Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Ну, ее ж с вами не сравнить нипочем… – сделал комплимент.
«Еще бы ты ее со мной сравнил, – подумала Ирина, – ее не били смертным боем, она не сидела в тюрьме, не меняла последние вещи на еду, ее не пытались насиловать пьяные подонки, у нее не расстреливали на глазах мужа, не убивали отца», – приветливо улыбнулась.
– Благодарю, но я о другом… – сказала томным голосом и чуть придвинулась к нему. Их взгляды встретились. В глазах Серегина появился плотоядный блеск.
– Так вот… – продолжила, переведя взгляд на его губы.
«Как два слизняка, гадость какая», – невольно отклонилась назад.
Серегин потянулся было за ней, но остановился. В его затуманившихся глазах промелькнуло опасение, и он бросил взгляд на дверь.
– Простите, – Ирина коснулась пальцами виска и растерянно покачала головой. – Вы, Александр, так на меня посмотрели, что я даже сбилась с мысли. – О чем я говорила? Ах да. Так вот, представьте, живет такая дама в Париже, с виду благополучная и всем довольная, без тревог и волнений, не зная, чем себя развлечь, а может, втайне мечтает встретить в своей жизни мужчину, который увез бы ее туда, где приключения, риск, опасность, туда, где можно почувствовать остроту жизни! Живем-то один раз! Не так ли?
Серегин кивнул.
– Нельзя же всю жизнь есть только сладкое, неизбежно захочется чего-то пряного, острого! Мяса с кровью… Вы меня понимаете? – Глянула взволнованно.
– Не очень… – протянул Серегин, прищурив и без того узкие глаза.
– Ну как же вы меня не поймете? – воскликнула Ирина с досадой в голосе. – Не помню, кто сказал: «Лучше один раз напиться крови, чем всю жизнь питаться падалью!»
– Насчет крови напиться это вы хорошо сказали. Душевно, – оживился он.
– А вот вам, Александр, приходилось ли вам убить человека? – спросила Ирина, глядя наивно распахнутыми глазами.
– На войне всяко бывало, – Серегин расправил плечи и приосанился.
– Расскажите, Александр, прошу, – с восхищением попросила она и направилась к дивану, жестом пригласив гостя последовать за ней. Села рядом.
– Вот скажите мне, Александр, только честно, как человек опытный, – взглянула уважительно, – тяжело ли вообще убить человека? Не в запале, не в драке, не в бою, а просто так, потому что волен так поступить? Вот просто взять и прервать чью-то жизнь? Единственную. Богом данную? Не боязно ли?
– А что Бог? Чего там бояться? Религия есть опиум для народа! – провозгласил он. – Не помню, кто это сказал, товарищ Ленин или товарищ Троцкий, но очень даже правильно сказал. Потому все эти глупости насчет Бога нас не интересуют. А убить, что убить? Чего уж там сложного убить, коли не на войне, а он без оружия? – посмотрел недоуменно. – Я вот однажды…
Ирина замерла, сцепив руки.
– Вы тут не скучаете? – В дверях гостиной появился Николя.
Ирина откинулась на спинку кресла.
– Николя, дорогой, – с трудом улыбнулась мужу, – наконец-то! У нас же гость.
Серегин торопливо поднялся.
– Рад вас приветствовать, – протянув Серегину руку, сказал Николя по-русски, – господин… нет, – улыбнувшись, поправился: – товарищ Серегин. Спасибо, что пришли. Графиня очень соскучается по России. Для нее ваш визит – хороший подарок. Давайте пересядем к камину. Там будет уютно. Я добавлю дрова, а то огонь чуть-чуть горит. Вот, прошу, – показал рукой на кресла у камина. – Сейчас понесем туда чашки, загорим свечи… – переставил поднос с кофейником и чашками, подбросил в камин несколько поленьев и устроился в кресле напротив Серегина, который уставился на огонь, силившийся обнять новые жертвы.
– Будешь кофе? – спросила Ирина у Николя и протянула руку к кофейнику. – Правда, кофе уже остыл, а Лили я отпустила. У нее отец приболел. Пойду подогрею.
– Сделай милость, – сказал Николя, провожая жену взглядом.
– Выпьем что-то? – вопросительно взглянул на гостя.
Тот, заметно оживившись, поспешно проговорил:
– Я водочку предпочитаю потреблять.
– Простите? – переспросил его Николя.
– Ну… – Серегин с укоризной взглянул на непонятливого хозяина: – Водки, говорю, выпить можно. Не откажусь я.
– Сожалею, – огорченно развел руками Николя, – но водки у меня нет. Может быть, вы, – задумавшись на секунду, произнес только что услышанное от гостя слово: – потребляете что-нибудь другое тоже?
Серегин уверенно кивнул. Николя поднялся с кресла и подошел к столику, на котором стояли бутылки с разноцветными этикетками.
– Вы любите потреблять коньяк?
Серегин поморщился и потер указательным пальцем кончик носа.
– Не откажусь.
Николя налил в рюмки коньяк из невысокой бутылки темного матового стекла и протянул одну из них гостю. Тот взял рюмку, поднес к глазам, рассматривая темно-янтарную жидкость, затем приблизил бокал к носу и, принюхавшись, взглянул на Николя.
– Пахнет… как… – подергал себя за мочку уха, подбирая слово, – хорошо! – наморщил лоб, словно пытаясь вспомнить что-то важное, а затем сделал попытку подняться, видимо, собираясь произнести тост.
– Сидите-сидите! – остановил его Николя. – Попробуйте коньяк. Думаю, вы будете полюбить. Очень хороший аромат!
– За нашу советскую и французскую дружбу! – все-таки сказал Серегин и, выдохнув воздух, одним глотком опорожнил рюмку. Его лицо приобрело задумчивое выражение, будто именно в этот момент кто-то поинтересовался: «А скажи-ка, Серегин, друг дорогой, в чем смысл жизни?»
Николя в свою очередь сделал глоток и, продолжая держать рюмку в руке, спросил:
– Еще?
– Да… так сказать… – Серегин повел головой, – можно еще. Не распробовал.
Николя взял бутылку и потянулся к рюмке гостя, но тот энергично помотал головой.
– Не распробовал, – снова посетовал он. – Давай, пожалуй, вот сюда, – указал на бокал. – Ну, в общем, чтобы нам было густо, а другим пусто! – снова сказал тост и опрокинул содержимое в рот.
В глазах Николя, услышавшего новую поговорку, засветился азарт коллекционера, увидевшего редкую вещицу, предназначение которой еще до конца не понятно, но чутье подсказывает, надо немедленно брать.
– А кому пусто? – поинтересовался он.
– Погоди, – Серегин приложил руку к животу. – Кажись, пробирает помаленьку. Так сказать, переварить надо! – На его щеках появился легкий румянец, глаза заблестели. – Кому-кому, известно кому… Им! – безапелляционно сказал он, но, подумав немного, добавил решительно: – Всем! – И с сожалением оглядел опустошенный бокал. – Говорят, этот напиток больших денег стоит? – Указал в сторону бутылки.
Николя пожал плечами.
– Да-а, – продолжил Серегин, покручивая бокал в руке. – Хотя деньги в нашей жизни не главное! Мы при коммунизме их отменим, за ненадобностью, – сказал с уверенным энтузиазмом.
– А что есть главное в жизни? – не смог не поинтересоваться Николя.
– Идея! В идее вся сила! – не задумываясь, изрек гость и откинулся на спинку кресла.
– Какая идея? – В глазах Николя засветился неподдельный интерес.
– Известно какая, – Серегин с удивлением
