Из древнего белого “форда”, припаркованного уСтерик Билдинг, за ними следил Джек Нэнс, который по радио передавал сведения своемупартнеру. Когда они свернули на Мэдисон-стрит и он потерял их из виду, онпринялся слушать. Через несколько минут Кэл Сиссон передал, что он их засек ичто они, как и ожидалось, направляются в больницу. Через пять минут Реджи иМарк уже были в больнице.

Нэнс запер фургон и перебежал через Третьюулицу. Он вошел в Стерик Билдинг, поднялся на лифте на второй этаж и осторожноповернул ручку двери, на которой висела табличка “РЕДЖИ ЛАВ – АДВОКАТ”. Дверьоказалась незапертой – приятная неожиданность. Было одиннадцать минут первого.Практически каждый юрист со сколь либо значительной практикой уже закрылконтору и ушел обедать. Он открыл дверь и вошел. Неприятный звонок над головойвозвестил о его прибытии. Черт! Он надеялся войти через запертую дверь, что оночень хорошо умел делать, и покопаться в делах без помех. Проще пареной репы.Большинство этих маленьких контор не имели никакой охранной сигнализации.Другое дело – крупные фирмы, хотя в нерабочее время Нэнс мог войти в любую изтысяч юридических контор в Мемфисе и отыскать все, что ему нужно. Он ужепроделывал такую операцию, наверное, десяток раз. У юристов, пробавлявшихсяяичницей с ветчиной, в офисах не было двух вещей: наличных и охраннойсигнализации. Они просто запирали двери. Откуда-то возник молодой человек,спросивший:

– Чем я могу вам помочь?

– Дело вот в чем, – сказал Нэнс серьезно.По-деловому. – Я из “Таймс Пикиюн”, вы знаете, газета в Новом Орлеане. ИщуРеджи Лав.

– Ее нет.

Клинт остановился в десяти футах от него.

– А когда она вернется?

– Не знаю. У вас есть документы?

– Вы имеете в виду эти визитные карточки,которые вы, юристы, разбрасываете по мостовой? – Нэнс направился к двери. –Нет, приятель, у меня такой карточки нет. Я – репортер.

– Прекрасно. Как ваше имя?

– Арни Карпентир. Скажите ей, я зайду позже. –Он открыл дверь, звонок снова сработал, и он вышел. Не слишком продуктивныйвизит, но он видел Клинта, переднюю комнату и приемную. В следующий раз онпробудет там подольше.

* * *

На девятый этаж они поднялись безпроисшествий. Реджи держала его за руку, что раньше привело бы его враздражение, но в данных обстоятельствах даже успокаивало. Пока ониподнимались, он изучал свои ступни. Боялся поднять глаза, увидеть ещекого-нибудь незнакомого. Он сильнее сжал ее руку.

Они вышли в холл на девятом этаже и не успелисделать и десяти шагов, как из гостиной к ним бросились три человека.

– Миссис Лав! Миссис Лав! – закричал один изних. Реджи сначала вздрогнула от неожиданности, потом продолжила путь, покрепчеухватив Марка за руку. У одной в руках был микрофон, у другого блокнот, утретьего – фотоаппарат. Тот, что с блокнотом, сказал:

– Миссис Лав, несколько вопросов по-быстрому.

Проходя мимо столика медсестры, они ускорилишаги.

– Никаких вопросов.

– Это правда, что ваш клиент отказываетсясотрудничать с ФБР и полицией?

– Комментариев не будет, – отрезала она, глядяпрямо вперед. Они шли за ними, как гончие по следу. Она быстро наклонилась кМарку и шепнула: – Не смотри на них и не говори ни слова.

– Правда ли, что прокурор из Нового Орлеанабыл в вашем офисе сегодня утром?

– Комментариев не будет.

Врачи, сестры, пациенты, все расступались,освобождая дорогу спешащей Реджи и ее знаменитому клиенту, сопровождаемымсворой лающих псов.

– Ваш клиент говорил с Джеромом Клиффордом доего смерти?

Она сильнее сжала его руку и ускорила шаги.

– Комментариев не будет.

Когда они уже почти дошли до конца холла,клоун с фотоаппаратом выскочил вперед и, пятясь, умудрился сделать снимок,прежде чем приземлился на пятую точку. Сестры засмеялись. Охранник, стоявшийнеподалеку, поднял руку, стараясь утихомирить крикунов. Но никто не обратил нанего внимания.

Когда Реджи и Марк сворачивали за угол, кто-токрикнул:

– Верно ли, что ваш клиент знает, где зарытотело сенатора Бойетта?

Она слегка сбилась с шага, сжалась, но тут жевзяла себя в руки, и они с Марком двинулись дальше.

У двери в палату Рикки на складных стульяхсидели два толстых охранника, у которых на боку в кобурах висели пистолеты, чтопервым делом и заметил Марк. Один читал газету, которую поспешно опустил при ихприближении. Другой поднялся, чтобы их приветствовать.

– Могу я вам чем-нибудь помочь? – спросил онРеджи.

– Да. Я – адвокат семьи, а это – Марк Свей,брат пациента. – Она говорила профессиональным шепотом с таким видом, как будтоимела право здесь находиться, а они нет, так что пусть поскорее задают вопросы,а то она торопится. – Доктор Гринуэй нас ждет, – добавила она, направилась кдвери и постучала. Марк стоял у нее за спиной, не сводя глаз с пистолета,который удивительно напоминал тот, с помощью которого застрелился бедняга Роми.

Охранник снова сел на стул, а его партнеропять уткнулся в газету. Гринуэй открыл дверь и вышел из палаты. За ним –плачущая Дайанна. Она обняла Марка за плечи.

– Он спит, – тихо сказал доктор Гринуэй Реджи.– Ему уже много лучше, но он очень устал.

– Он о тебе спрашивал, – прошептала ДайаннаМарку.

Марк заглянул в ее мокрые глаза и спросил:

– В чем дело, мам?

– Ничего особенного. Потом поговорим.

– Что случилось?

Дайанна взглянула на Гринуэя, потом на Реджи иснова на Марка.

– Да ничего.

– Твою мать сегодня утром уволили, Марк, –объяснил Гринуэй. Он повернулся к Реджи. – Эта публика прислала ей с курьеромизвещение об увольнении. Уму непостижимо! Принесли сюда, сестрам на девятыйэтаж, и одна из них передала это письмо час назад.

– Покажите мне письмо, – попросила Реджи.Дайанна достала его из кармана. Реджи развернула письмо и внимательнопрочитала. Дайанна снова обняла Марка и сказала:

– Все будет в порядке, Марк. Как-нибудьвывернемся. Я найду другую работу.

Марк закусил губу и с трудом сдерживался,чтобы не заплакать.