В другой момент я испытал бы гордость.Смешанную с обидой, но все же гордость. Я ведь всегда думал, что четвертыйуровень магии — мой потолок, да и то достигну я его нескоро. Но сейчас всепокрывал страх, неприятный, липкий, отвратительный страх. Пять лет работы вДозоре на тихой штабной должности отучили меня бояться чего бы то ни было:властей, бандитов, болезней…

— Это было вмешательство второго уровня…

— Здесь слишком тонкая грань, Антон. Возможно,что ты способен на большее.

— Но магов третьего уровня у нас большедесятка. Почему среди подозреваемых я?

— Потому что ты задел лично Завулона. Прищемилхвост начальнику Дневного Дозора Москвы. И он вполне способен организовать дляАнтона Городецкого персональную ловушку. Точнее, перенастроить старую ловушку,стоявшую в запасе.

Я сглотнул и вышел, ничего больше неспрашивая.

* * *

Наша лаборатория тоже на четвертом этаже,только в другом крыле. Я торопливо прошел по коридору, кивая встречным, но неотвлекаясь. Диск я сжимал крепче, чем пылкий юноша руку любимой. Шеф ведь неврал? Это может быть удар по мне?

Наверное, не лгал. Я задал прямой вопрос иполучил прямой ответ. Конечно, с годами даже самые Светлые маги наращиваютнекий запас цинизма и учатся словесной эквилибристике. Но последствия прямойлжи были бы слишком тяжелыми даже для Бориса Игнатьевича.

Тамбур — с электронными системами проверки. Язнал, что все маги относятся к технике насмешливо, а Семен однаждыпродемонстрировал мне, как легко обмануть голосовой анализатор и сканерсетчатки. И все-таки я добился закупки этих дорогих игрушек. Да, пускай они незащитят от Иного. Но я вполне допускал, что однажды нас решат пощупать ребятаиз ФСБ или мафии.

— Раз, два, три, четыре, пять… — буркнул я вмикрофон и посмотрел в объектив камеры. Несколько секунд электроникаразмышляла, потом над дверью зажегся зеленый огонек доступа.

В первой комнате никого не оказалось. Гуделвентиляторами сервер, пыхтели вмурованные в стену кондиционеры. Все равно быложарко. А ведь весна только началась…

В лабораторию системщиков я не пошел, а сразудвинулся в свой кабинет. Ну, не совсем свой, Толик, мой заместитель, тожеобитал там. Причем, порою в прямом смысле, частенько оставаясь ночевать надревнем кожаном диване.

Сейчас он сидел за столом и задумчиворассматривал какую-то старую материнскую плату.

— Привет, — сказал я, садясь на диван. Дискжег пальцы.

— Сдохла, — мрачно сказал Толик.

— Ну и выкинь.

— Сейчас, мозги только выну… — Толик отличалсязапасливостью, выработанной за долгие годы работы в бюджетных институтах. У насс финансированием проблем не было, но он бережно складировал все старые и уженикому не нужные железки. — Нет, ты подумай, полчаса возился, так и не встала…

— Да она древняя, чего ты с ней возишься? Вбухгалтерии и то машины новее.

— Отдал бы кому-нибудь… Может, кэш еще снять…

— Толик, у нас срочная работа, — сказал я.

— У?

— Угу. Вот… — Я поднял диск. — Здесь досье…полное досье на четырех сотрудников Дозора. Включая шефа.

Толик открыл ящик стола, смахнул туда мамку ипосмотрел на диск.

— Именно. Я буду проверять троих. А тычетвертого… меня.

— И что проверять?

— Вот, — я достал распечатку. — Возможно, чтокто-то из подозреваемых временами совершает убийства Темных. Несанкционированные.Здесь указаны все известные случаи. Нам надо либо исключить возможность этого,либо…

— А ты их впрямь убиваешь? — заинтересовалсяТолик. — Уж прости за ехидство…

— Нет. Но ты мне не верь. Давай работать.

Информацию на себя я даже не стал смотреть.Скинул все восемь сотен мегабайт на компьютер Толика и забрал диск.

— Если что интересное попадется, теберассказывать? — спросил Толик. Я покосился на него, пока он проглядывалтекстовые файлы, теребя левое ухо и размеренно щелкая мышкой.

— Как хочешь.

— Ладно.

Я начал смотреть досье с материалов, собранныхна шефа. Вначале шла шапка — общая информация о нем. С каждой прочитаннойстрочкой я покрывался потом.

Конечно, подлинного имени и происхождения шефадаже в этом досье не значилось, на Иных его ранга вообще не документировалиподобные факты. И все-таки я делал открытия каждую секунду. Начать с того, чтолет шефу было больше, чем я предполагал. Как минимум на полтора столетиябольше. А это значило, что он лично принимал участие в заключении Договорамежду Светом и Тьмой. Поразительно: все уцелевшие с того времени маги занимаютпосты в главном управлении, а не сидят на утомительной и нудной должностирегионального директора.

Кроме того, я узнал несколько имен, подкоторыми шеф фигурировал в истории Дозора, откуда он родом. Об этом иногдаразмышляли, заключали пари, приводили «бесспорные» доказательства. Но почему-тоникто не предполагал, что Борис Игнатьевич — родом с Тибета.

А уж допустить, кому он был наставником, я несмог бы и в самых смелых фантазиях!

В Европе шеф работал с пятнадцатого века. Покосвенным признакам я понял, что причиной столь резкой смены местожительствабыла женщина. И даже догадался какая.

…Закрыв окошко с общими сведениями, япосмотрел на Толика. Тот проглядывал какой-то видеофрагмент, конечно же,биография моя оказалась не столь увлекательной, как жизнеописание шефа. Явгляделся в маленькую движущуюся картинку — и покраснел.

— На первый случай у тебя бесспорное алиби, —не оборачиваясь, сказал Толик.

— Слушай… — беспомощно начал я.

— Да ладно. Мало ли. Я сейчас на ускоренномпрокручу, чтобы всю ночь проверить…

Я представил, как фильм будет выглядеть вускоренном виде, и отвернулся. Нет, я предполагал, что руководство контролируетсвоих сотрудников, особенно молодых. Но не настолько же цинично!

— Бесспорного алиби не будет, — сказал я. —Сейчас я оденусь и выйду.

— Вижу, — подтвердил Толик.

— И меня не будет почти полтора часа. Я искалшампанское… и пока нашел, немножко протрезвел на воздухе. Размышлял, стоит ливозвращаться.