Выходящие с любопытством поглядывали на меня.Даже с некоторой завистью. Особое задание — всегда интересно. Я посмотрел череззал, увидел Ольгу, улыбнулся одними губами — она улыбнулась в ответ.

Она теперь ничем не напоминала ту босую,чумазую девушку, которую я посреди зимы поил на кухне коньяком. Прекраснаяприческа, здоровый цвет кожи, в глазах… нет, уверенность была и раньше, теперьпоявилось какое-то кокетство, гордость. С нее сняли наказание. Пускай ичастично.

— Антон, мне не нравится происходящее, — необорачиваясь, сказал шеф.

Ольга пожала плечами, кивнула — отвечай.

— Борис Игнатьевич, простите?

— Мне не нравится протест, заявленный ДневнымДозором.

— И мне тоже.

— Ты не понимаешь. Боюсь, что все остальные —тоже… Ольга, ты хотя бы догадываешься, в чем дело?

— Очень странно, что Дневной Дозор в течениенескольких лет не в силах выследить убийцу.

— Да. Помнишь Краков?

— К сожалению. Полагаешь, нас подставляют?

— Не исключено… — Борис Игнатьевич отошел отокна.

— Антон, ты допускаешь подобное развитиеситуации?

— Я не совсем понимаю, — промямлил я.

— Антон, допустим, что в городе и впрямьбродит Дикарь, убийца-одиночка. Он неинициирован. Временами у него происходитвсплеск способностей… он обнаруживает кого-то из Темных и уничтожает. СпособенДневной Дозор его обнаружить? Увы, поверь мне… способен. Тогда встает вопрос,почему не отловил и не обнаружил? Ведь гибнут Темные!

— Гибнет мелочь, — предположил я.

— Правильно. Жертвовать пешками — в традиции…— шеф запнулся, поймав мой взгляд, — в традиции Дозора.

— Дозоров, — мстительно сказал я.

— Дозоров, — устало повторил шеф. — Припомнил…Давай подумаем, к чему может привести подобная комбинация. Общее обвинениеНочного Дозора в халатности? Ерунда. Мы должны контролировать поведение Темныхи соблюдение Договора известными Светлыми, а не выискивать таинственныхманьяков. Тут Дневной Дозор сам виноват…

— Значит, цель провокации — конкретныйчеловек?

— Молодец, Антон. Помнишь, что Юля сказала?Подобную акцию среди наших могут провести единицы. Это доказуемо. Допустим, чтоДневной Дозор решил обвинить кого-то в нарушении Договора. В том, что кадровый,ознакомленный с Договором сотрудник собственноручно чинит суди расправу.

— Но это легко опровергнуть. Найти Дикаря…

— А если Темные найдут его раньше? Но нестанут об этом шуметь.

— Алиби?

— А если убийства происходили в те моменты,когда алиби отсутствует?

— Трибунал, с полным допросом, — мрачно сказаля. Ничего хорошего в выворачивании сознания нет, конечно…

— Сильный маг, а эти убийства совершал сильныймаг, может закрыться даже от трибунала. Не обмануть, но закрыться. Более того,Антон, перед трибуналом, в котором присутствуют Темные, это придется сделать.Слишком много знаний иначе попадет к врагам. А если маг закрывается отдознания, он автоматически признается виновным. Со всеми вытекающимипоследствиями, и для него, и для Дозора.

— Мрачная картина, Борис Игнатьевич, — призналя. — Очень. Почти как та, что вы описывали мне зимой, во сне. Мальчишка-Инойчудовищной силы, прорыв инферно, который всю Москву с пылью смешает…

— Понимаю. Но я не лгу тебе, Антон.

— Что от меня-то требуется? — прямо спросил я.— Ведь это не мой профиль. Аналитикам помочь? Так без того все сделаем, что длярасчета притащат.

— Антон, я хочу, чтобы ты просчитал, кто изнаших под ударом. У кого есть алиби на все известные случаи, у кого нет.

Шеф опустил руку в карман пиджака, досталДВД-диск:

— Возьми… это полное досье за трехгодичныйпериод. На четверых, включая меня.

Я сглотнул, принимая диск.

— Пароли сняты. Но ты сам понимаешь, видетьэто не должен никто. Копировать информацию ты права не имеешь. Расчеты и схемышифруй… и не жадничай с длиной ключа.

— Мне бы понадобился помощник, — неувереннопопросил я. Глянул на Ольгу. Впрочем, какой она помощник: ее знакомство скомпьютерами ограничивается сражениями в «Еретика», «Хексен» и тому подобныеигры.

— Мою базу данных проверяй лично, — помедлив,сказал шеф. — На остальные можешь привлечь Анатолия. Хорошо?

— Тогда в чем моя задача? — поинтересоваласьОльга.

— Ты будешь делать то же самое, только путемличных расспросов. Допросов, если уж быть честным до конца. И начнешь с меня.Потом оставшуюся троицу.

— Хорошо, Борис.

— Приступай, Антон, — шеф кивнул. — Приступайпрямо сейчас. А на остальные дела сажай своих девочек, справятся.

— Может быть, мне покопаться в данных? —спросил я. — Если вдруг у кого-то не будет алиби… организовать?

Шеф покачал головой:

— Нет. Ты не понял. Я хочу не организациифальшивок. Я хочу убедиться, что никто из наших не причастен к этим убийствам.

— Даже так?

— Да. Потому что невозможного в этом мире нет.Антон, вся прелесть нашей работы состоит в том, что я могу дать тебе такоезадание. И ты его выполнишь. Невзирая на личности.

Что-то меня тревожило, но я кивнул и пошел кдвери, сжимая драгоценный диск. Лишь в последний миг вопрос оформился, и яспросил, поворачиваясь:

— Борис Игнатьевич…

Шеф и Ольга мгновенно отстранились друг отдруга.

— Борис Игнатьевич, здесь данные на четверых?

— Да.

— На вас, Илью, Семена…

— И на тебя, Антон.

— Зачем? — глупо спросил я.

— Во время противостояния на крыше ты пробылна втором слое сумрака три минуты. Антон… это третий уровень силы.

— Не может быть, — только и сказал я.

— Это было.

— Борис Игнатьевич, вы же всегда говорили, чтоя маг среднего уровня!

— Допустим, что мне куда нужнее отличныйпрограммист, чем еще один хороший оперативник.