псины и громкому гоготу рыбаков. Они разбили палаточный лагерь. Мужики ловили рыбу в речушке поблизости. Сегодня ночью они варили уху. Аромат, исходивший от костра, был поистине завораживающим. Собаки, составлявшие им компанию, вертелись в ногах хозяев в надежде выпросить хотя бы кусочек рыбки. Они водили носами и поскуливали от нетерпения. Рыбаки были непреклонны. Они чистили картошку своими мозолистыми руками, ловко управляясь с охотничьими ножами. Очистки падали им под ноги в высоких резиновых сапогах, где их подхватывали псы. Им было позволено подбирать упавшую еду, поэтому хвостатые всегда были начеку, готовые в любой момент сорвать куш. Рядом стоял жестяной котелок, в который они бросали картофелины. Вода кипятилась в кастрюле на костре, который они разожгли с наступлением ночи. Дым поднимался к звездному небу, которое было невероятно чистым в ту ночь. Можно было любоваться созвездиями и считать звезды, искать спутники и огни немногочисленных самолетов, иногда пролетавших над глухой тайгой. Интересно, куда они направляются? Наверное, сейчас в салоне все спят, а стюардессы, уставшие после дня обслуживания пассажиров, снимают свои платочки, каблуки и смывают макияж. Они лягут спать сменяя друг друга, чтобы в случае чего оказать помощь. Уставшие красивые девушки, потерявшие счет дням и пьющие мелатонин, чтобы сохранить приемлемый режим сна.

Гроза чувствовала запах готовящейся на костре ухи. Он завораживал и будоражил ее так же, как и собак рыбаков. В своем воображении она тоже лежала у костра и с надеждой заглядывала в глаза строгому, но справедливому хозяину. Волчица как никогда ясно почувствовала связь со своим отцом, у которого тоже было сердце, принадлежавшее костру, углям и крепким рукам таежных жителей. Она представила его себе. Большой длиннолапый пес, в чем-то схожий с ней самой, с пушистым хвостом-бубликом и озорными раскосыми глазами. На его шее красовался бы радиоошейник, а шерсть блестела на солнце, как у норки. Таким помнила его мать-волчица… впрочем, при мысли о ней у Грозы защемило в груди, и она встряхнула головой, избавляясь от этого образа. Молодая волчица обошла стоянку людей, спустившись к реке, чтобы попить воды. Она показалась невероятно приятной на вкус после дня, проведенного на ногах.

Один из мужиков отлучился, чтобы справить нужду в кустах, другой остался у лагеря и начал разливать уху по плошкам, периодически отбиваясь от пронырливых собачьих морд. Кусты были выбраны не совсем удачно: расстегнув ширинку, рыбак встретился с неожиданностью. Прямо под ним на бережку стоял худощавый потрепанный молодой волк, вернее, волчица. Она медленно и увлеченно лакала воду из речки, не замечая его присутствия, потому что гость подошел к ней с подветренной стороны. Рыбак так и застыл в нелепом положении. Одной рукой он держал ширинку, а другая повисла в воздухе, не найдя другого применения. Он уставился на волка, ком встал в горле. Животное продолжало мирно лакать воду, опустив к прохладной реке тяжелую голову.

Гроза напилась и облизнула губы. Вода придала ей сил, для того чтобы продолжать путь. Река омывала ее гудевшие от усталости лапы, подушечки щекотали ил и песок. Она расслабилась и прищурила глаза от удовольствия.

Тем временем рыбак, стоявший со свисавшими штанами, по которым растекалось темное пятно мочи, быстро пятился, ища руками опору. На его пути попалась ветка, о которую он споткнулся и приземлился на землю, больно ударившись жирным задом о камень.

— А-а-а-а-а-а! — заорал мужик, хватая ртом воздух, но тут же замолчал, осознав ужас своего положения.

Волчица дернулась и метнулась в сторону от реки, будто вода разом превратилась в кипяток и начала жечь ей подушечки лап. Шерсть на загривке встала дыбом, а в глазах появился тревожный огонек. Гроза не стала долго разбираться в причинах того, что увидела на небольшом холмике прямо над своей головой. На нем на брюхе валялся матерящийся рыбак, словно жук, беспорядочно дергавший конечностями. Он силился подняться на ноги, но тяжелый живот мешал ему принять желанное положение, поэтому он имел вид мешка с картошкой, который валяется в одной из торговых палат рынка. Пока мужчина боролся с собственным тучным телом, худощавая волчица попятилась назад, клацая зубами при виде собак, прибежавших на крик хозяина. Они были крайне озадачены таким положением человека, постарались облизать его лицо, но, получив увесистой рукой по носам, быстро оставили попытки приободрить рыбака. Одна из собак залаяла на волчицу, но подойти не решилась. От Грозы пахло лесным зверем, но не тем, которого они были приучены добывать. Это был особенный запах, связанный с опасностью и риском, изнурительными переходами и образом жизни скитальца. Собаки не понимали и страшились этого, может быть, чувствовали, что могут сделать клыки этого пусть и измученного, но зверя.

Волчице не потребовалось дальнейших предупреждений, хватило брешущей собаки, чтобы повергнуть ее в бегство. Существует глупое убеждение, что волк — храбрый хищник, готовый бросить вызов как зверю, так и человеку. На самом же деле такие безбашенные особи долго не живут. Отсутствие инстинкта самосохранения (само существование которого ставится под вопрос современными учеными) у зверя может привести лишь к его скоротечной кончине. Неспособность избегать эскалации ситуации никогда не была положительной чертой в борьбе за существование. Этот признак не закрепляется по определенным причинам, делающим его непригодным для природных условий тайги.

Волчица стремительно скрылась за деревьями, оставив переполошившихся рыбаков в полном негодовании. Она решила уйти выше по реке, подальше от костра и дыма, столбом поднимавшегося над молодыми елями. Путь молодой охотницы лежал по каменистому склону, сменявшемуся песчаным берегом. Она аккуратно переступала с камня на камень, минуя расщелины и острые выступы. Рассветное солнце играло на водной глади, переливаясь и лаская каменную гряду. Речка приятно журчала, а иногда в ней мелькала чешуя мелких рыбок, пробовавших свои силы в противостоянии течению. След в след за Грозой по камушкам прыгала трясогузка. Забавная птичка с серым невзрачным оперением, но невероятно милыми глазками-бусинками и презабавным хвостом-рычажком, который подрагивал при малейшем движении. Она преследовала грозную хищницу, выискивая в ее следах на песке жучков. Иногда получалось весьма неплохо, и она хватала своим аккуратным острым клювиком какого-нибудь усатого бедолагу, проглатывая его в один присест. Гроза сосредоточенно продолжала путь, иногда останавливаясь, чтобы перевести дух, восстановить силы и охладить горящие, избитые подушечки лап в реке.

Впереди лежала деревня, в которой мы когда-то впервые встретили Ивана, мальчика с очень грустными и потерянными глазами.

Люди, живущие там, не подозревали о волке, проходящем мимо нее. Впрочем, в обход деревни шло очень много различных зверей, даже слишком, чтобы придавать этому событию большое значение. Лишь наблюдательные жители замечали затем следы