***

«Дельцы» – вторая часть трилогии, связанной одним главным героем. Это состоятельный адвокат Аллан Монтегю, внук богатого плантатора, сын генерала армии северян. В первой части трилогии, романе «Столица» (1908), он приезжает в Нью-Йорк, где и начинает карьеру. В «Дельцах» он уже уважаемый член нью-йоркского профессионального сообщества, обросший связями в деловых кругах. К нему обращается группа предпринимателей, которые хотят приобрести контроль над «Северной миссисипской железной дорогой», и предлагает Аллану помочь им в осуществлении этой затеи. Аллан родом из Миссисипи, знает всю местную бизнес-элиту, обладает безупречной репутацией, ему там доверяют. Он идеально подходит на роль «проводника идей» «стальной шайки». Аллан покупается легко, ибо идея кажется ему правильной, а жареным еще не пахнет. Прежде всего новые акционеры собираются построить новую железную дорогу до завода «Миссисипской стальной компании» – последнего крупного независимого производителя стали в США. Проект затратный и неподъемный для нынешнего руководства компании. От его реализации должны выиграть все: затраты на транспортировку продукции упадут, сталелитейный завод повысит конкурентоспособность, сохранит независимость и поддержит низкие цены на сталь, в том числе и для самой железной дороги, которая является его крупным потребителем. Железная дорога увеличит выручку и заработает прибыль, ее акции вырастут в цене. Штат получит налоги и новые рабочие места. Плюс к этому, поскольку объявят выкуп акций у текущих акционеров, у местных инвесторов, нуждающихся в деньгах, появится прекрасная возможность сбыть с рук неликвидные бумаги.

Уговаривая Аллана взяться за дело, один из инициаторов проекта рассказывает ему, какими методами «Стальной трест» (моргановский, в книге, соответственно, уотермановский) дискриминирует мелких производителей. Цены искусственно вздуты, и конкуренты также имеют возможность получать большие прибыли. Однако те, кто вступает в игру, как правило, сталкиваются с неожиданными препятствиями. Они не могут получить кредита, Уолл-стрит не дает им денег, хотя они и тонут в заказах. Их бумаги, обращающиеся на бирже, атакуют игроки на понижение, пуская слухи. Против них заводят тяжбы, чтобы подорвать их репутацию заемщиков. Иногда пропадают важные бумаги. Случается, что лучших сотрудников переманивают, бухгалтеров и конторских мальчиков подкупают, и все деловые секреты становятся достоянием конкурентов. Железнодорожные компании их не жалуют: даже их поезда идут медленно.

Часть акций уже консолидирована, увеличить свой пакет «стальная шайка» планирует через дополнительную эмиссию, проект которой будет предложен на общем собрании. Он предусматривает преимущественное право выкупа акций новой эмиссии текущими акционерами, но с тем, чтобы нераспроданные остались за «шайкой». Поскольку мало кто планирует довносить деньги в компанию, то текущих акционеров размоют, а «шайка» получит контроль. Этим ходом убьют и «второго зайца»: в компанию, таким образом, придут деньги, которые будут направлены на строительство новой линии.

В задачи Аллана входит поездка на юг, встречи с акционерами, которых он должен убедить в том, что нужно голосовать за допэмиссию и список членов совета директоров, выдвинутый новыми акционерами. Его миссия оказывается успешной. На собрании проходят все предложения инвесторов-активистов[45]. Президент компании, старый друг семьи Аллана Монтегю, вынужден подать в отставку, а Аллан избран новым президентом. Акции «Северной миссисипской дороги» впервые замечает Уолл-стрит, и там начинается шевеление.

Несмотря на громкий титул, Монтегю практически без прав – этакий министр без портфеля. Он сталкивается с тем, что секретарем и казначеем дороги назначают родственников одного из новых акционеров, а вознаграждение их слишком щедрое. Ему указывают, кого брать в подрядчики при строительстве новой ветки, при этом цены «карманных» исполнителей резко завышены. Искать более выгодные контракты нельзя, ибо подряды специально предназначены для «Компании железнодорожных насыпей», принадлежащей одному из новых акционеров и возглавляемой его племянником. Она организована специально для целей сотрудничества с «Северной миссисипской дорогой».

