От грустных размышлений меня отвлекло появление официанта. Он прикатил на тележке целую уйму разнообразных блюд: тут была и паста, и морепродукты, и знаменитые

итальянские мясные изделия, и множество овощей и фруктов. Признаться, я чувствовала себя такой голодной, что готова была скушать слона. Даже интересно, сколько я не ела... Ребекка посматривала на меня с неодобрением:

- Не увлекайся этими вкусностями, подруга, - шепнула она мне, - поверь, ни в одной стране синьоры не любят толстушек. Ну, кроме извращенцев каких-нибудь.

Хм, а это мысль! Растолстеть, чтобы Витторио потерял ко мне интерес... Надо взять на заметку, если другие методы не помогут. Интересно, а Тим потом примет меня маленьким бегемотиком? Ничего, я ещё молодая, похудею...

Все за столом пили вино, мне тоже налили, но я лишь пригубливала напиток, несмотря на то, что он был божественным. Ещё бы! Тысячелетние традиции, аж со времён до нашей эры, дают о себе знать. Витторио пил не мало - больше, чем когда мы с ним делали это вдвоём.

Эти воспоминания вызывали болезненную ностальгию: как мы сидели на балконе нашего чудесного маленького убежища в Баколи, пили Бароло, ели собственноручно приготовленный рис, тушёные овощи и сыр, любуясь закатом над морем, рубиновым, как вино в наших бокалах. Мы смаковали его, никуда не торопясь, зная, что у нас вся ночь впереди, и завтра никуда не надо. Мы пели и танцевали на кровати, а потом... нет, об этом я не стану думать - эти мысли ощущаются как предательство Тимура.

Теперь же Витторио осушил несколько бокалов один за другим, его смуглые щёки потемнели, а в глазах загорелись опасные искорки. И я поняла, что он пьёт, потому что волнуется. Нервничает из-за меня и наших отношений. Тоже ностальгирует по Баколи и боится, что это никогда уже не повторится.

Он вдруг решительно поднялся из-за стола и протянул мне руку:

- Balliamo (Потанцуем, ит.)?

Его друзья одобрительно заулыбались, Густаво даже хлопнул пару раз в ладоши.

Я бросила растерянный взгляд на Ребекку - та восторженно, даже как будто с завистью скалилась и махала на меня наманикюренными лапками. Что ж, пусть будет наш последний танец. Не хотелось устраивать скандал, тем более с выпившим Витторио - так я себя оправдывала. На деле же, конечно, прекрасно помнила, каково это - танцевать с ним, и это весьма похоже на наркотик.

Мы выбрались на свободную площадку возле бара, тут же явно специально для нас зазвучала приятная латиноамериканская музыка и включился мягкий прожектор, выхвативший нас из темноты, как каких-нибудь профессиональных танцоров. И Витторио меня повёл.

Надо сказать, что вино нисколько не сказалось на его способность двигаться под музыку -он был плавным, гибким и точным, как всегда. Никакого сравнения с той бачатой в Курске. Только с Витторио я узнала, что на свете действительно существуют партнёры, с которыми не нужно знать ни одного па - они будто роняют тебя в каждое из них, но так, что при этом и ты сама выглядишь изящно и грациозно, даже несмотря на неудобное платье! Большое, крепкое, мускулистое тело мужчины кружило, ловило и обнимало меня так, что я забывала обо всём на свете. Танец в исполнении этого горячего итальянца был совершенным орудием соблазнения. И, разумеется, логичным завершением стал поцелуй. Я растерялась на секунду оттого, что кружилась голова, да и градус настроения, благодаря танцу, просто зашкаливал. Я не хотела хотеть этого мужчину, но тело предательски ломило от близости мощного, мускулистого сгустка силы. Витторио же набросился на мои губы, как голодающий на вкусную еду. Очнувшись, я постаралась оттолкнуть его плечи, не отвечала на поцелуй, но всё это были лишь бессмысленные трепыхания канарейки в тисках железного капкана. У меня даже не получалось вытолкнуть его язык из моего рта - пришлось слегка прикусить его, но Витторио зарычал в ответ так многообещающе, что заставил усомниться, какое из этих действий было более правильным: потерпеть поцелуй или спровоцировать мужчину укусом на более решительные действия. Конечно, вряд ли он станет раздевать меня посреди ресторана, но вот дома... что ему стоит отказаться от своих слов про добровольность? Он ведь уже обманывал меня не раз.

