что надеть, как себя вести, заставлял поправлять волосы и наносить определенный макияж. Но он стал противным во время моей беременности, начал повсюду преследовать меня и навязчиво звонить на мой телефон, — я посмотрела вниз, отвлекаясь на то, чтобы отодвинуть кутикулу.

— В конце концов, мои родители пригрозили наложить на него судебный запрет, и меня положили в больницу под анонимным именем. Мы даже пытались лишить его родительских прав. В этом было отказано, но суд постановил, что он должен посещать занятия по воспитанию детей и управлению гневом, прежде чем сможет посещать Джейми без присмотра.

— И он это сделал? — спросил он, и его тон свидетельствовал о том, что он уже знал ответ.

— Нет. Вскоре после этого он исчез, когда понял, что не имеет никакого контроля ни надо мной, ни над Джейми. С тех пор я ничего о нем не слышала. Я ни о чем не жалею, потому что это дало мне Джейми, но этот парень был всего лишь безымянным донором спермы. Ничего больше. И я, наконец, нахожусь на том этапе своей жизни, когда меня это устраивает.

— Это очень тяжело пережить в таком юном возрасте.

Я рассеянно кивнула, покусывая внутреннюю сторону губы и чувствуя себя неловко. — Как бы то ни было, я уже знала своего бывшего мужа через общих друзей во время всего этого, и в конце концов мы сбежали, когда мне исполнилось 18. Остальное ты знаешь.

— Черт.

— Да, — согласилась я. — Как я уже сказала, мой самолет битком набит, — я встала, собирая свою сумочку и мусор. — Пошли, похоже, игра окончена.

Мне стало стыдно за то, как мало я на самом деле уделяла внимания. Если бы не табло, я бы даже не узнала, что они выиграли. Но когда все было сказано и сделано, это уже не имело значения. Выражение лица Джейми, когда он увидел нас с Гарретом, стоящих рядом с полем, было самым прекрасным зрелищем, которое я когда-либо видела. Он обнял меня так крепко, что у меня чуть не лопнули яичники, но я обняла его в ответ, поздравив с победой команды.

Когда я обернулась, Гаррет подошел к моим родителям и пожимал руку моему отцу, представившись. Мое вовремя подоспевшее несварение желудка подняло голову при виде этого зрелища.

Кто-то потянул меня за руку. — Дедушка сказал, что мы могли бы сходить за замороженным йогуртом после игры.

— Ах, он так сказал?

Я должна была сказать «нет». Никто из нас сегодня не употреблял ничего, хотя бы отдаленно напоминающего здоровую пищу, но я решила, что нужно есть по-крупному или идти домой, верно? В конце концов, Джейми выиграл свою игру. Возможно, я не обратила внимания, но победа есть победа, и мы могли бы ее отпраздновать.

Обернувшись и увидев, что мой папа и Гаррет смотрят на нас, я глупо улыбнулась. — Судя по всему, мы собираемся купить замороженный йогурт, не хочешь присоединиться к нам, Гаррет?

Он улыбнулся, засовывая руки в карманы. — Кто-нибудь когда-нибудь отказывался от замороженного йогурта?

— Нет, — сказала я, отчетливо произнося это слово. — Это был риторический вопрос. Приводи свою задницу в порядок, и поехали.

Глава 16

Я стояла на крыльце и смотрела, как Джейми с криками гоняется за Гарретом по нашему двору. На следующий день после его первой игры мы пришли домой и обнаружили, что на крыльце его ждет новенький футбольный мяч. Джейми мгновенно бросил свою сумку на цемент и схватил его, проводя по нему руками, как будто нашел сердце океана.

Я почувствовала Гаррета еще до того, как увидела его, это знакомое покалывание пробежало у меня по затылку. Но меня беспокоило именно то чувство, которое пронзило мою грудь.

Он стоял, прислонившись к своей «Нове», которую наконец-то вывезли из мастерской, и наблюдал за нами с выражением, которому я не могла дать названия. В низко надвинутой на голову бейсболке и кожаной куртке, надетой поверх толстовки с капюшоном, он выглядел самым соблазнительным образом.

Быстрое биение моего сердца, когда его глаза встретились с моими, заставило меня усомниться в том, насколько разумно было продолжать нашу дружбу. Он не подошел и не сказал ни слова. Он просто подмигнул мне, отчего у меня пониже живота пробежала дрожь, и оттолкнулся, направляясь в свой дом.

И вот мы здесь, несколько дней спустя. Гарретт был на улице, когда мы с Джейми вернулись домой, и парень и глазом не моргнул, когда попросил его погонять новый мяч. Гарретт усмехнулся, отпустив какой-то шутливый комментарий о том, что он размажет его по земле, и они затеяли соревновательную игру один на один.

Непрекращающийся скулеж позади меня потребовал моего внимания, и я вернулась внутрь. Обе собаки стояли у двери, вне себя от желания пойти поиграть. Лейлы не было дома весь вечер, и ни одной из них не понравилось, что их оставили одних.

Достав пакет с угощениями, которые мы держали на кухне, я бросила по одному каждому, прогоняя их, прежде чем залезть в холодильник за ужином.

Я услышала смех Джейми еще до того, как прозвучал щелчок открывающейся двери, и это был один из лучших звуков в мире. Как бы сильно я ни переживала из-за своих растущих чувств к Гаррету, я никогда не могла пожалеть о том, что еще один человек уделял моему ребенку время и привязанность, которых он заслуживал.

Я высунула голову из-за стойки, сморщив нос при виде их раскрасневшихся лиц. — Вам лучше не быть потными и грязными.

На лице Гаррета появилась ухмылка, и я поняла, что лучше не позволять ему отвечать. — Неважно, не отвечай на этот вопрос. Иди умойся, приятель, ужин будет готов, как только сварится картошка.

— Хорошо! — он удалился, удовлетворение исходило от него такими волнами, что я не смогла удержаться от улыбки.

— Гаррет, ты хочешь печеную картошку или сладкий картофель? Я готовлю по две штуки каждого, и могу съесть и то, и другое.

Он стоял на коленях и массировал Сэди живот, но на мой вопрос поднял голову. Я поняла, что даже не спросила, не хочет ли он остаться на ужин, просто предполагая, что он останется.

— Ты не обязан…

— Сладкий картофель, — он встал, не сводя с меня глаз, и медленно стянул кофту с плеч. Под ней было еще два слоя, но движение было непреднамеренно соблазнительным, и мне пришлось отвернуться к плите, чтобы скрыть жар, поднимающийся по моей шее.

Час спустя я свернулась калачиком на диване. Все еще незаконченное