— А тебе какое дело? — с трудом спешился капитан, — пришел на дуэль, так дерись!

— Не какого, — я стер капли дождя со щеки.

— Пойдем, Александр, — буркнул один из унтеров, — отведем лошадей подальше. Магии испугаются.

— Ты сюда, — указал другому унтеру маг-огневик, — я здесь. Осветим место битвы.

Вместе они разошлись подальше, стали с двух сторон. Оба, на мгновения приняли позу вытягивания магии. Искры, стягиваясь к их рукам, зашипели под дождем. Маги разожгли в руках пламя. Подняли большие огни над головой. Желтый свет объял все вокруг.

— Со стен увидят, — проговорил я.

— Все в порядке. Не удивятся. Сегодняшний рейд санкционирован, — ответил капитан.

— Не готов ты к ней, — видя, как капитан хромает, сощурился я. Проиграешь слишком легко.

— Тебе же нет до этого дела, — прищурился капитан

— Нет, — я кивнул, — просто интересно, куда ты так торопишься.

— Куда-куда, — раздул он ноздри, — отстраняют меня от службы. В понедельник суд. Посадят, походу, под домашний арест. И черт знает, что со мной будет потом.

— Ты говорил, что тебя подозревают в убийстве собственной супруги, — нахмурился я.

— Никого я не убивал! — внезапно заорал он, злобно оскалился, — никого не убивал… — вспышка ярости быстро испарилась, капитан изменился в лице, — Марина погибла по чистой случайности. Я проходил, как потерпевший. Адвокат сказал, что сословный следователь готовится изменить мой статус на подозреваемого.

— Рискуешь прийти на суд без пальцев, — пожал плечами я.

— Зато при чести, — вскинул он подбородок.

— Как скажешь.

Я всплеснул руками. Капли дождя сорвались с рукавов пальто. Капитан аккуратно снял руку с перевязи, пошевелил ею.

— Сойдет, — покривился он, — начнем!

Мы почти синхронно стали в боевую стойку. Дождь, все еще шел, но утих еще сильнее. Небо из черного приобрело сероватый оттенок.

Я сконцентрировал магию в руках. Короткие завихрения воздуха потянулись к пальцам. В ладонях собрались упругие сгустки магии. В условиях поля это произошло непривычно быстро. И тогда, я заметил, что часть ее не осталась на коже, как обычно. Она впиталась в тело. По межклеточному пространству устремилась в самую глубину, прошла сквозь вытяжатель и… задержалась в нем.

Аврора. Кажется, время пришло. Начинай активнее стимулировать вытяжатель. Попробуем его подпихнуть. Медицинский дух-хранитель тут же направил свои силы на магический орган. Параллельно, Аврора отозвалась у меня в голове привычным утвердительным сигналом. Вот только есть одна проблема. Пока вытяжатель трансформируется, я не смогу… пользоваться магией. Магический орган можно травмировать.

Капитан не терял времени. Он быстро собрал в руках леденящее заклинание. Капли дождя, попадая на синий сгусток магии, разлетались в стороны тонкими льдинками. Густой пар вздымался от поверхности ледяного шара.

— И-и-и-иэх! — крикнул солдат и, словно толкатель ядра, швырнул магию в меня.

Я легко увернулся. Сделал шаг в сторону, магический снаряд промчался миом, рухнула на землю. Расплылась по лопнутому асфальту ледяным пятном.

— Ты шутишь? — хмыкнул я, — да ты развалишься, пока создашь следующее заклинание. Ты слаб, капитан.

— Не болтай, а дерись, — он сгорбился, собрал в руках ледяной шип. Потом разбежался двумя шагами, прыгнул, послал шип в меня вспышкой магической энергии.

Острый снаряд свистнул в пространстве. Я отклонился. Он промчался над плечом, ушел куда-то в темноту.

— Ты будешь драться? Или так и продолжишь свои танцы?! — взвыл капитан Палицкий.

Я понимал, что он не готов к дуэли. Он тоже понимал. Но торопился. Видимо, капитан, руководствуясь каким-то своим внутренним чувством чести, стремился покончить с дуэлью сейчас. Предвкушал, что скоро такой возможности у него не будет. И видимо, хотел разобраться хотя бы с этим делом.

— Извини, — я искривил губы, — но это даже не дуэль. Это какие-то черепашьи бега. Ты не можешь нормально сражаться.

— А! Проклятье! — он быстро сформировал большой ледяной шар. Сначала прозрачный, наполненный морозной магией, в следующее мгновение шар принял форму, напоминающую морского ежа, затвердел. Я приготовился уворачиваться. Капитан выбросил руки.

Но тут его больная нога подвернулась. Он рухнул на колени. Игольчатый шар пролетел пару метров и упал на землю. Осколки брызнули в стороны.

— Нет, — я выпрямился, — ты не сможешь сражаться. В такой победе нет чести.

— Да сука! — он принялся с трудом вставать. Унтера подбежали к нему с обеих сторон, стали помогать, — отвалите! — отпихнул он их. Поднялся без помощи, — бой продолжается!

— Не думаю.

— Дерись! Или ты испугался? — бешено вскрикнул он, блеснул оскаленными зубами.

— Нет. Не стану.

— А, зараза! — плюнул он себе под сапоги, стал бешено размахивать руками, — пропади все пропадом! К черту дворянскую честь и регалии!

Внезапно я услышал вдали, где-то со стороны центра, звук. Железный гул и стук донесся до наших ушей. Все напряглись. Обернулись.

— Мля. Это он?

— Сука! Он не ходит по ночам!

— Кажется, ходит…

Я всмотрелся сквозь дождь куда-то вдаль, но ничего не увидел, только грохот железнодорожного состава долетал до нас из середины Кубанского поля. Тогда я активировал ифритное зрение. Увидел, как далеко-далеко, в эфирной дымке, мелькают красные пятна огромного ифрита. С такого расстояния невозможно было понять, что это был за дух.

— Бронепоезд? — догадался я.

— Артиллерийский, — внимательно вслушиваясь, хрипло проговорил капитан. Вдали раздалась канонада.

— Стреляет! Палит куда-то!

На горизонте вспыхнуло зарево пушечных выстрелов. Потом в воздухе снова шарахнуло. Засвистело. Внезапно в полукилометре от нас упал снаряд. Он разорвался так, что я услышал полет осколков совсем рядом. Затем ржание коней и крик.

— А-а-а-а-а! — помогите!

— Коней понесло!

Я видел, как лошади, стоявшие метрах в трехсот от нас, разбежались. Но не все. Белая и моя, гнедая повалились на землю. Видимо, посекло осколками. Вместе с ними упал и унтер, что их сторожил. Выронил из рук магический огонь, которым светил себе.— Стреляет по нам, — нахмурился я, — на свет реагирует! Убрать огонь! Солдаты тут же затушили пламя в руках. Мир упал во мрак. Только желто-красное зарево выстрелов мерцало в небе.

Когда следующий снаряд пришелся еще ближе, почти туда, где кричал раненый, его крик прекратился. В следующее мгновение взрывы ковром стали накрывать всю местность. Тут и там, перед нами взмывали в воздух комья грязи, куски дороги.