Пирожное с кремом завершило образ, я втащила чемодан в автобус и расположилась рядом с Герой, остальные пары с детьми присоединялись по очереди, пока мы не достигли аэропорта и не затерялись там надолго.

1

Как за неделю до того, наш самолет прибыл в Ираклион с солидным опозданием, а вылетел в Москву и того позже. «Аэро-Пасифик» выступал в привычном репертуаре, рейс задержался в Шереметьево по неопределенным причинам, в Ираклионе произошла накладка другого сорта, стоившая нам трёх часов ожидания в аэропорту. Какая-то безмозглая девица ухитрилась усесться в самолёт с неправильно оформленной визой, и местный паспортный контроль её не пропустил.

Впоследствии стюардесса сплетничала, что девушка ещё в Шереметьево вела себя скандально, расталкивала пассажиров во всех очередях, обманом проникала во взлётный автобус, совершенно неизвестно зачем. Выиграла ровно пять минут, заявляя, что ей плохо с сердцем, а попав под автобусную крышу (на улице шёл дождь), бросила притворяться и высокомерно оглядывала пассажиров с детьми, которых опередила. Мол, я очень ловкая, а вы идиоты.

Соответственно, ни одна душа не посочувствовала, когда остров Крит девицу не принял, вместо того пассажиры с удовольствием наблюдали, как её усадили обратно в самолет, невзирая на громкие протесты. Однако трёх часов как ни бывало, и скандалистка летела обратно, задержав всех сверх меры. И правду сказать, девица была очень противная, я бы не пустила её на дивный остров и при нормальных документах.

Когда наш лайнер наконец взмыл в небеса, день стал клониться к сумеркам, далее мы подлетали к столице в темноте, судорожно гадая, успеем ли закончить с формальностями ко времени, когда транспорт прекратит работу. И разумеется, не успели, к таможне подошли в час ночи, с мечтой уехать на автобусе и метро можно было проститься.

Вместе с курортным ираклионским рейсом в таможенную череду включился шоп-чартер из Афин, женщины трясли в воздухе всяческими шубами, дышать стало нечем, поскольку меховщицы дружно надушились перед выходом. Я бы за эти экзотические ароматы брала отдельную пошлину, и дала таможне статус вредного производства – пыль затхлых мехов плюс отравленная атмосфера. Исходя из вредных условий мы с норильским семейством чередовались. То они стояли в очереди, то я, а в свободное время гуляли по залу и смотрели в просвет ограждения, как ведут себя пассажиры на родной земле, вернее, как располагаются на ночлег.

Я бы никогда не стала подглядывать, но норильский Олежка удержаться не смог и убедил меня присоединиться. Причем весьма простым способом, после одного из сеансов юный следопыт подошёл и сообщил с преувеличенной солидностью.

– Теть Кать, там кавалер стоит, вас встречает, – заявил мальчик к моему удивлению.

Я почти не поверила, но пошла с Олежкой и сквозь щель рассмотрела не одного, а целых двух своих кавалеров. Кроме Аркаши Ярнатовского около выхода оказался очень заметный Миша. Пришлось срочно припомнить, кто они оба такие. Оказалось, что из дальних странствий я вывезла интересное знание и полезный совет всем. Если кто-нибудь пожелает развлечься до самозабвения, то рекомендую «Аэро-Пасифик» плюс шоп-тур за ароматическими мехами!

Но, увы, пришлось признать, что момент миновал, надо было включаться в реальную жизнь и распределять себя по встречающим, во всяком случае постараться не знакомить их между собой. Хотя бы на это у меня хватило оставшейся малости соображения.

Вместе с таможенной декларацией я сочинила записку и стала думать, кому её отдать, а курьер с наслаждением крутился возле локтя. Краткий пересказ книги о драконах купил симпатию Олежки ещё на острове Крит, родители не возбраняли нашего общения, так что с их позволения я попросила мальчика подойти к одному из встречающих и передать секретное послание. Норильская Олечка поморщилась, но Гера её уговорил, наша взаимная симпатия возрастала час от часу по мере его пробежек по буфетам. Как я поняла, в моей скромной персоне весёлого Геру привлекал образ холостяцкой вольности, несмотря на принадлежность к иному полу. Олечка оказалась достаточно умной, поняла, что ничего личного тут нету, во всяком случае со мной Гера не потеряет контроля и не переберёт лишнего, как, наверняка, бывало в мужском обществе.

Поскольку записка гласила: "Подожди у выхода снаружи. Катя", она годилась для обоих адресатов, но после краткого колебания я послала Олежку к Мише.

Оля, Гера и Олежка благополучно миновали таможню и проследовали вовне. Я чуть задержалась, имитируя заторможенность, но таможня мной не занялась, несмотря на заявление, вылившееся экспромтом, однако беспрецедентное. На вопрос, что у меня в чемодане, я ответила, не долго думая.

– А, ничего…

– Как ничего? – слегка опешил видавший виды юноша в форме.

Потом, по всей видимости, сообразив, с кем имеет дело, он не попросил предъявить таинственное ничто, а удовлетворился ответом, что я имею в виду собственное барахло и сувениры. В финале содержательной беседы таможня дала добро и выпустила меня в зал, где Аркаша Ярнатовский ждал в одиночестве, вернее в обществе Геры, а Миша испарился.

– Я тебя жду с вечера, – заявил Аркаша, когда мы тепло простились с норильским семейством, причём Олежка мне подмигнул. – Есть новости. Поехали, сейчас обсудим.

– Не могу, – категорически заявила я. – Говори здесь.

– А как ты поедешь? – спросил Аркаша.

– Доеду, – лаконично доложила я. – Ну что?

– Всё поменялось, – произнёс Аркаша. – Я был у твоего родственника, он просил передать, что ваш «Аргус» программу выполнил, а с тобой он свяжется чуть позже.

– Замечательно, – ответила я. – Тогда – до свидания!

– Погоди, не так быстро, – попросил Аркаша, придерживая мой чемодан. – Не хочешь ехать со мной, дело твое, но обожди пару минут, есть соображение.

Пришлось остановиться, хотя дверь, ведущая вовне, притягивала, как магнит. Просто чёрт знает что со мной происходило…

– Пожалуйста, но только не больше, – согласилась я.

Аркаша, он тоже живой человек, торчал здесь с вечера, прилетевши днём, по всей видимости, какая-то причина для этого существовала.

– Дело вообще прикрыли, понимаешь, – сказал Аркаша доверительно. – Я вернуться не успел, как Володька вызвал, потащил к твоему большому начальнику, а по дороге заявил, что мы больше не работаем, деньги выплачены, остаётся сказать спасибо. Родственничек твой был очень вежлив, спрашивал о тебе и слушать ничего не захотел. Ни единого слова. Спросил только: "Всё в порядке?" Это он тебя имел в виду, потом поблагодарил за службу, и привет.

– Ну и хорошо, – ответила я. – Ты сам предлагал так сделать. Будем считать, что нам всё приснилось.

– Это оно верно, но, – замялся Аркаша. – На всякий случай возьми мою карточку, и фирменную тоже, понимаешь, тут ещё одно… Володька просил тебя встретить и вообще держать связь.

– Это зачем? – совершенно искренне удивилась я.