В тишине под тяжестью сапог скрипели половицы. Рагнар шел к невесте, чеканя шаг. Надвигался с неотвратимостью бури, когда раскаты грома уже звучали вдалеке.

— Обернитесь, нэлла, — приказал он, — вы бурчите под нос, я половину оскорблений не слышу. А они заводят. Жаль пропускать такую прелюдию.

Имари стояла возле кровати и жалела, что мечтам убить Рагнара не суждено сбыться. Все, что она может — расцарапать ему рожу или бить, пока не устанет. Лиеннский мерзавец только рассмеется в ответ и придумает новую колкость.

Жарче становилось, и сильнее пахло огненной водой. Жених встал у неё за спиной и коснулся плеча. Легко и почти нежно, но Имари дернулась всем телом.

— Тише, нэлла, — прошептал он. — Я не настроен принуждать вас, но и долго уговаривать не буду. Терпения не хватит. С мужской силой у меня все в порядке. Можете убедиться.

Обнял, будто лавиной обрушился. Имари задохнулась, чувствуя всю силу огромных рук. Она навредить ему хотела? Правда? Не могла даже пошевелиться, а вождь прижал к себе еще крепче.

— Чувствуете, принцесса?

Упирался в её бедра своим колоссом. Горячим, твердым, как камень. Длинная сорочка не спасала. Имари казалось, надавит сильнее и войдет в неё, разрывая на части.

— Нет, — простонала она, пытаясь вырваться. — Вы — чудовище, отпустите меня!

— Поздно, моя черная принцесса, — тихо сказал он. — Я — ваш муж и лучше принять это, чем кричать и плакать. Смиритесь нэлла, сейчас самое время.

Он отпустил её на мгновение, чтобы задрать подол сорочки. Напрасно Имари пыталась помешать. Только потратила в бессмысленной борьбе те силы, что еще оставались. Рагнар одной рукой спустил штаны, и она снова почувствовала его возбуждение. На этот раз безо всяких преград.

— Вы можете владеть моим телом, — прошипела она, — но душу не получите! Я не стану вам женой, как не старайтесь!

— А я и не буду, — выдохнул над ухом Рагнар. — К чему оскорблять вас ложью о любви, которой нет? Поговорим об удовольствии. Я не надеялся, что вы захотите близости со мной, поэтому подготовился заранее. Масло, нэлла, это всего лишь масло.

Он коснулся пальцами её лона. Имари немедленно сжала ноги, но Рагнар заставил их раздвинуть. Сначала просто держал, чтобы не вырывалась, а потом осторожно начал гладить. Масло впитывалось в кожу, пальцы лиенна скользили, дразня и будоража. Принцесса помнила ласку совсем другого мужчины. С ним все было иначе. Она со стоном выгибалась навстречу, а не висела тряпичной куклой на железных канатах рук.

— Еще нужно, — сказал Рагнар, и масла стало больше. Оно текло по бедрам, проникало внутрь неё до резкой боли.

— Ай!

— Прости, — попросил лиенн, — я верю матери, но должен был убедиться. Невинна. Только моей будешь.

Уже нет. Хотелось расхохотаться ему в лицо и рассказать правду, но рассудок заволокло туманом. Какое счастье не видеть Рагнара. Можно представить, что с ней Малх. Её любимый. Нежный и внимательный. Самый лучший на свете. Воспоминания пришли волной наслаждения. Тело расслабилось, реагируя на прикосновения по-новому. Имари плавилась от ласки. Так хорошо даже тогда не было.

«Тулий», — шептала она, беззвучно шевеля губами. Никто не услышит, не поймает на лжи. «Тулий».

Принцесса закрыла глаза, отклонившись на грудь мужчины. С неё тут же сняли сорочку, позволяя прохладе коснуться голого живота. Волосы рассыпались по плечам, масло скатилось горячей каплей по бедру. Уже не масло, а смазка, Имари хотела близости. Мужчина сжал ладонями её грудь, обвел пальцами соски. Он случайно открыла глаза и увидела такие же белые ладони на черной коже, как тогда. Почти нет разницы, если не думать, не слышать.

— Маленькая принцесса, — позвал Малх чужим голосом, — иди ко мне.

Взял на руки и положил на шкуры. Жесткий мех обжег спину, огромное тело лиенна придавило тяжестью. Имари запоздало вскрикнула:

— Нет! Не надо!

— Что ты? — ласково спросил Рагнар. — Хорошо же все. Не бойся, ты готова.

Волосы на его груди казались легким пухом, но амулет мешал. Жесткая деревяшка впивалась в кожу. Имари с ужасом вспомнила про бороду и усы лиенна. Она не будет целоваться!

— Больно только в первый раз и совсем чуть-чуть, — успокаивал муж. — Я не хочу, чтобы ты страдала, но ничего не могу с этим сделать. Потерпи, маленькая моя, потом снова станет хорошо.

Хотелось верить, но духи предков, там же швы! Имари видела, как доктор вдевал в кривую иглу очень длинную нитку. Не зажило еще ничего. Представить страшно, какая будет боль.

— Не надо, — повторила она, — пожалуйста.

— Прости, я уже…

Рагнар уперся в неё возбужденной плотью и крепко обнял. Боль от тысячи ударов молнии разорвала тело. Имари закричала, сжавшись пружиной, ногтями впилась в плечи мужа и тут же обмякла. Все прошло, осталось ощущение наполненности. Гораздо большее, чем в тот раз. Рагнар — крупный мужчина. Теперь она сполна ощутила насколько.

Ноги дрожали, живот ходил волнами. Муж дал ей успокоиться и начал двигаться. Легко и плавно. Так умело, будто не познал её впервые, а был рядом несколько лет. Имари уронила руки на подушку. Отдалась ощущениям, ни о чем не думая. Наслаждение накатывало прибоем, ласкало теплым бризом. Рагнар распалялся и забывал об осторожности. Движения становились резче, сильнее. Музыка дыхания зазвучала тихими стонами. Принцесса обняла мужа, поглаживая плечи, а не царапая их. Ей нравилось все. Что сильный, что огромный, как медведь. Неистовый и неутомимый.

Лоно отзывалось сладкой болью на каждый толчок. Удовольствие вдруг стало острым и почти невыносимым. Что-то очень похожее на взрыв судорогой прокатилось по телу. Имари испугалась и снова закричала. Пронзительно, звонко. Жар затопил её с головой и весь вышел мелкими каплями пота. Принцесса тяжело дышала, муж стер влагу с её живота и улыбнулся:

— Теперь я назову тебя женой. Отныне и навсегда. Королева лиеннов. Моя королева.

Остий Вир сидел в яме, чувствуя себя вывернутым наизнанку во второй раз. Четыре глотка Шуи так не действовали и заковыристые спецпрепараты. Мощное и кристально чистое безумие. Остия, как марионетку, повесили на нити, и кукловод со странным именем Лех на этот раз сдерживал себя куда меньше. Целый спектакль разыграл, с его бойцами разговаривал, дал себя связать и сам спустился в яму.

Что это было вообще? Сверхсекретная разработка, позволяющая контролировать сознание? Ради этого генерал притащил на Эридан женщину? Тогда почему терпел одну неудачу за другой? Что мешало сделать десять таких черных служанок и дергать за ниточки всю правящую верхушку?

Ограничения есть. Очень серьезные, непреодолимые и мешающие запустить разработку в массовое производство. Цзы’дарийка в космосе — великий риск. Если на него пошли, значит, заменить её мужчиной нельзя. Но что в ней особенного?