Но тщетно:

- Нет.

- Витторио...

- Я не... - он замялся, подбирая английское слово, но в итоге заменил его итальянским: -violentare тебя. Это много, ты должна ценить.

О, тысяча неандертальцев! Да я сейчас обязана ноги ему целовать за то, что он не намерен меня насиловать! Нет, я понимаю, что для человека, похитившего женщину, это словно зацепиться кончиками пальцев после того, как прыгнул в бездну, но какого же чёрта он меня украл? Всерьёз думает, что теперь у него есть шанс получить мою взаимность?! Тут меня осенила догадка: Витторио не знает о наших с Тимуром отношениях. Странный подельник не поделился с ним этой информацией и тем, возможно, спас мне жизнь. Вполне вероятно, что темпераментный и ревнивый итальянский мафиози попросту придушил бы меня, если бы был в курсе...

Витторио тем временем продолжал:

- Но я хочу смотреть.

Бесстыдник... Негодяй. Подлец! А впрочем, что он там не видел...

Я поднялась на ноги с каменным лицом, так, будто ничего особенного не происходит, кроме того, что я злюсь на Витторио. Одной рукой, конечно, всё-таки прикрыла грудь, но не более. Полотенце заприметила чуть заранее - оно лежало на стуле близко от ванны, но всё же на расстоянии. Нужно было сделать пару шагов: первый прошёл удачно, а вот на втором, как и предполагала ранее, мраморный пол на пару с моими скользкими мыльными, да ещё и размягчёнными ступнями не дал проявить изящество и гордость. Я неловко взмахнула руками и стремительно полетела мягким местом вниз в ожидании сочного шлепка последнего о гладкие плиты. Но он не произошёл: меня в полёте подхватили за талию сильные горячие мужские руки и, конечно, прижали к твёрдому полуобнажённому торсу.

- Goffine (неуклюженькая, ит.)... - скорее прорычал, чем прошептал Витторио.

Мерзавец! Он нарочно устроил меня в покоях с такой скользкой ванной!

- Отпусти! - взвизгнула я истерично.

- Ты упасть! - с самодовольной улыбкой ответил он, ничуть не ослабляя хватку.

- Лучше я упаду!

- Testarda (упрямая, ит.)... - прохрипел Витторио всё с той же улыбкой, и меня словно молнией ударила догадка: ему всё это по душе! Моё сопротивление, его наступление и борьба. Он получает удовольствие от этих безумных отношений ничуть не меньше, а может и больше, чем от нашего совместного проживания в Баколи. Чему удивляться? Витторио, наверное, лет тридцать не получал отказов от женщин - должно быть, эта лёгкость бытия ему изрядно наскучила.

Я стиснула челюсти, пытаясь сохранять спокойствие, хотя признаюсь честно: поджилки у меня тряслись. Как победить человека, который получает удовольствие от самого противостояния?

Тёмные, а теперь ставшие совсем чёрными глаза Витторио рассматривали меня, обжигая голодным огнём. Он еле заметно потянул носом и прошептал:

- Mi manca il tuo odore (Я соскучился по твоему запаху, ит.)!

Ещё мгновение - и горячие губы коснулись моей шеи чуть ниже уха.

- Витторио... ты обещал!

- Я просто целовать!.. - недовольно откликнулся он.

Я глубоко вздохнула.

- Нам нужно поговорить. Нормально. Обсудить ситуацию. Это всё... какое-то сумасшествие.

- Я давно сумасшедший. Из-за тебя. Я думать, ты тоже.

- Не настолько, чтобы выйти замуж за женатого человека.

- Я женат только на бумаге.

- Этого достаточно для меня.

- Хорошо, - нахмурился Витторио. - Мы говорить. Завтра. Сегодня ресторан.

Он осторожно отпустил меня, проверив, крепко ли я стою на ногах. Накинул полотенце, а потом поспешно вышел из ванной, оставив меня в полнейшем недоумении. Ресторан?! Какой ещё ресторан? Он повезёт меня, пленницу, в общественное место? До чего странно...

Но у Витторио, конечно, всё было продумано.

Когда я тщательно вытерлась и выползла в спальню, завёрнутая в полотенце, там уже ждала Ли. Она провела меня в другую дверь, которая оказалась входом в гардеробную -большую комнату, сплошь заставленную шкафами-купе, где висело просто умопомрачительное количество платьев, юбок, блузок и прочих предметов одежды знаменитых итальянских брендов. И всё моего размера! Матерь Божья, тут же целое состояние в тряпках закопано! Или просто я попала в типичные габариты любовниц Витторио?

Ли, кажется, точно знала, что ищет - через несколько секунд она не без труда вытащила длинное тёмное шёлковое платье с цветочным принтом. Бедной женщине пришлось встать на маленький стульчик, ибо ростом она совсем не вышла. Платье было красивое, изящное и облегающее, с V-образными вырезами спереди и сзади. Я разглядывала его, затаив дыхание и гадая, неужели я действительно выйду в нём сегодня в люди? В таком случае, артачиться и показывать характер не стоит. Я послушно надела всё, что дала мне Ли: кружевное чёрное бельё, чулки на поясе, вечернее платье. Оно обняло меня, как вторая кожа, подчеркнув все выпуклости и изгибы. Только от колен начинался небольшой клёш, и ходить в этом произведении моды было довольно неудобно. Но это нестрашно. Я переживу.

После облачения Ли усадила меня в спальне в удобное кресло и позвала ещё одну девушку - улыбчивую симпатичную европейку, смуглую, но крашеную в блонд. Она очень мило лопотала по-итальянски, я понимала её только через девять слов на десятое.

- Do you speak English? - без особой надежды поинтересовалась я, и девушка, конечно, обескураженно покачала головой.

Она сделала мне лёгкий, но выразительный макияж, завила волосы локонами и собрала их на затылке, оставив шею открытой. Как только парикмахер-визажист закончила работу, в ту же минуту в комнату вошёл Витторио. Он выглядел намного лучше, чем в прошлый раз: был гладко выбрит, причёсан и одет в официальный костюм. Похорошел и помолодел лет на пять, к тому же широко улыбался. А когда увидел меня, то театрально замер в восхищении:

- Perfetto (совершенство, ит.)!

Пробыв в оцепенении пару секунд, Витторио снова оживился, подошёл вплотную ко мне, обдав тяжёлым крепким запахом парфюма, и достал из кармана брюк длинную бархатную коробочку. В ней оказалось ожерелье с сапфирами и бриллиантами.

- Для цвета твоих глаз, - негромко пророкотал мужчина, внимательно наблюдая за моей реакцией.

Я же ощущала... тоску. Я отчаянно тосковала по Тимуру: его запаху, его рукам, а главное -ощущению полной безопасности рядом с ним. Уж он-то точно не стал бы поступать со мной так: лишать сознания, похищать, увозить за тридевять земель и запирать там, словно в тюрьме. Его любовь не эгоистична, он видит во мне человека, а не только куклу для удовлетворения низменных потребностей!

Витторио вряд ли был доволен моей реакцией на его подарок, но виду не подал. Надел на меня свой драгоценный ошейник, а потом даже шепнул мне на ухо:

- Sei una donna straordinaria (Ты удивительная женщина, ит.)! - и коротко чмокнул в