С 1930-х юристы, а затем и финансисты-теоретики заговорили о том, что контроль над компанией имеет цену. Аргументы приводились примерно такие, как у Синклера: в первую очередь это возможность выбирать поставщиков и трансфертное ценообразование. Формально оно до сих пор не запрещено, однако чревато серьезными последствиями: миноритарные акционеры могут попытаться доказать в суде убытки, причиненные компании.

Монтегю в смятении, он ищет совета у своего знакомого – майора Винейбла из делового клуба. Спрашивает, насколько это общепринято. «Старший товарищ» учит его уму-разуму: если дорогу возглавляет человек, располагающий большой властью, то «почему бы ему этого не сделать». И приводит пример злоупотреблений на другой железной дороге, которой руководил некто Хиггинс. Ежегодно дорога давала объявление о закупках почтовой бумаги на миллион долларов. Перечень спецификаций был весьма длинным, но неизменно указывалось, что бумага должна непременно иметь определенный водяной знак. А патентом на этот знак владела только одна из компаний Хиггинса! При этом у него не было собственного производства – все подряды он передавал во вторые руки. Хиггинс умер, оставив после себя примерно восемьдесят миллионов долларов. Это пара миллиардов в сегодняшних ценах. Думаю, Синклер, пылкий борец за экономическую справедливость, все же преувеличивал.

Монтегю надеется на то, что дорога еще не построена, а новые контролирующие акционеры сами вкладываются в ее строительство. Майор не спешит его обнадежить. По его мнению, в результате подобных махинаций акционеры вернут себе все вложения, а потом еще и продадут акции, и это составит их прибыль. Завышенные расходы отнесут на себестоимость, которая, в свою очередь, ляжет в основу регулируемого тарифа на железнодорожные перевозки.

Узнав, что за железнодорожной компанией стоит трест, майор предсказывает ее судьбу: «…ваши хозяева вскоре найдут, что первый выпуск облигаций не покрывает стоимости предполагаемой реконструкции. Смету, составленную инженерами, сочтут заниженной, выпустят новую партию облигаций, и компания вашего президента получит новый подряд. Затем вы узнаете, что ваш президент организует промышленное предприятие неподалеку от дороги, а дорога предоставит ему негласную скидку и будет перевозить его грузы практически бесплатно. Он может также закупить вагоны и заставить дорогу заплатить ему за привилегию эксплуатировать вагоны в его частной собственности». Картина столь точна, что Аллан восклицает: «Боже правый! А разве вы знаете, о какой дороге я говорю?» В ответ Винейбл только хохочет.

***

В какой-то момент дискуссия двух героев переходит в плоскость философствования о судьбах мелких акционеров в принципе. Через рассказ своих героев Синклер раскрывает схемы обмана миноритариев. Один из героев уверен, что ничто не задевает крупных дельцов больше, чем тот факт, что мелкий акционер получает свою долю прибыли. Они пускаются на разные махинации, лишь бы лишить их этой возможности. На примере мыловаренной компании это выглядит так. Фабрикантов много, рынок конкурентен и затоварен. Вы скупаете конкурентов и монополизируете рынок. Ставите купленные активы на баланс по двойной цене. И размещаете новую эмиссию по цене, втрое превышающей эту завышенную оценку. «Вы пускаете слухи о чудесах, которые произойдут благодаря объединению мыловаров, о преимуществах, которые дает монополизация рынка, и сбываете свои акции публике…» При этом вы сохраняете контроль над компанией. «Затем на Уолл-стрит начинают ходить тревожные слухи о делах мыльного треста. Его совет директоров собирается на заседание и заявляет, что трест не в состоянии выплачивать дивиденды». Среди акционеров растет недовольство, но избираете первым лицом себя, пока другие акционеры еще не подошли на собрание. «Возможно даже, что паника вызовет такое падение цен на акции корпорации, что вы скупите контрольный пакет. Тогда акционеры узнают, что трест по производству мыла перешел в другие руки, и решено избрать новое, честное руководство, и снова есть надежда. Вы покупаете еще несколько фабрик и опять выпускаете акции и облигации, цена на акции снова повышается, и вы опять продаете свои бумаги. Подобные махинации можно проделывать систематически каждые два или три года. И каждый раз вы находите новый выводок инвесторов…»