– Да знаю я, – с досадой махнул он рукой, – только ведь времени свободного у меня-то как раз и нет. Крепостную стену и оборонительные редуты восстановить надо, да и эту галеру залатать как-то требуется. Опять же, с пленными разобраться надо, допросы – чуть ли не круглосуточно. От всего этого голова кругом идёт…

– Всё это понятно, Борислав, но всё же старайся изыскивать возможность для чтения.

– Хорошо, атаман, буду исправляться, – проворчал есаул и поинтересовался: – Так что там, в капитанском сейфе-то, интересного обнаружилось?

– Много чего, – задумчиво проронил я, – например, более или менее подробная карта города Джерсана, а также судовой журнал с навигационной картой, на которую нанесены подробные маршруты галеры. Ещё у нас в руках оказалась личная переписка капитана с кем-то из высокопоставленных чиновников Джерсана. Любопытное чтиво, доложу я тебе, жаль только, сам капитан погиб. Взяли бы его живьём, на многие непонятные моменты раскрыл бы наши глаза. Хотя, конечно, и без его показаний картинка вырисовывается крайне любопытная…

– Не томи душу, атаман, – резко подавшись вперёд всем телом, проворчал есаул, – говори скорее, что ты в этих бумажках нарыл!

Я встал и, обойдя кабинет, присел на край письменного стола и заговорил:

– Что касается Джерсана, честно признаюсь, не так уж и много, только общая карта города да имена кое-каких чиновников в основном из портовых, хотя и это уже немало. Самое важное – это бортовой журнал и навигационная карта. Судя по ним, галеры перевозят рабов в архипелаг под названием Драконий, где сгружают на один из небольших островов под названием Жман, вот на нём и располагается главный невольничий рынок. Маршрут галер весьма любопытен. Загрузив трюмы, суда выходят в море, идут три дня вдоль берега, потом пристают на два дня у небольшого поселения. Там рабы проходят карантин, слабых и заболевших высаживают, заменяя другими, после чего галеры уже идут в Жман, а потом возвращаются за следующей партией живого товара. Вот такие дела, Борислав…

Есаул, наморщив лоб, несколько минут размышлял, а потом выдвинул предложение:

– А что, если нам в то поселение наведаться?

– Правильно мыслишь, с перспективой, – с ухмылкой отозвался я. – Как только разберёмся с последствиями штурма, так непременно и наведаемся.

Мрачно усмехнувшись, есаул козырнул и, лихо развернувшись на каблуках, направился на выход, но, не дойдя до двери пары шагов, остановился, хлопнул себя ладонью по лбу и с досадой проговорил:

– Блин горелый, совсем из головы вылетело, зачем я к тебе заходил. Через несколько дней мы будем готовы отправить первую партию пленных степняков в Джерсан, вот я и думаю, а не присоединить ли к ним парочку наших бойцов из разведывательной сотни? Как думаешь, атаман?

– Пока не стоит, Борислав, – после минуты напряжённых размышлений ответил я, – давай сначала выясним, как к таким пленникам в Джерсане отнесутся. Если прокатит, тогда и будем прорабатывать вопрос, как наших разведчиков запустить в их огород.

– Ладно, атаман, пойду-ка я к Милошу поработаю с пленниками, глядишь, что-нибудь путное у них выудить получится.

Оставшись в кабинете один, я вновь попытался заняться разбором трофейных бумаг, да только как-то неожиданно пропало всякое настроение это делать, пришлось устроить себе небольшой перерыв. Сложив все документы в сейф, изготовленный по моему заказу нашими умельцами из кузнечной артели, и закрыв его на ключ, я нацепил на пояс шашку с кинжалом и направился к крепостной стене, желая убедиться в качестве проводимых ремонтных работ.

Сражение со степняками дорого обошлось нам, правда, потери в личном составе оказались меньше ожидаемого, и всё благодаря картечницам и ручным гранатам. Если бы не они, штурм, вполне возможно, увенчался бы успехом, хотя далеко и не факт. Хуже всего обстояло дело с крепостной стеной. Если два оборонительных редута, довольно сильно повреждённые огнём галерных пушек, восстановить не составляло особого труда, то стена после подрыва порохового заряда требовала капитальной перестройки, вернее, перестроить требовалось надвратную башню и практически целиком ворота.

Степняки поступили очень хитро. Переправив бочки с порохом в канал, они выждали, когда основная масса атакующих доберётся до стены, пробрались к воротам и подпалили запальные шнуры. Одного такого диверсанта удалось раненым взять в плен. Вот он и рассказал, как всё на самом деле происходило. Благо ещё не все бочки с порохом они смогли до ворот дотащить, иначе был бы большой амбец…

Взрыв мало того, что в щепу разнёс ворота, так ещё выломал пять брёвен из семнадцати, на которых стояла надвратная башня. Не рухнула она каким-то чудом, и теперь приходилось всю эту конструкцию разбирать и укладывать по новой, только на этот раз бревна будут укладывать не в один ряд, а в четыре для большей крепости.

Радовало: трофеев мы захватили великое множество, одних только пушек двенадцать штук с хорошим запасом пороха и боеприпасов, да и мушкетов более пятисот стволов. Отдельная история с лошадьми. Выносливых и неприхотливых степняцких лошадок в наш табун добавилось более тысячи голов, жаль только, тягловых буйволов оказалось маловато, чуть более сотни. Они нам были позарез необходимы…

Но самым ценным трофеем оказалась галера, пусть у неё и были пробоины ниже ватерлинии, да и оснастка весьма пострадала, но это не смертельно, и мы как-нибудь залатаем судно и спустим его на воду. Самим такой корабль нам не построить, просто нет квалифицированных корабелов, а вот умельцы отремонтировать у нас имеются.

Вниз по реке к Джерсану мы, конечно, на ней не пойдём, а вот вверх на разведку непременно отправимся, глядишь, и наладим с кем-нибудь взаимовыгодные торговые связи, ведь откуда-то торговые караваны мимо нас проходили…

– Атаман, дозорные из степи во весь опор несутся! – выкрикнул со стены старшина дежурного наряда.

Быстро взлетев по каменным ступенькам на крепостную стену и взглянув в степь, я действительно увидел пятёрку дозорных, скачущих в нашу сторону.

– Как бы степняки вновь по нашу душу не заявились, – с тревогой прорычал урядник, командовавший дежурным сторожевым нарядом, – наряд-то не весь возвращается…

– Да уж вижу, – скрипнул я зубами. – Поднимай в ружьё дежурную смену и гони строителей в оружейную, пусть немедленно вооружаются.

– Сей момент, атаман! – выпалил урядник и, стремительно сбежав по ступеням, стал раздавать чёткие команды, а чуть позже ударил несколько раз в тревожный колокол.

Около минуты стояла оглушительная тишина, а затем все в один миг ожили, всё завертелось в страшной спешке. Люди стали готовиться к отражению ещё одного нападения.

Прошло минут десять, пока пятёрка дозорных добралась до ворот и влетела внутрь. Я спустился к ним:

– Что случилось, неужели степняки возвращаются?!

– Никак нет, атаман! – лихо соскочив с лошади и встав по стойке смирно, выпалил один из бойцов. – Степняков нигде не видно, даже одиночных всадников не замечали.