class="p1">– Думаете, сам он не выйдет из туннелей?

– Пока туннели существуют, а над Люче летают вороны, он не рискнет высунуть нос.

Значит, чтобы выкурить его из норы, придется полностью уничтожить туннели…

– Вороны никогда не падут. – Я наблюдаю за его реакцией, в то время как вода уже закрывает портрет Косты. – Верно?

– Верно.

– То есть мы на одной стороне?

– Мы на одной стороне.

– Вы будете на моей стороне, когда я прикончу Данте?

– Надеюсь, я буду рядом с тобой. – Я не прошу его принять соль, тем не менее он облизывает покрытые соленой коркой губы. – Фэллон Шаббинская и Лючинская, Дитя Небесного Королевства, клянусь служить тебе до последнего вздоха.

Я втягиваю воздух через стиснутые зубы, когда кожа на предплечье покалывает, затем горит. Я скашиваю глаза на свою руку, которая теперь сияет от сделки. Моей первой. Юстус тоже ее разглядывает. В его глазах сияет мягкое удовольствие.

– На случай, если ты забудешь позвать меня в трудную минуту.

Я настолько ошеломлена этим заявлением, что не сразу понимаю его намерения, когда он подплывает ко мне и протягивает кинжал.

– Уколи палец.

Я часто моргаю, выходя из восхищенного оцепенения, и провожу подушечкой пальца по острию клинка. Затем тянусь к потолку, но замираю. А вдруг… вдруг течение в море растащит нас в разные стороны?

– Скажите мне, где моя мама.

– Она в океане.

Я потрясена, что получила ответ, и напрочь забываю о побеге из рушащегося подземного мира.

– Где именно?

– Вытащи нас из этой комнаты, и я все тебе расскажу.

– Клянетесь?

– Клянусь, Фэллон амЗендея, дочь Небесного Королевства.

И опять предплечье покалывает.

– Аж две сделки?

– Используй их с умом. Готова, нипота?

Полагаю, он спрашивает, готова ли я плыть – ведь именно так нам предстоит выбраться отсюда, – или же он спрашивает, готова ли я к тому, что ждет меня впереди?

В горле встает ком эмоций, и я рисую печать портала – на этот раз идеальную.

– Я готова.

Лор?

Он по-прежнему не отвечает. Надеюсь, из-за обсидиана вокруг.

Юстус кивает на матовый камень, на котором мерцают слабые следы моей крови.

Когда вода поднимается мне до подбородка, я кричу:

– Держите Энтони!

Едва пальцы Юстуса смыкаются вокруг ноги капитана, я прижимаю ладонь к потолку.

Пусть я и не сумела убить Данте, но сумела подпортить его коварный план по превращению меня в породистую свиноматку.

Надеюсь, что Мериам не расскажет ему, почему они с Юстусом настояли на соединении крови. Ничего не принесет мне больше радости, чем сообщить Данте, что у него всегда была шаббинская магия под рукой.

Я прошепчу это в его остроконечное ухо прямо перед тем, как сотру фейри с лица земли и сделаю Лоркана Рибио, правителя неба, королем земли, которую у него отобрали фейри.

Глава 37

Океан белый от пены, темный от крыльев и сияющий от чешуи.

Я крепче стискиваю руку Энтони, когда течение уносит нас к покрытой кораллами скале, на которой стоит бывшая спальня Косты.

Фэллон?

Я вглядываюсь в пенное пространство в поисках источника этого низкого прекрасного голоса, глаза встречаются с глазами воронов, которые отталкиваются от песчаного дна и проплывают мимо меня, их огромные тела рассекают бурлящую воду, прежде чем выскочить, как пробки, на испещренную дождевыми иглами поверхность.

Я не вижу золотых глаз.

За ними следуют змеи: радужная чешуя мерцает в слабом сиянии рассветных лучей, пробивающихся сквозь завихрения песка и пузырьков воздуха. Океан затихает, словно даже моллюски затаили дыхание.

Ты привела с собой друга.

По тону Лора я понимаю, что он не рад видеть Энтони.

Его приковали к стене. Я не могла просто его бросить. Он бы умер.

Ты оставила меня, чтобы спасти его?

Я вздыхаю.

Я оставила тебя, чтобы разрушить подземное жилище Косты.

Ты могла умереть.

Разве ты не слышал? Я бессмертна. – Я улыбаюсь, надеясь улучшить его мрачное настроение.

Если бы кто-то вонзил тебе нож в шею, ты бы истекла кровью и…

Никого там не было. Все сбежали.

Придавив нас ко дну, потоки воды выдергивают нас из кораллов и выталкивают на поверхность. Юстус моргает, как новорожденный младенец, костяшки пальцев вокруг вялого тела Энтони белеют, когда нас окружают змеи.

Я приоткрываю губы. Сперва неуверенно. Легкие расширяются, подобно морским губкам, тогда я шире раскрываю рот и глубоко вдыхаю. Восторг разливается по телу и рябью прокатывается по крови. Моей необыкновенной волшебной крови.

Пусть даже именно Мериам лишила меня дара, невольно я испытываю к ней благодарность за то, что она его вернула.

Сквозь группу маресерпенс скользит тень, и хотя у нее нет человеческих черт – или вороньих, – я знаю наверняка, кто к нам приближается. Тень преодолевает разделяющее нас расстояние, по спирали поднимается вверх по моему телу, прежде чем принять облик человека, которого я мельком увидела у входа в дом Ксемы Росси. Уголки губ приподнимаются так высоко, что щеки сводит почти так же сильно, как сердце.

Платье раздувается, словно тесто в духовке, обнажая мириады ран на моем теле. Лор ругается на вороньем, после чего тревожно затихает, осматривая меня.

Я прикончу их всех. – Он смотрит на увеличивающуюся расщелину внизу так, будто ждет, что оттуда повалят фейри.

Боюсь, к нам больше никто не присоединится.

Где Мериам?

Данте забрал ее с собой, когда сбежал.

Его взгляд скользит по двум мужчинам рядом со мной и останавливается на Юстусе, чей хвостик жует большая белая рыба. В ее защиту следует сказать, что волосы дедушки действительно напоминают огненные морские водоросли.

Ты по мне скучал?

Мягко заворчав, Лор шепчет:

Скучал ли я по тебе? – Он нежно гладит меня по подбородку, изгибу щеки, проводит подушечками пальцев по кончикам ресниц.

Что? Ни одной остроты в ответ?

Нет, Биокин, какие шутки. Слишком много жестоких мыслей.

Пытаясь унять бурю, бушующую в золотых глазах, я указываю на свою шею.

Я могу дышать под водой благодаря жабрам, которые нарисовала на коже кровью.

Его жидкие тени скользят по моему горлу, вызывая мурашки на коже, которые впитали мою кровь.

Хотелось бы мне быть тем, кто осуществил твою мечту и вернул тебе магию.

Я запускаю пальцы в дымчатые пряди, жалея, что они не плотные.

У меня много желаний, Лор. Большинство не может воплотить в жизнь никто, кроме тебя.

Замечательно.

Его призрачное прикосновение танцует по моей ключице, затем обвивается вокруг шеи и каким-то образом ее обхватывает. Он прижимается лбом к моему, и, хотя он состоит из дыма, я чувствую