– Ничего прелестного не нахожу! – Николя, нахмурившись, двинулся к жене, в свою очередь решив продемонстрировать собственное отношение к одомашненным бродячим животным.

Кошка немедленно перевернулась на живот и встала в боевую стойку, выгнув спину и напряженно подрагивая кончиком хвоста.

– Не переношу, – Николя ловким движением ухватил кошку за загривок и понес недовольное животное к двери, – приблудных кошек! Им не место в моем доме! – распахнул дверь и столкнулся лицом к лицу с горничной – хорошенькой темноглазой девушкой в голубом платье и белом кружевном передничке.

– Вы меня звали, мсье? – ангельским голосом спросила та.

– Лили! Уберите это из моего дома! Немедленно! – рассерженно распорядился Николя, передавая животное горничной, которая подхватила кошечку на руки и бросила вопросительный взгляд на хозяйку. Ирина едва заметно помотала головой. Лили кивком дала понять, что хозяйке беспокоиться не стоит, и, поглаживая кошку, исчезла.

Николя, проводив прислугу недовольным взглядом, захлопнул дверь и принялся расхаживать по комнате.

– Каким образом вы, женщины, находите общий язык друг с другом? – остановился перед Ириной. – Образование, воспитание, национальность, социальный статус не играют никакой роли, когда вам нужно объединиться против общего врага – мужчины. И тогда монолитный женский интернационал, сплотив ряды, идет в свой последний и решительный бой! Чтобы наутро было о чем друг с другом поболтать за чашечкой кофе.

Ирина, откинувшись на спинку дивана, с интересом наблюдала за рассерженным мужем. Таким она его еще не видела. Поэтому решила не обсуждать пока тему приблудных кошек.

– Господин граф, позвольте заметить… – выбрала самый смиренный взгляд и покорную интонацию, хотя наедине господином графом Николя еще ни разу не называла.

– Не позволю, госпожа графиня! – Николя приостановился, гневно глядя на нее. – Посмешище из себя делать не позволю! – смешно потряс указательным пальцем.

Ирина опустила голову, пряча улыбку.

«Какой же, в сущности, Николя добрый и чудесный человек. И, похоже, вправду меня любит», – подумала она.

– Я порвал отношения с единственным родственником – Бернаром! – продолжал бушевать Николя. – И из-за чего, позвольте вас спросить? Из-за того, – приподнял за спинку стул, – что он был против моего брака с женщиной, которую я знал всего несколько дней, – с силой опустил стул на пол. – Я посчитал это ревностью и завистью с его стороны, но оказалось, что эта женщина действительно вся окутана какими-то тайнами, взбалмошна, непредсказуема и… и… – сбился, подбирая определение.

– Восхитительна, – помогла ему Ирина с серьезным видом.

Николя чуть не кивнул.

– И еще, милый, ты забыл сказать слово «любимая».

Николя глянул растерянно.

– Любимая женщина, – с улыбкой пояснила Ирина. – Поэтому, пожалуйста, не кричи, а лучше присядь, – указала на место рядом с собой. – Во-первых, тебе нельзя так волноваться, а во-вторых, нет никаких тайн. Ну же, не капризничай, присядь ко мне!

Николя отвел взгляд и упрямо помотал головой, продолжая стоять в нескольких шагах.

– Вот ты, Николяша, все говоришь, нам надо родить сына… Или дочь, – продолжила Ирина. – Такую ма-аленькую девочку с бантиком. И это, конечно же, правильно.

– Девочки с бантиками не рождаются, – буркнул он.

– Но представь только, милый, – Ирина поправила волосы, – если у мальчика, – в ее голосе появились смешливые нотки, – окажется такой же несносный характер, как у его рара? Будет ворчать, топать ногами, гонять несчастных животных, а потом вырастет и… – изобразила ужас на лице, – женится на какой-нибудь сумасбродной русской девице, – поднялась с дивана, подошла к мужу и положила ему руки на плечи, – убеждая нас, что все это по огромной любви с первого взгляда.

Губы Николя дрогнули.

Ирина пристально посмотрела ему в глаза.

– А любовь с первого взгляда бывает ли, Николя? Как ты думаешь? Бывает? Или сказки все это?

– Еще как бывает, – оттаявший Николя обнял ее. – Только в такой любви, как у вас говорят, – перешел на русский: «Чем дальше в лес, тем больше…» – запнулся, вспоминая слово.

– Недоумения, – закончила Ирина со смехом.

– Не-ет, – примирительно улыбнулся Николя, – больше дров!

– Милый, – Ирина посмотрела на него с интересом, – я все время хочу спросить, кто тебя напичкал русскими пословицами? Это же чудо как прелестно! По любому поводу – наша народная мудрость. Вот если я уйду от тебя, – сделала многозначительную паузу, чтобы супруг успел оценить размер возможной утраты, – что тогда скажешь? Мадам с возу – лошади праздник?

На губах мужа заиграла торжествующая улыбка.

– Нет, ты неправильно сказала. Правильно: «баба с возу – кобыле облегчение»!

Ирина прикоснулась к его щеке губами.

– Скоро мне придется брать у тебя уроки.

– Я согласен давать уроки. Только не надо уходить, слышишь? Я тебя очень-очень люблю, но почему-то о тебе, – слегка отстранился, заглядывая в глаза, – до сих пор почти ничего не знаю.

– Мне, Николяша, – уткнулась лбом в его плечо, – иногда кажется, что я сама о себе ничего не знаю и все, что произошло со мной, – рассказанная кем-то неправдоподобная история или пьеса, написанная сумасшедшим драматургом.

– А ты расскажи мне. Будет легче! – горячо воскликнул он. – А если что-то нужно, скажи – я помогу!

Ирина благодарно взглянула на мужа.

– Ты вот так и не ответила, что расстроило тебя вчера?

Она замерла, понимая, что правду рассказать нельзя, но ничего не сказать тоже нельзя, потому что без помощи Николя в этом деле все равно не обойтись.

– Хорошо. Давай только присядем, – потянула его к дивану. – Я расскажу, – задумалась, будто все еще сомневаясь, стоит ли рассказывать. – Знаешь, Николя, – взяла руку мужа в ладони, – я… – запнулась, – потеряла корни. Нет, не так, – помотала головой, – меня вырвали с корнями так жестоко, так больно, что не осталось ничего. А человек не может жить без прошлого, без, казалось бы, никчемных безделушек, связанных с какими-то приятными моментами, без писем, записочек и старых фотографий, без осязаемых и видимых кусочков прошлой жизни, ценность которых можно понять только тогда, когда их лишаешься. Эти осязаемые кусочки воспоминаний могут годами лежать в шкатулке или коробке, но они есть и позволяют открыть и перелистать книгу прошлого, ощутив кончиками пальцев прикосновение к ее пожелтевшим страницам, хранящим не только образы, но даже запахи и звуки. Потому что у этих вещиц есть память и они умеют говорить в полной тишине. А без них человек нищ душой и одинок даже в толпе.

– Я понимаю, – Николя сочувственно погладил ее по руке.

– Так вот, когда мы с папой в семнадцатом году переезжали из Москвы в Петроград, решили оставить все самое ценное в тайнике в своей московской квартире. Да так туда и не вернулись. А там даже спрятаны мамины драгоценности. О тайнике кроме меня знали только папа и слуга Василий. Но их обоих уже