Лёгкие пылинки медленно вальсировали в потоках солнечного света, наполнявших помещение через полукруглое окно. В воздухе витал аромат роз, что было совершенно не удивительно, учитывая имя и личность хозяйки магазина. Берт смотрел на эту комнату с разных ракурсов и думал о том, какая интересная картина из этого могла бы получиться. Ему было интересно представлять, как в какой-нибудь галерее современного искусства люди проходят мимо изображения этого интерьера, а иногда и останавливаются, рассматривают детали и думают о том, чья это комната и почему она была так важна конкретно для этого художника. Молодой человек усмехнулся и задал себе тот же вопрос. Что же такого в этом месте? Почему ему кажется, что эта мебель, это ситцевое платье на дверце шкафа и разноцветная бахрома на ковриках имеют для него какое-то особенное значение? Конни сейчас сказала бы, что это гормоны играют с ним в увлекательную игру, и, вероятнее всего, оказалась бы права. И зачем только она отпустила его в это логово пленяющих ароматов и мистически прекрасных деталей? Он же здесь пропадёт! Навсегда…

– Боже мой, Берт, ты всё же здесь! – воскликнула Роза с порога и рассмеялась. Лицо у неё было румяным, а грудь часто вздымалась от прерывистого дыхания. – Я думала, ты уже прокрался к выходу и сбежал через сад. Эта…старушка…ох, она меня извела! Всё говорила и говорила!

– Ничего страшного, я тут неплохо провёл время, – растерянно улыбаясь, отвечал гость. Глаза девушки округлились.

– Ты шутишь? Меня не было почти два часа!

– Правда? Хм, наверное, я задумался и не заметил, как пролетело время…

– И часто у тебя такое случается? – дыхание Розы пришло в норму, и она попыталась убрать непослушные рыжие пряди со своего румяного лица.

– Только при определённых обстоятельствах, – ответил Берт дружелюбно. – В основном, когда приходит идея для картины.

– Ты рисуешь? – кажется, девушка была не уверена насчёт того, куда ей двигаться дальше, и теперь просто переступала с ноги на ногу, не смея сойти с места. Берт расценил это как намёк – она явно не хочет продолжать разговор здесь, в спальне, и потому сделал несколько шагов ей навстречу.

– Да, немного. Не так хорошо, как Ян Маршан, конечно же, – оказавшись возле девушки, произнёс молодой человек и снова одарил её теплой дружеской улыбкой. Ему совсем не хотелось ставить её в неловкое положение или смущать, поэтому задерживаться подле неё он не стал и двинулся дальше, к двери. Впрочем, он бы солгал, если б сказал, что нахождение в спальне с Розой не наталкивало его на некоторые, бесспорно, волнующие воображение мысли. А если бы какой-нибудь телепат сейчас вздумал заглянуть ему в голову, то обнаружил бы – эти самые мысли занимают в данный момент процентов семьдесят от общего содержимого его сознания и подсознания. А то и все восемьдесят…

– И можно ли взглянуть на какую-нибудь из твоих картин? – провожая его взглядом, спросила Роза, как-то заметно теряя радость в голосе. Берт на мгновение замер у самого порога и сделал то, что было, скорее, свойственно его наблюдательной сестрице.

Он сосчитал. Сосчитал количество вопросов, заданных Розой ему в этой недолгой беседе, и вдруг понял – она только и делала, что спрашивала его о чём-то. Это наблюдение должно было его к чему-то привести, и юноша даже слегка хмыкнул, словно и впрямь всё понял. Хотя в целом…он ничего не понял. С выражением смешанных эмоций он обернулся в сторону своей собеседницы и одарил её долгим задумчивым взглядом, за которым на самом деле скрывалась липкая каша в черепной коробке и парализовывающее отупение. Ему срочно нужно было сделать какие-нибудь выводы, а он никак не мог сконцентрироваться хоть на чём-то и только пристально смотрел на Розу, пока помещение наполнялось плотной и наэлектризованной тишиной.

– Я…эм…что-то не так сказала? – девушка первой не выдержала и прервала затянувшуюся паузу.

– М-м…нет, – медленно качая головой, ответил Маршан и вновь замолк. По правде говоря, теперь даже говорить ему было сложно. Его лицевые мышцы сковало, а всё тело стало напряжённым и прямым, словно натянутая струна. Он не смотрел по сторонам, а только на неё. Он почти не моргал и мог бы сойти за маньяка, всем видом своим напугать девицу до смерти, но она не боялась и встречала его взгляд уверенно и даже с неуловимыми нотками вызова.

Вспоминая это мгновение потом, он точно не мог вспомнить, как именно оказался так близко к ней. Некий внутренний импульс, опережая команды сознания и здравого смысла, толкнул его вперёд. Он читал в одной статейке однажды о том, как люди в состоянии сильного потрясения совершают странные поступки, бегают на сломанных ногах и убивают друг друга, совершенно не помня себя. Ему даже по-своему приятно было думать, что Роза стала для него чем-то вроде такого потрясения. Конни, конечно же, подняла бы его на смех, услышав подобный романтический бред. Именно поэтому он ни за что не стал бы озвучивать эти свои мысли вслух, но они окрыляли его сейчас.

Рыжая красавица вовсе не собиралась отстраняться или оказывать сопротивление. Напротив, как только их губы встретились, из груди её вырвался вздох облегчения. Она прильнула к груди Берта и обхватила его шею руками, медленно запуская пальцы в его мягкие пшеничные волосы. Дыхание их становилось прерывистым, всё сложнее было выхватывать окружающий воздух и запах тела. Маршан почувствовал, как закружилась его голова, но остановить себя уже не мог. Он прижимал Розу к себе всё крепче, обхватывая руками её талию и чувствуя, как кожа её становится горячее под тонкой тканью одежды.

Волна жара накрыла их обоих с головой. Берт не знал этого наверняка, но всё же надеялся, что и Роза была сражена случившимся так же, как и он. Обрывками он помнил, как по швам треснуло её платье (вероятнее всего, из-за того, что он так и не смог справиться с тугой застёжкой), как пол и потолок вдруг поменялись местами, как переплелись их руки и ноги, как огненно-рыжие волосы рассыпались по подушке и загорелым плечам…

Было и то, чего бы он не смог позабыть ни при каких обстоятельствах. Её запах. Вкус. И бархат нежной кожи, скользящей под пальцами. Её горячий шёпот у себя под ухом, заставляющий руки и спину покрываться испариной от возбуждения. И то, как плотный разогретый добела воздух комнаты рассёк сладостный стон. Пальцы Розы впились Берту в поясницу и плечо, и сама она резко подалась вперёд, часто и громко дыша. Через мгновение оба, полусонные и обессиленные, замерли в объятиях друг друга.

Вокруг стало тихо. Он не понял, сколько времени прошло и как долго длилось то, что между ними только что произошло. Все впечатления сверкали в его голове яркими, ослепляющими вспышками, заставляя голову кружиться. На секунду Берту показалось, что он уснул, но это было, скорее, что-то вроде потери сознания. Изо всех сил борясь с дремотой, он с большим трудом перекатился на бок и взглянул на прекрасную обнажённую девушку рядом. Она была похожа на нимфу или русалку, сошедшую в этот мир прямо с полотен эпохи ренессанса. Она провела рукой по лицу, смахивая прилипшие волосы с влажного лба, и немного сонно улыбнулась.

– Как думаешь, – еле-еле она зашевелила чуть опухшими от поцелуев губами, – в магазине внизу сейчас кто-нибудь был?