Осматы яростно аплодируют, словно речь идет о присуждениипленнику Нобелевской премии. Любой воин был бы счастлив услышать в свой адрестакие аплодисменты. Но Артур не воин, в бой вступить его вынудилиобстоятельства. Он всего лишь маленький десятилетний мальчик. Но он оченьхрабрый, а потому всегда готов выступить на защиту своей принцессы и биться засправедливость даже с теми, кто старше и сильнее его. Правда, сейчас ему большевсего хочется закричать, что он недостоин такой чести. Пусть лучше егоотпустят, а без воинских почестей он проживет. Тем более что комплиментыУрдалака никогда никому ничего хорошего не сулили. Но для сопротивления уАртура уже не осталось ни сил, ни мужества. Единственная его надежда ―это принцесса. Он уверен, она продолжит его дело и, быть может, добьетсябольшего успеха. Гордая и независимая Селения не оставит Урдалака в покое.Мысль эта согревает Артура, и он улыбается.

Меньше всего Урдалак ожидал увидеть улыбку на устахпленника. И не просто пленника, а связанного по рукам и ногам и вдобавокприкрученного к жертвенному столбу!

― А ты и в самом деле храбрец, молодой человек! Чтобыпочтить твое удивительное мужество, я призову на помощь все свое воображение ипридумаю казнь, воистину, достойную тебя! ― с сардонической усмешкойзаявляет Урдалак.

Толпа осматов хихикает, потирая лапы. А Ужасный У задумчивопотирает подбородок. Он всегда так делает, когда мыслит. Однако сегодня онпотирает подбородок очень медленно, что является признаком особенно напряженнойработы ума. Надо сказать, за свою жизнь Урдалак совершил столько гадостей, чтопридумать новую стоит ему неимоверного труда. Но он не имеет права подмочитьсвою репутацию. Нельзя разочаровать армию, а уж тем более пленника. Осматыожидают обещанного зрелища. Одни топочут от нетерпения, другие потираютконечности, третьи плотоядно облизываются. Глядя на предвкушающих занимательныйспектакль зрителей, Артур чувствует, как к нему возвращается утраченноеспокойствие. Уж очень глупыми выглядят окружающие его осматы!

Воины напряжены до предела, все с нетерпением ждут решенияУрдалака. Наконец предводитель поднимает рукоклешню.

― Пусть... его отвяжут! ― неожиданно заявляетон.

Возможно, Урдалак действительно придумал ужасно хитроумныйплан. Только смысл его явно не дошел до солдат. Впрочем, быть может, поманитьпленника надеждой, а потом отобрать ее навсегда и есть наивысшее коварство?Многие осматы решили именно так, а потому с радостными воплями бросилисьотвязывать Артура.

― А теперь... дайте ему уйти! ― дрожащим голосомпроизносит Урдалак.

Осматы вновь в замешательстве. Столь изощренная хитростьслишком сложна для их крохотных мозгов. Теперь никто из осматов не понимает,что происходит. Да, напомним: не в привычках Урдалака говорить дрожащимголосом. Впрочем, как еще он может говорить? Ведь неслышно подобравшись к отцу,Мракос выхватил меч и приставил его к горлу завоевателя, а сам отступил назад,используя Урдалака в качестве щита и заложника одновременно. Осматы внедоумении. Никто не смеет шелохнуться ― кроме Артура. Мальчик энергичнорастирает затекшие конечности и, обшаривая взором площадь, соображает, куда могподеваться могучий меч, который он выронил, когда падал вниз вместе с комаром.

Оправившись от первого испуга, Урдалак берет себя врукоклешни. Сын напал на него внезапно, воспользовавшись эффектомнеожиданности. Но страх прошел, и извилины повелителя начинают интенсивнофункционировать. Как он мог попасть в такое смешное положение? Точнее, как могМракос, его собственный сын, которого он так любит, поставить его в этоположение? Вопрос простой, но только на первый взгляд. Мракос действительно егосын, но отец слишком часто забывал об этом. Только время имеет обыкновение всерасставлять по местам и воздавать каждому по заслугам.

― Как ты посмел напасть на собственного отца? ―восклицает Урдалак, пытаясь придать своему голосу хотя бы каплю волнения.

― А вы, отец? Как вы могли дважды бросить собственногосына? ― отвечает вопросом на вопрос Мракос, твердо решивший неподдаваться ни на какие ухищрения Урдалака.

― Значит, я должен быть наказан за то, что доверялтебе? ― спрашивает Урдалак.

Этот вопрос слишком сложен для ума Мракоса.

― К-к-как доверял? ― только и может выдавить ониз себя.

― Дважды я оставлял тебя одного в опасных ситуациях, ия об этом не забыл. Но это были испытания, которые должны были закалить твойхарактер. Будущий повелитель обязан уметь сопротивляться ударам судьбы ―какими бы жестокими эти удары ни были. Дорога на трон никогда не бывает легкой.А тебя ждет трон. После меня ты унаследуешь все мои владения, ведь ты же мойединственный сын! Так неужели я должен защищать тебя от каждого дуновенияветерка, превращать тебя в тепличное растение? Не есть ли моя обязанностьзакалять твой характер и готовить тебя для тех свершений, которые тебепредстоят?! Ведь я подверг испытаниям не только тебя, но и себя! Разве ты незнаешь, как страдает отец, глядя, как его чадо борется за выживание? Я знаю,твои испытания были очень трудными, но будущий повелитель должен быть подобенгорному дубу, а не плакучей иве, должен закалиться не только в огне вулкана, нои в адском пламени!

Сам того не замечая, Мракос раздувается от гордости. Всущности, все вчерашние мальчишки таковы: стоит им немного польстить, как ихтут же распирает, словно воздушный шар, куда закачивают горячий воздух.

Лавируя между осматами, на площадь выскакивает Арчибальд ивидит внука.

― Артур?!

― Дедушка?!

Они радостно бегут друг к другу: теперь им ничего нестрашно, потому что они знают, что оба живы!

― О Артур! Как здорово! Нет, как это действительноздорово, что я тебя отыскал!

― Я тоже ужасно рад, дедушка! Но теперь я должен найтимогучий меч, доверенный мне Селенией. Помоги мне!

И вот уже оба, дедушка и внук, ползают в пыли, пытаясьотыскать меч.

Урдалак по-прежнему стоит на балконе, а его сын Мракосдержит свой меч у его горла.

― И потом, что бы ты стал обо мне думать, если б я непозволил тебе пройти через эти испытания? ― продолжает увещевать сынаУрдалак. ― Ты бы сказал: «Отец мне не доверяет! Он считает, что я неспособен стать правителем!» Но я никогда не сомневался в твоих качествах, апотому оказал тебе свое высокое доверие. Я знал, что из любых испытаний тывыйдешь еще более сильным, более могучим, готовым взять в руки браздыправления!