Я услышала одобрительные крики со стороны нашего столика и даже разрозненные хлопки в ладоши. Витторио бросил на меня очередной огненный взгляд, взял за руку и повёл туда. Его друзья очень хвалили наш танец и особенно финальный поцелуй. Итальянцы как никто ценят эмоциональность. Я же сгорала от стыда и расстройства. Нет-нет, возможно, мы с Витторио не смогли бы быть вместе, даже если бы он не был женат и занимался легальным бизнесом. Это ведь дико - так выставлять свои интимные отношения напоказ!

- Нам нужно идти, - сказал Витторио друзьям, благосклонно приняв все их восторги.

Они понимающе заулыбались, посмеиваясь. Мол, понятно, после таких горячих плясок -где уж сидеть за столом, как ни в чём не бывало?

Я скупо попрощалась с Ребеккой - хотела обойтись рукопожатием, но она подскочила и крепко обняла меня, шепнув на ушко:

- Тебе очень повезло! Не упусти его!

Я только хмыкнула в ответ и последовала за Витторио. В машине он снова завязал мне глаза.

- Я не знаю город, - вяло пробормотала я, впрочем, без особых эмоций. Кажется, этот ужин вытянул из меня все силы.

- Мне нравится делать тебя... impotente (беспомощной, ит.), - с хриплой усмешкой ответил мужчина.

Звучит пугающе... зато честно. Однако, до чего странно, что вот этого человека окружающие считают нормальным и цивилизованным, а доброго, честного и открытого Тимура окрестили дикарём. Не знаю, долго ли мы ехали - дорога показалась мне вечностью, потому что Витторио то и дело прикасался ко мне: поглаживал то волосы, то плечи, то проводил пальцем по ложбинке груди. Я содрогалась, но молчала, изо всех сил стараясь проглотить ком в горле.

Наконец мы прибыли. Ли встретила нас в гостиной и проводила меня в спальню, сразу принявшись расстёгивать платье.

- Душ, мисс? - спросила она, как обычно. Не знаю, почему бы ей не выучить слово "ванна"...

Меня опять пробрала дрожь от воспоминания о прошлом купании, и я отчаянно замотала головой:

- Ни в коем случае! Уходите. Я хочу отдохнуть.

Женщина поклонилась и поспешно выскользнула из комнаты.

Я надела сорочку, лежавшую на кровати - очень маленькую и состоящую поплам из шёлка и кружев. Не очень-то комфортная одежда для сна, но сейчас было не до поисков футболки. Я уже села на постель и чуть не рухнула на подушку своей завитой накрашенной головой, как вдруг из приоткрытого окна до меня донеслись звуки музыки, а потом крик:

- Нико!

О боже, ну что он ещё там придумал?!

Я сползла с кровати и на носочках подошла к окну. На освещённой фонарями улице стоял Витторио. Он переоделся в другие брюки и рубашку, и был немного похож на цыгана. Рядом с ним стоял паренёк с гитарой. Завидев меня, мужчина сделал знак рукой, и молодой человек ударил по струнам, а потом бегло заиграл смутно знакомую мелодию. Всё прояснилось, когда Витторио запел. Это была "Felicita" - та самая, что он пел для меня в караоке в Милане. И тот самый низкий, бархатный, чуть хриплый голос, от которго щипало в груди и сжималось в животе. Оставаться равнодушной к этому мужчине -поистине сложная задача, особенно если он твёрдо вознамерился меня завоевать.