— Эм… — Захарыч смешался. — Но я ведь не собираюсь ни на кого нападать.

— При чем тут это?! — Дракон закатил глаза, явно поражаясь чужой бестолковости. — Дух места может отреагировать на тебя просто инстинктивно. Да и тебе может тормоза сорвать от такой близости к халявной силе. Так что единственное, что я могу тебе посоветовать, это держаться как можно незаметнее, не отходить далеко от Тритти и держать свои эмоции в узде! И притом я не уверен, что это поможет!

— Мы справимся, потому что мы должны справиться. И Захарыч в том числе. — Я встала и демонстративно отряхнувшись, обернулась к братишке. — Пошли, найдем обещанных провожатых.

Подземелья Облачного замка порадовали меня простором и чистотой. Наверно, я подсознательно готовилась увидеть низкие потолки, темноту, грязь и мусор. Здесь же было светло и чисто, свод поднимался метра на четыре вверх, и, если бы не отсутствие окон, здесь вполне могли бы разместить жилые комнаты. Но разместили склады. Странные люди, хотя, может, комнат и во дворце достаточно, а вот под бочки и мешки пойди еще найди место.

Сопровождали нас трое слуг. Я почти не удивилась, когда одним из них оказался Рикки. Он появился первым, и сначала, когда он бросился ко мне с воплем: «Госпожа!», я обрадовалась. Потом, вспомнив слова похитившего меня мерзавца, поинтересовалась у него с искренним любопытством:

— Рикки, а ты и вправду шпион?

Парень явно смутился, чего я уж точно не ожидала, и покраснел. Никогда бы не подумала, что шпионы могут быть такими совестливыми.

— Госпожа теперь больше не желает меня видеть? — Почему-то шепотом поинтересовался он.

— С чего бы это? — Не поняла на этот раз я. — Конечно, неприятно было узнать, что ты за мной шпионил. На кого хоть ты работаешь?

— Имперская Тайная Канцелярия. — Рикки опустил голову. Захарыч сердито фыркнул и пробурчал:

— Недаром он мне сразу не понравился!

Не обращая внимания на призрака, я продолжила расспросы:

— А как ты в шпионы то попал?

Рассказ был краток и безыскусен. Сирота, никому особо не нужный, сбежал от двоюродного дядьки, лупившего его почем зря, и направился в столицу. Бродяжничал, потом попался при облаве, и получил интересное предложение — работать на Тайную Канцелярию. Смышленый и наблюдательный пацан находил пару раз интересные зацепки, после чего его стали использовать на более сложных заданиях. Со мной он пересекся случайно, но, заинтересовавшись, решил временно сопровождать.

— Ни одно доброе дело не остается безнаказанным… — Задумчиво потянула я и поинтересовалась. — А в клетку ты как угодил?

— Да, как и рассказывал…

— Нет, зачем тебя вообще в деревню к этому лорду понесло?

— Не могу сказать. — Рикки чуть вздохнул. — Нельзя.

— Небось, за самим лордом следил или сведения собирал. — Не менее задумчиво вмешался Гаррес. — Логично — взрослого заметили бы сразу, а вот ребенка-бродяжку… Интересно, чем лорд Треодолин заинтересовал Имперскую Тайную Канцелярию?

Рикки сохранил на лице безмятежность, но сам ощутимо напрягся. Не иначе, как братишка угадал. Тоже мне, шпион, как-то я была о них лучшего мнения. Как раз в этот момент подошли остальные слуги и нас повели к указанному проходу.

Длань оказалась коротким коридором, заканчивающимся тупиком. Пока я раздумывала, что мы не уточнили у Наместника маленькую деталь — как же проходили остальные исследователи, братишка принялся внимательно его изучать — стены, пол, потолок, тихонько хмыкая себе под нос.

— Интересно, почему Длань? — Я оглядывалась, не понимая, откуда взялось столь странное название.

— Сейчас покажу. — Ухмыльнулся братишка, и что-то пробормотал, махнув рукой. Пол мгновенно выцвел, слуги шарахнулись обратно в коридор, по которому пришли, а я с трудом удержалась, чтобы не последовать за ними. Мы стояли на огромной, высеченной из светлого камня, руке. Стена впереди исчезла, открывая проход.

— Не может тут быть все так просто… — Потянул братишка. — Для чего тогда вот это?

Я переключалась на магическое зрение, мысленно ругаясь, что не сделала это раньше, и мгновенно поняла, о чем он. В самом центре ладони огромной каменной руки искрился, сплетенный из нитей силы, шар.

— Госпожа, я пойду с вами! — Рикки, тем временем, уставился на открытый проход. Захарыч тут же возмутился:

— Даже не думай брать его с собой!

Я покачала головой:

— Рикки, это невозможно. — Он тут же поник. — Дело в том, что оттуда возвращались только сильные маги. А ты, увы, к ним не относишься.

— А если вот так? — Братишка, между тем, легонько похлопал по искрящемуся шару, насыщая его энергией. Светильники тут же вспыхнули ярче, а через мое тело прошла волна энергии. Слуги, вместе с Рикки, оказались вынесены за пределы коридора, с потолка посыпалась пыль и мелкие камушки, а пол, несколько раз вздрогнув, понесся куда-то вниз.

Человеку свойственно превыше всего ценить и желать того, чего он достичь не может. Зигмунд Фрейд

Не пользуйся я дома регулярно лифтами, то могла бы и отреагировать неадекватно — уж больно противные возникают ощущения при столь быстром спуске. Захарыч на всякий случай исчез. Даже Гаррес не удержался от ругательств, невольно усаживаясь на Длань — и я его вполне понимала. Все же стены лифта намного уменьшают психологический дискомфорт. А когда ты спускаешься с такой скоростью на открытой каменной площадке… То прибытие на место начинает радовать независимо от сопутствующих ему проблем.

Возникший перед нами зал был огромен. Даже вспыхнувшие магические светильники не позволяли рассмотреть потолок и стены, кроме той, у которой и закончилось наше краткое путешествие. И эта пещера явно была нерукотворной, хотя люди и попытались частично ее облагородить: нижняя часть стены была ровной и гладкой, выдавая работу каменщиков или магии, а оказавшийся недалеко выступ был превращен в какое-то подобие скульптуры.

Гаррес легко спрыгнул с древнего лифта и подал мне руку. Мы медленно пошли вдоль стены, наблюдая, как от наших ног разлетаются разноцветные всполохи, и прекрасно понимала, что это значит. Переизбыток энергии. Мы находились в месте силы.

Ни я, ни братишка пока не рисковали прибегать к магическому зрению. Гаррес объяснил мне это еще перед спуском в подвал — это как смотреть незащищенными глазами на ослепительное полуденное солнце — больно, с неприятными последствиями, и, в принципе, не нужно. Захарыч тоже не появлялся — Станни сделал ему суровое внушение, пригрозив устроить натуральный ад для призрака, если тот только попробует показаться в месте силы до того, как я его позову.

— Я чувствую себя здесь неуютно. — Поежилась я.

— Вполне объяснимо. — Братишка остановился между двух выступающих из стены скульптур и провел рукой по расположенной между ними темной плите. — Интересно, где хозяин этого места?