и жалости к себе его бросило в жар, накатились предательские слёзы. Чтобы скрыть свое состояние, парень отвернулся, и, будто отмахиваясь от комаров, замахал рукой перед лицом, незаметно вытирая под глазами.

– Вот это да! Ай-яй-яй! – увидев Стаса, заохал Дубовик. – Хорошо ты пробежался, ничего не скажешь! Я же тебе говорил, что надо одеваться по-человечески. А ты мне: «Жарко, жарко». Вот тебе и жарко…

«Им-то что, – мелькнуло в голове у молодого человека, – а оказались бы в моей шкуре, я бы посмотрел на них. Ох, какие умники! Это всё Рома…»

– Зато теперь, я вижу, тебе нормально, – не обращая внимания на состояние пострадавшего, распекал его геолог. – В здоровом теле – здоровый дух. Хотя сейчас он не совсем здоровый. Надо было слушать, что тебе говорят, а не заниматься самодеятельностью. Замерз?

– Н-немного, – рукавом куртки Стас потер под глазами и выдавил из себя что-то вроде улыбки. Но от этого его физиономия приняла более жалкий вид, говоривший, что сейчас ему не до шуток. Чтобы как-то скрасить нелепость положения, в которое попал, он сказал: – Н-на этом чертовом болоте вымок, как цуцык, да еще эти колючие кусты. До сих пор согреться не могу. Кстати, к-когда идёшь, совсем не-е холодно, это сейчас я что-то остыл. Долго с-стоим…

От сырой или неправильно подобранной одежды наступает переохлаждение, нередко приводящее к смертельным исходам. Любой таёжник, опытный турист или геолог об этом хорошо знает и экипируется соответствующим образом. Даже обычная геологическая кутка с подкладкой защищает от непогоды лучше, чем какой-нибудь пиджачок или толстая рубашка.

– Это будет хорошим уроком, – похлопал его по плечу Александр. – Давай переодевайся. Где твоя роба?

Стас надулся и, вздрагивая всем телом, засопел:

– У меня больше ничего нет, я штаны потерял. Водой унесло…

Мгновенно оценив ситуацию, Александр заворчал:

– Так бы сразу и сказал, а то, видите ли, жарко ему стало. Что же ты так? Хотя бы намекнул. Кого стесняешься? Девочек у нас нет. А почему не взял запасную одежду?

Тот только развел руками.

– Хорошо, что голову не забыл, – по-своему понял его Дубовик и, будто извиняясь за грубость, сказал мягче: – Ладно, с кем не бывает. Было бы хуже, если бы забыл обувь.

Он развьючил своего передовика и из сумы вытащил полиэтиленовый пакет с новым геологическим костюмом.

– На, возьми! Немного не по размеру, но других штанов у меня нет. Они и для меня малость длинноватые. Подтяни вверх и подвяжи веревкой.

Антон вырубил тонкую лиственницу, очистил от веток. Заострив с одной стороны, загнал в кочку. Чтобы палка не прогибалась, под неё подложил увесистый камень. Дубовик принес охапку сушняка и развел под таганом огонь.

– Мужики, давайте поближе к костру, – окликнул всех Антон, – здесь ровней и продувает, комаров меньше. Стас, а ты что тянешься, новые штаны мешают? Тащи чайник, костер уже разгорелся.

– Сейчас иду-у-у, – эхом разнеслось вокруг.

– Вот резинщик! На радостях он, видно, позабыл, за чем пошел. Доверяй такому ответственное дело, так и без обеда останешься.

Роман вытащил заварку с сахаром и хлеб со сгущёнкой, Антон поставил две банки тушёнки. Следом заявился Стас с пустым чайником.

– Что, трудно было воды набрать? – снимая сапоги, наехал на него Дубовик. – Надо на ходу соображать. – Он положил сапоги на солнечную сторону, портянки развесил на куст, обдуваемый ветром. – Вот теперь полный порядок, осталось только глотнуть чайку со сгущенкой.

Его примеру последовал Антон, быстро снявший сапоги. От горячего свежезаваренного чая прошибло потом. Стало жарко, как в парной.

– Ух, хорошо-то как! – блаженно потянулся Александр. – В маршруте нет ничего лучшего, чем чай на привале. Выпьешь кружку, и как будто заново родился. Вроде бы, недавно шёл, и казалось, что если присяду, больше не поднимусь. А сейчас усталость как рукой сняло.

– Да, чай – это сила, – поддержал его Антон, ладонью вытирая выступивший пот. – Во время передышки можно спокойно поговорить, а то целый день наедине со своими мыслями. Мало ли что в голову придёт, а поделиться не с кем. Чай – это сила! – думая о чём-то другом, произнёс он мечтательно.

– Только не такой горячий, как этот, – пробурчал Стас, не понимая, чему тут радоваться, – чая много не выпьешь. Да и что толку от одной воды. При такой физической работе, как у нас на перегоне, надо есть мясо. И чем больше, тем лучше – быстрее дойдём.

От вкусной еды не отказался бы никто из них, но приходилось довольствоваться макаронами и кашами с тушёнкой, которые уже изрядно надоели. Антон не выдержал:

– Ну да, сейчас начальника отправим на охоту, пусть добудет оленя или лося. Если ему повезёт, поедим парного мяска. Думаю, было бы неплохо. Только после трапезы всё равно придется идти дальше, на вертолете нас не повезут.

– Антон прав, – поддержал его Дубовик. При мысли, что они придут на базу, где их ждут и будут безмерно рады, сердце бешено забилось. – Чем быстрее мы дойдем, тем будет лучше для всех. Вот тогда можно будет сходить и на охоту, и на рыбалку, а теперь надо радоваться тому, что имеем.

– Да уж! – заныл парень, ожидавший, что его хотя бы пожалеют. – Только и остаётся, что ждать и надеяться на светлое будущее…

– Стасик, ты залил в свою маленькую кружку полчайника кипятка, бухнул немерено сахара и треть банки сгущенки, а теперь говоришь, что пьешь одну воду, – подковырнул его Роман. – Где же ты нашел такую? Небось сделали по спецзаказу.

В кружку Стаса входило в три раза больше, чем в обычные эмалированные, какие выдавали геологам на полевые работы. Такой же объёмной была у него и миска, или, как называли её геологи, тазик.

– Конечно, а как иначе? Только так можно выжить среди таких оглоедов, как ты.

– О-хо-хо! Это мы-то оглоеды! – возмутился Роман. – Мужики, вы только посмотрите на этого наглеца: Стасу все время чего-то не хватает, а мы виноваты. Вот бедный, мальчик! Обделяем мы его, и он недоедает. Ему, видите ли, хочется жрать, а мы не даем, сами все съедаем.

Тихо под лиственницей, шумит только река, перекатываясь через гладкие, облизанные водой валуны, выступающие на поверхность. От воды веет свежим