвод, – предположил я, – а мы тут как пара бойскаутов со своими перочинными ножами. Нарвемся на рожон, нас на салат и почикают.

– Не почикают, руки коротки, – сердито ответил Федор. – И вообще, наша миссия не зачистка, а исключительно разведывательно-диверсионная. Диверсии устраивать умеешь?

– Откуда, – отмахнулся я. – По морде зарядить могу, но вот чтобы втихую, ни разу.

– М-да, – хмыкнул Федор, – я тоже. Может, наш разведчик умеет?

Я оглянулся в поисках третьего спутника.

– А на кой он тогда сдался, если не сумеет? Эй, Майор, ты пакостить по-тихому обучен?

– И получше, чем ты. – Из оврага появился невысокий ширококостный мужик с бритой налысо головой. После справления малой нужды товарищ майор шел к нам, на ходу застегивая ширинку. – Давайте, показывайте мне вашего водяного, я мужикам фотку обещал привезти.

– Значит, так, – начал Федор, заехав за мной утром. – С этого момента все охотники работают парами, плюс в группу будет включен один специалист по диверсионной работе, прикомандированный Минобороны. Мера, как говорят, временная, но вынужденная. Последние отчеты научников читал?

– Откуда? – возмутился я, залезая на пассажирское сиденье. – Такое до курсантов в последнюю очередь доходит.

– Так я поделюсь, – Федор вставил ключ в замок зажигания, мотор внедорожника рыкнул, и мы выбрались с заднего двора школы. – Последние детальные исследования показали в крови подопытного вампира, доставленного дней десять назад Барином, наличие мельчайших элементов – универсальных и крайне сложных нанороботов, которые, собственно, и воздействуют на организм. Инородность подобных объектов свидетельствует о намеренном заражении подопытного, а их возможности пока что не известны.

– Разве у нас могут производить подобных нанобесов? – поинтересовался я.

– Не могут, – подтвердил охотник, – ни в России, ни в Англии, ни в Японии. Технологии, по которым они произведены, на Земле попросту не известны. Вот и думай, откуда эта дрянь взялась. К слову, подобные нанороботы обнаружены у всех контрольных экземпляров, за исключением одного.

– Это кого же? – насторожился я.

– В ходе одной из операций была задержана группа оборотней, именно группа, а не стая. Существовали они в городских условиях, в съемной трехкомнатной квартире в центре Казани. У двух нанороботы обнаружены были, третий оказался чист, абсолютно. В волка-то он почище остальных перекидывался, а вот от механической инфекции его кровеносная система была абсолютно свободна.

– И что это может означать?

– Да пес его знает, – Федор пожал плечами. – Может, это ключ к разгадке всего происходящего, а может, очередная утка.

– Что, кстати, с диверсантом и зачем он нам? – вспомнил я первые слова Федора.

– Майор Машков, и никак иначе. Оперативное имя Майор, будет работать с нами всю текущую неделю. Прикомандирован, кстати, из Москвы, так что особо не болтай лишнего, они там обидчивые. Что касательно его функций, я сам до конца не понял. Машков – разведчик, боевой офицер, три ранения, полный иконостас, к Герою России даже представлен, так что не хухры-мухры, даже наши тесты на устойчивость психики при столкновении в открытом бою с нечистью и то прошел на ура. Уникум. Основная его задача – помогать нам выяснить как можно больше, а уж подобраться половчее или языка, там, взять, ему все карты в руки.

– Ясно, – кивнул я. – Из вольных стрелков мы по-тихому перерастаем в подконтрольный ведомственный отдел со всеми вытекающими. По оплате-то хоть что?

– Все так же, без проблем, – успокоил Федор. – Майор трудится по заданию командования, так что в нашу ставку он не вписывается никаким боком. Да и мне самому это, если честно, не по душе. Негласный надзор, пусть даже если он помогать призван, никому не понравится.

– Где его заберем?

– На Витебском вокзале, около магазина холестериновых булок.