– Вот и замечательно, есть кому нас провожать и платочком в след помахать, – усмехнулся Иван, – Мы-то уже через десять минут должны в поезде сидеть. А вон, кстати, и наш паровоз пыхтит.

Бурашев увидел подходящий на первый путь состав и молча начал надевать на себя рюкзак. Потом нагнулся, поднял чехол с байдаркой и поставил перед собой, будто защищался им от Кати. Остальные ребята тоже последовали примеру Александра, разобрали вещи и стали прощаться. Галя обняла подругу. А Иван с Пашей пожали Кате руку. Последним предстояло проститься Бурашеву. Ему так не хотелось смотреть в глаза Кати, чтобы не выдать своей слабости. Глядя вниз, он протянул ей руку со словами «Ну, давай. Будь здорова» и пытался при этом не смотреть ей в лицо, но что-то потянуло его взгляд вверх, сфокусировало на ее лице, и ему показалось, что за улыбкой в глазах девушки угадывается печаль, жалость и осознание утраты чего-то очень важного в жизни.

Катерина в ответ не сказала ни слова, лишь пожала руку и глубоко посмотрела в глаза Бурашеву. Но тот быстро отвел взгляд и пошел за ребятами к их плацкартному вагону, а, дойдя до него, не оглядываясь назад, зашел в поезд первым и специально выбрал себе место у окна на противоположной стороне от перрона, чтобы больше не видеть Катю.

Спустя несколько минут поезд тронулся. Паша достал из сумки маленькие пластиковые бутылки минеральной воды и раздал всем. Друзья чокнулись открытыми бутылками за отъезд. Бурашев с жадностью сделал три больших глотка. Затем поставил минералку на столик и достал с верхней полки гитару. В полупустом вагоне ближнего следования негромко и грустно зазвучала песня одинокого исполнителя:

«Призрачно все в этом мире бушующем,

Есть только миг, за него и держись.

Есть только миг между прошлым и будущим,

И именно он называется жизнь»

Повтор последних строк уже звучал в четыре голоса и намного жизнеутверждающе, чем начало песни:

«Есть только миг между прошлым и будущим,

И именно он называется жизнь».

* * *

Поход на байдарках прошел интересно и без эксцессов. Несмотря на то, что друзья за весь маршрут не встретили в тайге ни одного человека, они не скучали вчетвером в своей старой и доброй компании. Все также звучали новые завораживающие рассказы Ивана о галактиках, душевные песни под гитару Павла и Александра и у каждой стоянки постоянно раздавался громкий смех Галины. С погодой им вновь повезло – днем ярко светило солнце, а ночью вместо прошлогодней полной луны приходил несмелый узкий месяц. Лишь поутру на противоположной от восхода солнца стороне можно было увидеть еле заметный пепельный диск спутника Земли.

Каждый день туристов встречали живописные травянистые берега, лужайки с дикими цветами на пригорках, березняки и сосновые рощи, где высокие темно-зеленые деревья, будто нарисованные талантливым художником, вонзались остроконечными верхушками в голубое безоблачное небо.

Все были счастливы, за исключением Бурашева, который часто вспоминал Катю, ее движения при гребле, умывание у ручья, приготовление пищи у костра и близость в палатке. Александр постоянно прогонял от себя мысли о девушке, но они возвращались вновь и вновь – слишком яркими остались впечатления от предыдущего похода. Но время все лечит, это Саша понимал и старался наслаждаться окружающей нетронутой природой и думать о будущем, а не печалится о потерянном прошлом.

* * *

После возвращения из похода Бурашев на две недели задержался в Москве, завершил столичные дела, сдал квартиру хозяину и в конце августа уехал в Самару. На фондовом рынке в начале осени было спокойно без сильного каждодневного изменения котировок акций, что позволило Бурашеву довольно часто отрываться от компьютера и заниматься дома косметическим ремонтом.

За месяц Александр покрасил светло зеленой краской наружные стены, настелил на старую крышу, покрытую толью, новый темно-зеленый ондулин, освежил оконные рамы белой эмалью и посадил вдоль стены дома, выходящей в сад, астры, пионы и ромашки.

Ему всегда нравились эти цветы. Они отличались от роз, гвоздик, лилий и многих других цветов какой-то дикостью. Точнее – казались не такими цивилизованными. Бурашев не представлял себе, например, чопорные гвоздики или высокие элегантные розы в поле, на лугу или у реки. А астры, пионы или ромашки в мыслях рисовал. Этим они ему и были по душе.

Каждый вечер Саша садился ужинать под большой старой, корявой яблоней и любовался своим, хорошеющим день ото дня, жилищем. Иногда гулял на закате по набережной Волги, а по выходным загорал с деловым журналом или книгой на самарском городском пляже.

Будучи человеком одиноким и немногословным, Бурашев был вполне доволен такой жизнью. По Интернету он часто переписывался с Иваном, иногда с Павлом и постепенно почти забыл про Катю. А как-то в сентябре он познакомился на пляже с милой блондинкой и начал с ней встречаться, ходить в кино и посещать премьеры в Самарском театре драмы. Через месяц девушка уже оставалась ночевать дома у Александра и дышала к парню неравнодушно, надеясь на серьезные отношения, но Саша ее близко к сердцу не подпускал. Пытался любить, но не мог, хотя она ему нравилась. Наблюдая за ней со стороны, Александр думал, что из нее выйдет отличная хозяйка, верная жена и заботливая мать. Но он не хотел быть ее мужем. Мог стать лишь другом и сожителем.

Однако Бурашев верил и надеялся, что он просто еще не отошел от любовных переживаний по Кате и загнал свои сердечные эмоции в самый дальний уголок души. Поэтому Саша решил не торопить события, плыть по течению и ждать, что в отношениях с новой подругой через какое-то время возникнут высокие чувства и придет Её Величество – Любовь.

* * *

В октябре Александру прислали повестку в суд. Вызывали в Киров свидетелем по делу подонков, похитивших Катю год назад в тайге.

Приехав в Киров, Александр остановился у родителей Кузнецова, где его уже встретил Иван, которого также вызвали свидетелем. Про Катю друзья не говорили, но считали, что наверняка ее позвали на процесс.

В день заседания суда бывшие друзья и любовники встретились. Поздоровались Саша и Катерина холодно, почти официально. Близко друг к другу не подходили и не разговаривали. Катя была внешне спокойна, но бледна.

Главной пострадавшей выступала девушка, которую подонки держали у себя на квартире прикованной наручниками к кровати. Ее звали Вера Ипатова. Она набрала вес, хотя и осталась при этом стройной, похорошела, посвежела, стала очень красивой. Бурашев сначала даже не узнал потерпевшую. В начале процесса Ипатова несколько смущалась, но затем пересилила скромность, не стала обращать внимание на людей в зале заседания, и в её глазах запылал огонь ненависти и мести.

Вера смело дала показания против бородатого мужика и его сообщника. Рассказала, что ее похитили в лесу недалеко от дачи, когда она пошла за грибами. Ударили неожиданно чем-то тяжелым сзади по голове. Она потеряла сознание и очнулась полностью обнаженной и прикованной к кровати. Ублюдки насиловали и били несчастную у себя на квартире две недели. Не кормили, давали только пить, а в туалет и душевую водили под присмотром. Когда её отстегивали от кровати и снимали с лица скотч, то включали громко музыку и в случае, если она пыталась кричать или вырываться – сильно и жестоко избивали.