- Ты умудрилась получить помощь от гарпии?

- А то! Ритка у меня – дипломат! Она не только с вашими лапокрылыми договориться может, её ещё все големы щас ка-ак начнут обожать и целовать во все места, куда не целуют обычно!

- Во все не надо, - вздрогнув, покачала головой я, нервно замахав на котецкого, который завёл излюбленную песню о том, что его воспитание таки сделало из меня настоящую ведьму. – Накаркаешь.

- Что я – ворона – чтобы каркать?! – возмутился Касперский и пробубнил что-то себе под нос про неблагодарных питомцев и свою тяжкую ношу.

В другой ситуации я б с удовольствием парировала, но сейчас, понимая, что вот-вот мои стилисты прыснут в разные стороны, а нас утянет вниз, в Нефритовые Пещеры, было не до пикировки, реально!

- Ну, да пребудет с тобой Леди Фортуна, Муза, - серьёзно сказал Прожектус и поцеловал меня в лоб.

У самого же лоб был наморщен и покрыт испариной.

- У тебя получится, Рит! – уверенно выкрикнула Шхера, клюнув меня в щёку поцелуем.

- Полу-учится!.. – подтвердили и остальные, но их голоса донеслись уже сквозь толщу ваты, всё отдаляясь.

Прижимая к груди Касперского с притихшим от сытости ларцом и стискивая до побелевших костяшек древко Щётки, я вновь понеслась сквозь портал.

- Абстрактные кварки! – вопил над ухом Каспер. – Нет, ну спуск они могли организовать покомфортней, собачьи дети!

«Ты молодец, ведьмочка, - прозвучал вдруг в голове голос Ралфи. В голосе ведьмака слышалось ощутимое облегчение. Но тут он вдруг стал серьёзным: – Выбирай голема поменьше».

С трудом подавив желание ответить, что без очкастых разберёмся, я, наконец, вынырнула из пространственного туннеля и оказавшись в чарующих зеленоватых сумерках Нефритового Подземелья.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Такого количества нефрита ни я, ни Касперский в жизни не видели.

Нежные, приглушённые оттенки зелёного с белыми и тёмными прожилками, острыми и закруглёнными углами, плавными и не очень трещинами, сосульками нефритовых сталактитов и тянущихся к ним снизу сталагмитов из прозрачного кварца и слюды с зелёными вкраплениями нефрита… От всей этой красоты сердце так и сжалось от нежности и трепета. Я досадливо цокнула языком.

Жаль было чуть не до слёз, что мы с Касперским тут пролётом, толком и не рассмотреть ничего...

- Ничего, - словно подслушав мои мысли, сказал Каспер. – Потом с твоим ведьмаком слетаете. А сейчас не растекаться лужицей!

Я очень редко злюсь на магических существ.

Можно сказать, никогда.

И уж тем более не способна злиться на Каспера, который для меня как рука, или даже, как сердце… Существовать что без одного, что без другого, хм… затруднительно крайне.

Но тут вдруг собралась, замерла. Закостенела.

Даже Щётка, ощутив моё изменившееся настроение разве только не вытянулась струной.

- Считаю долгом предупредить, что кот древнее и неприкосновенное животное! – испуганно выпалил Каспер сзади, и в обычном состоянии меня это рассмешило бы и даже умилило…

Но сейчас же я оставила без ответа цитату любой книги, причём очень удачную цитату, к месту.

Не ответила...

Вдохнув и выдохнув, я направила Щётку в чёрную пасть тоннеля – именно туда меня направила анимагическая чуйка. Спорю на что угодно, подготовленные для нас псиониками-трансформаторами големы находятся именно там.

Всё-таки нет худа без добра, или не зря Касперский меня раздраконил.

Конечно, в таком состоянии не до любований рисунком нефрита на стенах, который словно живой и как будто даже подвижный, словно застывшая музыка, но… Вот с двумя-тремя яхтами, встретившимися по дороге, злость эта помогла.

Мельком различила тех самых шкиперов, которые меня в Долине щемили, и в Ожерелье. Но шугаться не стала, не то настроение было, а, разогнавшись, пошла на таран. Как следствие – сбитый борт, сшибленный с палубы парень (а нефиг было в колосса подо мной Остолбенеем пускать!) и насквозь пробитый парус на другой яхте.

- Сумасшедшая!

- Она совсем двинулась!

- Чеканулась! – донеслось мне вслед, но было совершенно не до встретившихся в неурочный час психонавтов.

Повиляв по нефритовым анфиладам – назвать сие произведения искусства пещерами у меня язык не поворачивается, мы нашли-таки големов.

Глиняные истуканы покрывали пол гигантской пещеры, таращили в потолок пустые глаза.

Над ними сновало несколько яхт, чьи шкиперы добрались до заветной пещеры первыми, адепты же с азартом подбирали себе подходящих «глиняных коней».

Избегая столкновений с соперниками, - встреча в тоннеле поспособствовала выходу пара, - я взяла курс вдоль крайнего, замыкающего кольца големов. Но вскоре сделала вывод, что эти глиняные истуканы нам не подойду – слишком уж громоздкие, каждый размером с саванного слона… Нам бы с Касперским кого поменьше, хотя б… с индийского, что ли.

- Ритка, - виноватым голосом позвал британец. – Вон, смотри…

Проследить направление заданной белой лапкой с розовой пяткой (вторая лапка с другой стороны словно невзначай погладила меня по щеке) я не успела.

- Явилась! – раздался сверху визг фифы. – Непотопляемая! Как тебе удалось до пещер дойти?!

Всё это блонди пробормотала скороговоркой, набирая скорость, и до меня дошло, что я услышала её… не ментально, нет, но очень похоже на ментальный слух… На какую-то странную смесь энергии Пси и анимагии похоже… Просто слух мой как будто обострился многократно. Жаль, размышлять над внезапно прорезавшимся чувством не было никакой возможности, потому что, перейдя с приличных выражений на неприличный крайне, блонди уже брала разгон для тарана.

А я была слишком зла для отступления.

Каспер, чувствуя моё состояние, зарычал, вздыбливая шерсть на загривке. Я буквально кожей ощутила, как фамильяр плетёт мощное отражающее заклинание. Сама же не спускала глаз с приближающейся яхты фифы.

И часто заморгала, когда блонди вдруг сбросила скорость, словно с размаху налетела на невидимую стену! А потом и вовсе вильнула в сторону и унеслась, скрываясь под высоченным сводом пещеры, виляя между нефритовых, с неоново-розовыми прожилками, сталактитов.