Следует отдать Урануму должное, он в целом справлялся с этой ролью и не так часто разочаровывал мать. Именно он сообразил, как использовать книгу погибшего гнома для создания непобедимой железной армии. Однако, изучив её досконально, он пришёл к неутешительному выводу: учёный написал несколько таких книг. Его отец принёс в подземную библиотеку всего один том из собрания научных сочинений.

В итоге заговорщики получили обрывочные данные, недостаточные для создания армии. В книге содержалось не только упоминание о страшном оружии, названном гномом «карманным громом», но и его подробное описание. На пожелтевших от времени страницах излагались принципы его действия, способы применения, разрушительные эффекты, но ни единого слова о методе его создания. Там не было ни чертежей, ни формул, ни заклинаний.

– Пустые слова! Я абсолютно уверена, что этот сумасшедший гном бредил.

– Мама, я склонен ему верить.

– А ты всем веришь, простофиля!

– Нет, его описания полностью совпадают с рассказом отца о том, как он услышал оглушительный раскат грома с ясного неба! Это звуковая волна от взрыва железного шара. Она сама по себе является мощным оружием.

– Ты называешь громкую хлопушку оружием?

– Да, оно способно оглушить и напугать противника, посеять панику.

– Хорошо, какая от него ещё польза, кроме паники?

– Отец сказал, что у входа в пещеру видел большую яму конической формы.

– Её вырыл гном.

– Нет, это сделал гром и всего за одну секунду. Взрываясь, шары образуют в земле огромные ямы, которые в книге называются воронками.

– Какой прок от ям на войне?

– Если устроить взрыв под крепостной стеной или воротами, то от них ничего не останется! Тот, кто завладеет «небесным громом», получит ключи от всех крепостей на Южном континенте.

– Допустим, гном создал эти шары. Ты уверен, что они сохранились до сегодняшнего дня? Способны ли они пролежать тысячу лет в пещере и не утратить свою разрушительную силу?

– Боюсь, время их не пощадило. Я надеюсь найти книги и инструкции. По-моему, гном всё тщательно записывал. В его дневниках заключена огромная смертоносная мощь. Нам надо лишь до неё добраться.

– Так доберись скорее! Чего ты медлишь? Ты ждёшь, когда бесценные книги истлеют, рассыплются в прах и навсегда похоронят секреты их автора?

– Мама, но вы сами советовали мне действовать осторожно! Вы предложили начать опись отцовского имущества с Ферлатиса, который находится за сто вёрст от горы Туррос, и требуете постоянных отчетов.

Я через день всё бросаю и мчусь во дворец на доклад.

– Другого я не ждала! Ты копия папаши! Кого, кроме меня, можно обвинить в наших неудачах?

– Я не обвиняю вас, мама, но надо что-то менять в нашей тактике и срочно найти способ общения на расстоянии.

– Да, не время ссориться. У меня есть кое-какие соображения. Я сверюсь с моими колдовскими записями.

– А мне следует незамедлительно отправиться к горе Туррос. Мы достаточно ходили вокруг да около, чтобы нас не коснулись никакие подозрения.

На том они порешили и принялись за дело. Хильдегарде снова сопутствовал успех. Она нашла в колдовских записях, оставленных ей заботливой прабабушкой Нуардис, прекрасный способ общаться с сыном на расстоянии через портреты, над которыми совершался сложный магический ритуал. Тщательно всё продумав, она пришла к мужу с очередной «безобидной» просьбой:

– Дорогой, наш сын поговорил со мной откровенно. Бедный мальчик так страдает!

– От чего?

– От вынужденных разлук с нами. Он взял на себя серьёзные обязанности и занялся тщательной переписью твоих богатств. Однако ему очень тяжело проводить вдали от нас столько времени. Он уже обследовал окрестности дворца и теперь будет уезжать на дальние расстояния.

– Он сам захотел доказать, что уже взрослый.

– Ты прав, но ему тяжело. «Я не представляю, как проживу без тебя и без любимого отца больше недели. Но я дал слово помочь ему и обязательно сдержу обещание», – сказал он мне вчера, еле сдерживая слёзы. Надо ему помочь.

– Только не предлагай путешествовать вместе с ним! Я не променяю комфорт дворца на сомнительные прелести кочевой жизни.

– Не переживай, любовь к сыну не потребует от тебя столь серьёзных жертв.

– Чего же ты от меня хочешь?

– Сущий пустяк, любимый. Давай закажем два портрета. На одном изобразим тебя и меня. Наш мальчик сможет брать его с собой в путешествия. Это отчасти скрасит его разлуку с родителями. Другой портрет – нашего сына. Я без него так скучаю!

– Только и всего?

– Да, дорогой. Вот и вся моя просьба.

– У Великого Владыки Гор есть придворный живописец. Попрошу прислать его нам на время.

– А почему у нас нет своего художника?

– Потому что они не обретаются в земных недрах. Вот рудокопов у нас хоть отбавляй, а художников нет.

– Откуда же его взял Великий Владыка Гор?

– Говорит, случайно раздавил снежной лавиной, когда тот рисовал горные пейзажи. Жалуется, что за сотни лет мастер написал столько картин, что их девать некуда. Он пытался испачкать разноцветными красками белоснежные горные пики. Великий Владыка Гор его еле остановил. Думаю, он охотно одолжит его на любой срок.

Действительно, Великий Владыка Гор пришёл в неописуемый восторг:

– Хоть насовсем забирай! Как он меня достал! Я его через день с горных вершин снимаю. Даже краски отнимал! Тщетно! Они всегда возвращаются к нему в руки.

– Почему?

– Он с ними умер. Так в них вцепился перед гибелью, что забрал с собой на тот свет.

– Понятно теперь, почему все мои появляются уже со своим инструментом и нового не просят. В шахтах их обычно заваливает во время работы.

– А у тебя случайно нет среди мёртвых душ инженера или старшего горного мастера? Хочу старые пещеры отремонтировать, сам понимаешь, нужен специалист.

– У меня в основном простые рудокопы. Был, правда, один горный мастер. Только он тебе не поможет.

– Расстаться жалко?

– Этот умник мне самому без надобности. Всё знает – ничего не умеет! Замучил всех «дельными» советами, а самого завалило в шахте по глупости. Этот теоретик решил, что укреплять свод необязательно. Вот и поплатился. Тебе такой консультант нужен?

– Нет, спасибо. Оставь себе. На сколько ты хочешь забрать моего художника?

– Видишь ли, моей драгоценной супруге захотелось нарисовать два портрета. Думаю, за месяц управимся.

– Нет! Сто лет и ни днём меньше! Иначе вообще не дам, даже не проси.

– Ты его другим Великим Владыкам предлагал?