К тому времени когда я туда добрался,«отверженных» тормознули по обе стороны хайвея, и Баргер, широко шагая, шелнавстречу Бакстеру. Шериф объяснил полководцу Ангелов и его преторианскойгвардии, что в результате тщательных поисков для них был выбран изарезервирован просторный кемпинг в окрестностях городка, на горе, «где ихникто не побеспокоит». Бакстер был ростом 6,6 фута, а сложением напоминалзащитника «Балтимор Кольтс». Баргер же едва дотягивал до шести футов, но ниодин из его приверженцев ни на секунду не сомневался, что он бросится нашерифа, если дело неожиданно примет нежелательный оборот. Не думаю, чтобы наэтот счет терзался сомнениями и шериф Бакстер, а обо мне и говорить нечего.Огромную роль здесь сыграло такое ценное качество характера Баргера, какнепреклонность и умение обдумывать свои поступки: чужаки чувствовали, что сэтим человеком можно договориться. Помимо этого Баргера также отличалоустрашающее спокойствие, эгоцентричный фанатизм, развившийся за восемь лет,проведенных у руля управления легионом изгоев… Этим жарким, пропахшим потомднем его подопечные оценивали силу шерифа, исходя из его размеров, вооружения иприсутствия прикрывающей представителя закона горстки молодых рейнджеров. Былосовершенно ясно, кто одержит победу при первом столкновении, но лишь одномуБаргеру было дано решать, какова цена такой победы.

Он решил подняться на гору, и его легион, невыказывая никаких признаков недовольства, последовал за ним. Показывавший имдорогу рейнджер-проводник болтал что-то о десятиминутном проезде по близлежащейгрунтовой дороге. Я увидел, как орда outlaws сорвалась в указанном направлении,а потом перебросился парой слов с двумя рейнджерами, которые оставались узаграждения за главных. Чувствовалось, что нервы у них напряжены. Однако упарней хватило сил улыбнуться, когда я спросил, а не боятся ли доблестныевоины, что Ангелы Ада попытаются взять городок штурмом. Кстати, в кабинерейнджеровского фургона лежали дробовики, но во время словесной перепалки междукомандирами оружие на всякий случай убрали с глаз долой. Обоим рейнджерам былочуть больше 20 лет, но они прекрасно держались, хотя только что встретились сшироко разрекламированной угрозой… но дело удалось спустить на тормозах,образно говоря, поставить паровоз на запасной путь.

Позже я отнес это за счет влияния ТайниБакстера, единственного копа, которому удалось заставить Сонни Баргера уйти вглухую оборону.

Около половины четвертого я тронулся погрунтовке по направлению к великодушно выделенному для Ангелов кемпингу. Прошлополчаса, а я ехал и ехал по следам мотоциклов, пропахавших глубокую свежуюколею. Напрашивалось сравнение с нелепой просекой в гуще джунглей наФилиппинах. Тащиться пришлось на первой скорости, дорога, черт ее побери, былане дорогой, а какой-то петляющей оленьей тропой. Сам кемпинг находился таквысоко, что, когда я наконец добрался туда, казалось – что только густой низкостелящийся по земле туман разделяет нас и четкие контуры острова Манхэттен, надругом конце континента. Никаких следов воды, а к тому времени Ангелы уженачинали охреневать от дикой жажды. Их загнали на выжженную солнцем луговину,на девять или десять тысяч футов вверх в Сьерры, и все приключение в итогесвелось к какому-то бессмысленному путешествию придурковатых бродяг. Ангелы,конечно, могли бы забраться еще выше, в тот момент они чувствовали себяобманутыми, и им страшно хотелось отыграться и отплатить обидчикам той жемонетой. Настроение у байкеров было довольно гнусное, и его вполне разделялБаргер, который наконец-то врубился, что шериф попросту его надул. Кемпинг былпригоден для обитания разве что верблюдов и горных козлов. Вид отсюда, конечно,открывался замечательный, но кемпинг без воды на Четвертое Июля в Калифорнии –такая же бесполезная штука, как пустая пивная банка.

Какое-то время я прислушивался к воинственномуразговору и выкрикам, а потом стал быстро спускаться с горы, чтобы позвонить водну вашингтонскую газету, с которой тогда сотрудничал, и сообщить, что готовотправить им репортаж об одном из величайших бунтов десятилетия. По дороге сгоры я увидел байки «отверженных», которые ехали мне навстречу. Их остановили уполицейского заграждения в Бейсс Лейк и настоятельно рекомендовали подняться вкемпинг. Подъехал фургон со свастикой из Фриско, с двумя байками в кузове,третий байк буксировали на длинном тросе в тяжелом облаке пыли в двадцатифутах. Райдер, сидящий за рулем этого инвалида-мотоцикла, напялил на себязловещие зеленые защитные очки и закрыл платком нос и рот. Вслед за фургономследовал красный «плимут», который яростно загудел при виде меня. Я тормознул,хотя машину не узнал, и подал немного назад. Это оказались Ларри, Пит и Пых,новый президент отделения во Фриско. Мы не виделись с момента встречи вечером в«ДеПа» на собрании участников пробега. Пит, профессиональный гонщик, работал вгороде курьером, а Ларри вырезал из дерева тотемные индейские столбы иустанавливал их во дворах других Ангелов. Их «звери» вышли из строя на шоссе,неподалеку от Модесто, и байкеров подобрали три красивые девчонки, которыеостановились и предложили помощь. «Плимут» принадлежал им, и теперь эти девицыуже стали частью тусовки. Одна из них сидела на коленях Пита на заднем сиденье,полуодетая, и смущенно улыбалась, пока я рассказывал что происходит скемпингом. Они решили прибавить газу, и я сказал им, что увидимся позже вгороде… а может, еще где-нибудь… В тот момент неизвестно почему мне пришла вголову мысль, что в следующий раз свидимся мы все в тюрьме. Ситуация постепеннопереходила из стадии покоя в стадию взрывоопасную. Вот-вот Ангелы сорвутся внизс горы настоящей лавиной, совсем не в том настроении, чтобы вести сдержанные иразумные беседы с кем бы то ни было.

В Каролине говорят, что «люди холмов» сильноотличаются от «людей из долины», и как уроженец Кентукки, в жилах котороготечет гораздо больше горной крови, чем крови равнин, я склонен согласиться сэтим высказыванием. Положения одной из подобных теорий я как раз прикидывал вуме, пока ехал из Сан-Франциско. В отличие от Портервилля или Холлистера, БейссЛейк был горной общиной… и, если срабатывал старый принцип Аппалачей, людиздесь не так быстро впадают во гнев или начинают паниковать, но, если ужзапахнет жареным, они, не раздумывая и не щадя других, ринутся в бой. Исчезнувпо каким-то причинам, они, как и Ангелы Ада, непременно вернутся назад, еслипетух клюнет в задницу их врожденное чувство справедливости… А оно, в своюочередь, имеет лишь самое отдаленное сходство с тем, что записано в сводезаконов. Я полагал, что «горные» типажи окажутся гораздо более терпимыми кшумному выпендрежу Ангелов, но – если сравнивать их с «равнинными» кузенами –они гораздо быстрее наносят ответный удар при первых же намеках на возможностьрукоприкладства или оскорблений.