распахнувшись полностью, открыла проход. Пять минут терпеливого ожидания, но из кромешной тьмы так никто и не выскочил. Может, стражник был, да весь вышел. Судя по штампам на кирпичах, они были сформованы во времена правления отца Анны Иоанновны, а это, на минуточку, без малого пять веков назад. За это время любой демонюка с голоду протянет ноги.

Из проёма несло застоялой пылью, а температура была существенно ниже, чем в предбаннике. Решив не мять сиськи, шагнула вперёд. За спиной стоят ребята, а я всем своим видом должна демонстрировать непоколебимую решимость. Рейд-лидер я или насрано? За жопу никто не цапнул, десятитонная плита на голову не упала, и даже пол под ногами не разверзся.

Несмотря на то что мне в принципе освещение не нужно — вижу в темноте не хуже филина, решила не нарушать традиций кладоискателей. Сняв со стены трухлявый факел, искрой силы распалила старючую пеньку. Чертыхнувшись про себя, отбросила прочь бесполезный осветительный прибор. Пропитка давным-давно распалась на атомы, толку нет, один вонючий чад.

Достав из хранилища горсть магических светляков, зашвырнула подальше. Дело тут же пошло на лад. Гигантское помещение наполнилось ярким дневным светом. Светопредставление устроила ради спутников, чтобы они своими глазами смогли осознать тот размах, с которым поработали древние зодчие.

По восторженным восклицаниям поняла, что друзья оценили порыв, а вот я слегка скисла. Территория в несколько футбольных полей была плотно заставлена дубовыми бочками разных габаритов. От совсем маленьких бочонков до исполинских, объёмом не меньше десяти кубометров.

Разочарованию моему не было предела. Ожидала узреть легендарную Либерию, а мне винный погреб подсунули. Маялась недолго, до того самого момента, пока любопытный Безобразов не вскрыл один из бочонков. Как только крышка слетела на пол, пространство вокруг озарило сияние огранённых рубинов. Будто огонь по стенам расплескался. Подбежав к кубышке, цапнула один — величиной с перепелиное яйцо. Невероятно! «Голубиная кровь»! Взяла ещё, и ещё. Все рубины оказались не просто редкими, а исключительными!

Возгласы ликования, беззаботный смех, объятия и даже поцелуи. Вот тебе и Распутин! Презент не просто царский, а божественный!

Семь часов кряду мы бегали от одной ёмкости к другой. Монеты, слитки золота, столовая утварь, драгоценные камни — чего только не было, включая предметы искусства, древние иконы в ценнейших окладах, а также магические артефакты непонятного назначения. Глаза разбегались от невообразимого великолепия.

Тысячи тонн драгоценных металлов и самоцветов. Моя родовая сокровищница, по сравнению с этой, дырявый кошель последнего нищего! Не нашлось лишь самой библиотеки. Да и с чего я взяла, что она непременно должна была быть? Ведь даже в моём прошлом мире подлинных свидетельств существования Либерии не имелось в принципе.

Радость смазал тот факт, что всё добро принадлежало короне, и никак иначе. Прямые наследники Иоанна Грозного живее всех живых, и даже на завшивленную золотую монетку мы не имеем права разевать роток, зато имеем право на компенсацию за вычетом десяти процентов налогового сбора, а также церковной десятины.

В моём случае церковь осталась без своей доли, так как я отреклась публично, что не добавит симпатии патриарха. Ведь речь шла не о миллионах, а о миллиардах золотых рублей. В любом случае Елисеевым и Морозовым придётся покинуть олимп, их места займут молодые да ранние миллиардеры.

Прежде чем призывать гвардию, представителей Императорского дома, Тайную канцелярию, учёных мужей из министерства культуры и ведущих журналистов, собрала вокруг себя друзей. Мне предстояло провести одну из ряда вон выходящую процедуру. Тайна разлома-десятки должна остаться тайной.

Палить нычку Распутина я не собиралась. Не то чтобы не доверяла друзьям, просто успела познакомиться с камнем Истины. Обойти хитрожопый артефакт можно лишь одним способом… Наложив обет молчания, да не простой, а по особому рецепту Мораны, эдакий не снять. Не спрашивая дозволения, поцеловала каждого в лоб. Заклятие тишины так и называлось: «Поцелуй Тёмной Богородицы». Слова не требовались — я проводник воли её, довольно касания. Никто ничего не понял, но все прониклись сантиментами.

Отныне у соратников даже мысли не возникнет сболтнуть лишнего о разломе. Напротив, все они будут ощущать причастность к великой тайне, которую нужно и должно хранить словно зеницу ока. Артефакт истины, иглы под ногти, свинец в задницу — всё тлен против воли высшей богини. Для всего остального у меня имелась заготовка легенды.

Я на правах старшей в иерархии знати подбила сокурсников содеять самоход. Никто не посмел возразить, так как Ольга Фёдоровна Нагая была сверх всякой меры настойчива. Грозилась, стращала и даже пыталась подкупить. Правдами и неправдами коварной княжне удалось подчинить волю студентов, и все дружной толпой ломанулись покорять Москву, чая вернуться к началу учебных занятий.

Но вышло как вышло. Всё та же приснопамятная Ольга Фёдоровна предложила попутчикам пощекотать нервы, спустившись в столичную канализацию, где компашка аристо, благополучно заплутав, наткнулась на несметные сокровища Рюриковичей. Будучи добросовестными гражданами Российской империи, тут же вызвали представителей власти.

Почему раньше не вызвали? Конечно же, побоялись гнева родичей и санкций деканата! Да и вообще! Какие вопросы к героям империи, что вернули короне достояние целой нации? Тут впору в зад лобзать, а не допросы учинять!

Шито белыми нитками, да и выгода Императорскому дому сомнительная — расплачиваться придётся всё тем же золотом, а оценка вольных экспертов не даст правящей ветви зажопить хотя бы рубль. Но это уже не наши проблемы, а короны. Моё дело — поставить перед фактом, а там пусть копья ломают.

Увязав детали, вызвала Лютого по зашифрованной связи, он и уведомит заинтересованные лица, а мы здесь обождём. Помоемся в бочке, приведём себя в порядок, кашки с мясом пожуём, а заодно дверь из истинного железа к рукам приберу. Не было её тут. Оставлять такую улику глупо: всякий маг, увидев астральный слепок защиты, в осадок выпадет, а я мигом окажусь в допросной.

Четыре часа мучилась, пиля петли кровавой циркуляркой, — иномирная сталь поддавалась с трудом, но упорство города берёт. Скорп брюзжал как старая перечница: места в хранилище катастрофически не хватало, там уже лежал алтарь демонопоклонников, но я была непреклонна в своём решении.

Совладав с задачей, легла передохнуть и не заметила, как уснула. Очнулась от гомона посторонних лиц. Вскочив на ноги, не сразу поняла, что лица эти — моя личная гвардия во главе с Лютым и Шорохом.

Генерал обнял меня — то ли по-отечески, то ли не совсем, я так и не поняла. Слова Василисы не давали покоя, в любом проявлении заботы видела второе дно. А вот полковник своих чувств к Лопухиной даже