– Супруг никогда ничего не забывает, – улыбнуласьЛида, – он хирург, работает в одной из местных клиник. Мой Вацлаввеликолепный специалист, он у всех нарасхват, вот сейчас, например, отправилсяв Мюнхен, его пригласили делать операцию.

– Так приятно, что вы сохранили нормальные человеческиеотношения, – улыбнулся я, – по нынешним временам это очень большаяредкость. Вы так хорошо говорили о бывшем муже!

Лида вытаращила глаза:

– С какой стати вы решили, что я в разводе? Мы сВацлавом живем душа в душу.

– Я не о нем сейчас веду речь.

– А о ком? – еще больше удивилась Московская.

– О вашем первом супруге.

Лида рассмеялась:

– Вацлав – мой единственный муж. Я довольно долго немогла найти себе спутника жизни, но потом бог вознаградил меня за все мучения.Вацлав замечательный человек, гениальный хирург.

Я улыбнулся:

– Лидочка, нет ничего тайного, что не стало бы явным.

– Вы о чем? – осеклась Московская.

Я покачал головой:

– Право слово, не стоит так глупо врать. Первый раззамуж вы выскочили давно, назвать вам имя того счастливчика?

Лида привалилась к стене.

– Стриженов Михаил Юрьевич, – продолжал я. –Лида, ведь я предупредил вас, что служу детективом. Соседи по дому и коллеги поработе поверят госпоже Московской на слово. Я, несмотря на некоторый цинизм,тоже склонен доверять людям, но обязан подтвердить информацию. Один запрос всоответствующие структуры – и вся правда как на ладони. Говоря суконным языком,я теперь знаю, что господин Стриженов и госпожа Московская заключали брак, очем в книге записи актов гражданского состояния сделана запись под номером…Вот, увы, цифры не помню, но, если хотите, могу при вас позвонить в Москву.

Внезапно Лида бухнулась на колени, по ее лицу потекли черныеот туши слезы.

– Иван Павлович, – зашептала она, давясьрыданиями, – не губите меня, умоляю. Пощадите!

Я категорически не переношу женских слез. Стоит мне увидетьплачущую даму, как я сразу теряюсь и начинаю утешать ее. Большинство моихлюбовниц, зная об этой особенности, мигом начинали эксплуатировать ее. Умом-тоя прекрасно понимаю, что меня, говоря языком современной улицы, «разводят», ноподелать с собой ничего не могу. Едва заслышу всхлипывания – готов на все.

– Ну-ну, милая, – сказал я, пытаясь поднятьЛиду, – я не хочу причинить вам неприятности, просто решил задать еще парувопросов.

Но Лида не слышала меня. Она вцепилась в мои колени,замотала головой, закашлялась, потом что-то бессвязно залепетала:

– Миша… никогда… Вацлав… не хочу… шантаж… деньги.

Кое-как оторвав Московскую от себя, я дотащил ее до гостинойи усадил на диван. Нашел в баре бутылку коньяка, плеснул в бокал и почти силойзаставил Лиду выпить.

Как я и предполагал, истерика быстро стихла.

– Спасибо, – прошептала хозяйка, – мне ужелучше.

Я сел рядом, обнял ее за плечи и тихо спросил:

– Лида, вы попали в какую-то неприятную историю?

– Да, – ответила Московская, – в ужасную,совершенно безвыходную.

– Расскажите, что случилось, вдруг я смогу помочь.Хотя, наверное, и сам знаю ответ на вопрос. Несколько лет назад вы по глупостивыскочили замуж за Стриженова, он вас попросту обаял, зная, что вы являетесьдочерью успешных родителей.

Лида тяжело вздохнула, но ничего не сказала, а я спокойнопродолжал:

– Потом вы поняли, что из Михаила Юрьевича такой жемуж, как из чайника ракета, развелись, встретили Вацлава, создали новую семью иуехали в Ковальск. Так?

Лида снова промолчала, она сидела прямо, устремив взгляд вокно, за которым начинали сгущаться сумерки.

– Вы думали, – вещал я, – будто прошлоекрепко похоронено, спрятано под спудом. И решили не рассказывать Вацлаву опервом браке. Лично мне кажется, что делать тайну из этого глупо, кто-нибудь иззнакомых может случайно проговориться. И потом, ваш муж, очевидно, понял, чтодо встречи с ним у вас был мужчина. Ничего постыдного в этом нет, на дворе неСредние века, и мы, слава богу, живем не в исламской стране, чего вам бояться?Лучше сообщить мужу правду, ведь ложь может обидеть его или, еще хуже, вовлечьвас в неприятности. Собственно, так и вышло. Михаил узнал, где вы живете, иначал шантажировать, ведь верно?

Лида вынула из кармана брюк платочек, аккуратно промокнулаглаза и сказала:

– Так, да не так. С простым шантажистом я бысправилась. Тут же… Ладно, видно, придется рассказать правду. Принес же васчерт на мою голову, хотя вдруг действительно поможете мне выкарабкаться.

– Обязательно, – заверил я ее, – если пойму,в чем дело.

Лида еще раз промокнула глаза и начала рассказ. Ее родителии впрямь были обеспеченными людьми: дом полная чаша, машина, дача. Единственнуюдочь мама с папой обожали, дали ей великолепное образование. Лидочка с детствапроявляла художественные наклонности, поэтому она сначала училась вспециализированной школе, потом в Строгановском училище, а после получениядиплома отец, имевший самые разносторонние связи, пристроил дочку в фирму,которая делала на заказ ювелирные изделия. Работа была творческая, Лиде оченьнравилась, и жизнь казалась ей прекрасной. Но потом случился черный день, когдаее мама с папой решили уехать на выходные в Подмосковье. Родители звали дочь ссобой на дачу, но Лидочка в тот день решила сходить с подружкой в кино, поэтомуосталась в городе.

Ужасная весть настигла ее в понедельник. Кто-то из местныххулиганов решил ограбить их загородный дом. Почему преступник полез на дачу,где спали хозяева, в выходной, осталось неясно, наверное, он был попросту пьян.Впрочем, скорей всего, лихих людей оказалось несколько. Они убили родителейЛиды, разгромили дом и скрылись. В милиции завели дело, но так никого и ненашли.

Целый год потом Лида провела как во сне, она беспрестанноругала себя за то, что не поехала с родителями. Скорей всего, бандиты непожалели бы и ее, но это не пугало Лиду. Лучше уж погибнуть вместе с мамой ипапой, чем жить так, совсем одной, никому не нужной.

Потом у хозяина фирмы случился день рождения. Желаяповеселить начальство, сотрудники решили пошутить и сделали заказ в конторе,которая специализируется на поздравлениях детей.