Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Или на вас.
— По приезду сюда я ещё раз перебрала все вещи, ничего не нашла. А слежку по коммуникатору, как в не очень цензурных выражениях рассказал полковник Венделл, «эти либералы» заблокировали на галактическом уровне.
— Идея хорошая, но с поправкой. Вы останетесь здесь.
— Нет.
— Это не обсуждается.
— У вас пока плохо получается этот тон. Надо ещё потренироваться.
Ян нахмурился. Лед нахмурилась в ответ. Получилось это у неё так комично, что он не выдержал и рассмеялся.
— Вы сами говорили мне про вторую бомбу, — попытался он воззвать к разуму девушки.
Она чуть наклонила голову к плечу и посмотрела на полицейского с усталой иронией.
— В 10 лет от смерти меня спасло то, что мне нужно было подготовиться к экзамену, и я договорилась о переносе моей смены на шахте на следующий день. На шахте случился взрыв, никто не выжил. Полтора года спустя меня едва не затоптали эти милые животные, которых вы только что видели. Потом стажировка на Ониксе, может, помните беспорядки там в 35-м году? Вот, а мне повезло оказаться в эпицентре. Ну, про Александрию вы в курсе. До кучи ещё несколько встреч с пиратами, истории на Меране и Фисе. Так что поводов проникнуться определённым фатализмом у меня уже предостаточно.
— У вас не очень спокойные родина и сферы деятельности, — резонно возразил Кузнецов.
— Бросьте, — отмахнулась Лед. — Разве вы мало видели не выходящих дальше магазина домохозяек, которым взбесившийся робот-пылесос оторвал голову? А на Мельхиоре немало стариков, да и управляющие полицейскими пенсионными фондами втайне мечтают о сильно меньшем числе подопечных. Кому как повезёт.
— Ну вам-то это зачем? — спросил Ян, чувствуя, что сдаётся, и что в глубине души этому немного даже рад.
Лед пожала плечами.
— Я просто хочу знать, кто в ответе за то, что тогда случилось. — И, увидев, что Ян хочет что-то сказать, быстро добавила: — Давайте только обойдёмся без «Меньше знаешь – крепче спишь» и подобного»!
Ян кивнул, потом спросил:
— Да, вы уверены, что ваши родственники и соседи захотят нам помочь?
— Конечно.
— Почему?
— Мельхиорцы вообще очень законопослушны. Разумеется, в отношении понятных им законов. И очень не одобряют отсутствие этих качеств у других. Так что погоню за преступниками все местные горячо одобрят и постараются хоть чем-нибудь, но помочь.
Девушка не ошиблась. Утром обитатели фермы и три приглашенных семьи соседей заверили полицейского, что минимум месяц они смогут водить за нос любых наблюдателей. Ян, хоть и отнесся к энтузиазму мельхиорцев немного скептически, согласился, что это лучший из возможных вариантов.
Уезжали они на следующий день. Для вида взяв ружья, они отправились к дальнему выгону. По пути их догнал и довез до космопорта один из «кузенов» Лед.
На паспортном контроле внезапно стоял один из офицеров, которых Ян неделю натаскивал на премудрости его профессии. Ожидая если не неприятностей, то хотя бы вопросов, Кузнецов протянул ему свои документы. Но тот и бровью не повел, спокойно провел карточку через считыватель, секунду поизучал информацию на экране и протянул документы обратно:
— Счастливого пути, господин Смит.
Аналогичную процедуру минутой позже прошла и Лед.
На улетающем на Кобальт грузовом корабле они оказались единственными пассажирами. Команда живой частью груза интресовалась ещё меньше, чем заполнявшей трюм рудой, им просто указали, где лежат припасы, и весь полёт в пассажирский отсек заходил разве что капитан с ежедневным обходом. Они покинули корабль на орбитальной станции, также не привлекая лишнего внимания. Дальше оставалось только смешаться с толпой, грузящейся на пузатый лайнер, следующий до цели их путешествия — планеты Альбулаан-4. Там жила и работала Флоранс Мэй, бывшая сослуживица Яна, у которой он надеялся получить помощь и информацию.
На третий день пути, идя в салон-ресторан на обед, Ян увидел, что Лед выходит из обычно запертой двери с надписью «Посторонним вход воспрещен».
— Встретили знакомых? — полюбопытствовал он. — Или просто взломали дверь в святая святых?
— Всего лишь оказала небольшую профессиональную помощь, — ответила Лед.
— Только не говорите, что мы заблудились! — притворно ужаснулся Ян.
— Не заблудились, но у штурмана это всего второй полёт после училища, и он беспокоится, не ошибся ли где.
— Вы думаете, вы меня успокоили?
Лед засмеялась.
— Все с чего-то начинали.
— Но никому не хочется оказаться, например, первым пациентом хирурга.
— Не переживайте, всё не так плохо. В крайнем случае выйдем из вне-пространства чуть дальше запланированного места и прибудем к месту назначения с опозданием на несколько часов. Ничего страшного. Да и я проверила, всё рассчитано верно.
— Давно хотел спросить, как вы это всё делаете? И вообще, все так небрежно говорят о вне-пространстве, но никто не может толком объяснить, что это такое. Да, — заметив её улыбку, добавил он, — я плохо учился в школе.
— Пойдемте, я вам кое-что покажу.
Лед привела Кузнецова в свою каюту, ничем не отличающуюся от других кают на корабле: койка, шкафчик, кабинка санузла и пара кубических метров пространства. Лед достала из лежащей на полке сумки маленькую коробочку и положила её на пол.
— Здесь тесновато, но делать это в салоне мне не хочется, иначе придётся до конца полёта развлекать народ.
Она приглушила в каюте свет до минимума, и тут из коробочки, подчиняясь команде с коммуникатора, развернулась голопроекция Вселенной.
Ян с детским восхищением смотрел на мерцающие созвездия и туманности. Не удержавшись, он протянул руку, чтобы дотронуться до особенно яркой звезды, но, ожидаемо, ничего не почувствовал.
— Сейчас Вселенная спроецирована так, как если бы мы смотрели со старой Земли. Хотя ваша голова сейчас находится в создездии Большой Медведицы, — мимоходом заметила она. — Вообще созвездия в их пусть не исконном, но уже классическом значении как участки неба сейчас скорее дань традиции. При взгляде с другой точки всё придётся перекраивать заново. Посмотрите, как меняется картина созвездий, если смотреть от Алькаида, — повинуясь жесту Лед, звёзды поплыли, а потом снова замерли. — Видите, как перемешались звёзды, которые раньше входили в одно созвездие? Но традиции есть традиции. Наверное, нам просто хочется хоть так сохранить связь с прародиной.
Ян молчал и продолжал с восхищением
