перекупить этезианских солдат и отобрать у Вулкарда Бризар. И тогда же он со страхом понял, что поступить так цвергам не позволяет только призор Эсмаида. Если однажды солнечный бог умрет, если его повергнут или пленят, полчища ненасытных цвергов пойдут на людей войной. Людей в Яраиле гораздо больше, но перед лицом общего наземного врага цверги объединятся и забудут о своих мелких раздорах с нагами.

Орховур стерегла гранитная сотня — несокрушимая личная гвардия короля. Сейчас воины дремали, расставленные в залах по шести углам. Внешностью они напоминали цвергов, но были гораздо крупней, а четыре рубиновых глаза наделяли големов полным обзором и видением в темноте. Другие скульптуры были выполнены из золота, кости, бронзы или серебра, некоторые даже выплавляли из сильгиса. Но все они служили только куклами для показа нарядов и украшений дворца. Многие куклы имели внешность женщин-цвергов, столь же хмурых, но менее высушенных и угловатых. Кроме того, в отличие от мужчин у них росли волосы на голове. Женщины этого народа никогда не стриглись, но заплетали волосы, а когда они опускались до пят, оборачивали их вокруг талий. Длина волос указывала на возраст женщины, а значит, придавала веса ее словам. Неудивительно, что женщины-цверги шли на всевозможные хитрости, чтобы выдать себя старше своих лет.

— У короля есть жена и дети? — с очевидным вопросом обратился к провожатому Язар.

— Жены Гортуина Деревянного, дети и другие потомки занимают верхние этажи дворца, — отозвался Войхарен.

Они подошли в большой парадной лестнице. Ее высокие ступени были выколоты из красных камней. Восходящие ступени постепенно желтели, нисходящие темнели, становясь почти черными. К удивлению гостей, Войхарен повел их вниз.

Весь подземный этаж занимал трофейный зал. Здесь зашитые и засмоленные собрались представители едва ли не всех подземных обитателей. Некоторые, вполне безобидные, такие как прихты и рубиновые жабы, находились в трофейной исключительно для композиции. Другие же своими размерами и обликами вызывали неподдельный страх. Был здесь огромный вдвое больше виденного гостями трунгал, и редкий вид угольной сколопендры с белой чешуей. Эта жуткая тварь приводила в ужас даже после смерти: ее огромное туловище, извиваясь, тянулось на восемь саженей, а в локоть длиной зубчатые ногочелюсти могли откусить человеку конечность. Но страшнее всего для жертвы был яд угольной сколопендры. Попадая в кровь, он испарял ее, сжигая добычу изнутри. Он прожигал и камень, и металл и был смертоносным даже для стойких цвергов. Сколопендра извивалась, словно река, между обомшелыми валунами, пронзив острыми ногами крупного прихта.

Против сколопендры в окружении меньших братьев стоял драконий паук — одно из немногих существ, способных дать этой твари отпор. Самый крупный из представителей своего вида, распрямившись, он возвышался над землей на три сажени. Он имел массивное сложение, длинное как меч жало и острейшие жвала-серпы. Драконий паук не плел паутины и не обладал сильным ядом, охотясь, он нависал над жертвой, и та обычно даже не успевала увидеть паука на вершине его длинных лап. Не опасался он сражений и с другими принцами подземелий, ибо его надежно укрывали прочный панцирь и густая ядовитая шерсть.

Среди прочих редких существ был здесь и разумный паук кумо. Он умел оборачиваться людьми и цвергами, а сейчас застыл в моменте превращения. Его голова и торс еще оставались человеческими, а ноги уже обратились паучьими лапками.

Путники обнаружили и застывшего камнем пещерного тролля, хотя поначалу и спутали его с обыкновенным валуном. Однако и тролль оказался не самым большим созданием этого спящего мира.

Из всех ядъяра самый огромный это великан Бремирул. Он столь силен, что не может поднять своей силы, в нем все бремя Ядгеоса, потому он не может встать. Но и упрямство его безгранично, потому Бремирул не прекращает попыток подняться. Падая, он порождает землетрясения и заставляет океаны выходить из берегов. Коротая время, он бросает огромные глыбы в небо; они проносятся кометами или падают метеоритами в других мирах. Желая принять участие в битве за обладание новым созревшим миром, Яраилом, он попросил ядъяра-кузнеца Буагорна вооружить и его. Буагорн выковал для него менкв — остроголовых железных великанов, которых Бремирул подобно копьям бросал в Яраил. Менквы глупы, не понимают речи и не живут общинами. Но победить их очень сложно, ибо даже теперь, когда они выродились и измельчали, высотой они втрое превосходят ванапаганов.

Войхарен не торопил гостей, позволяя им рассмотреть экспонаты. Ему был приятен восторг Язара, однако мышления Иварис он не сумел понять.

— Зачем королю держать кладбище прямо во дворце? — искренне недоумевала она. — Почему бы не закопать все эти трупы?

— Закопать?! — ошеломленно переспросил Войхарен, затем презрительно хмыкнул. — Многое ты понимаешь в красоте! Перед тобой зал Доблести! Это творение лучших чучельников Гортунгаша и самое полное в Яраиле собрание подземных существ! Это не какой-то иллюстрированный изборник, это застывшая во времени природа в ее подлинном виде! Зал Доблести, это гордость любого короля цверга, ведь все его трофеи добыты собственноручно им самим!

— А что происходит с этим залом, когда приходит новый король? — спросил Язар.

— Старые чучела бросают в озеро, и все начинается сызнова, с первого прихта, крогхта и кристалловика. Следить за наполнением зала Доблести одно удовольствие. С годами король становится сильнее и повергает все более опасных существ.

— Здесь не только обитатели подземного мира, — возразил Язар, заметив чучело обыкновенного некрупного кабана, скорее даже подсвинка.

— Собрание Гортуина Деревянного почти полное. Ему осталось добыть пещерного дракона и царя нагов. Потому король уже обращает взор на наземный мир.

— Разнообразие наземных существ слишком велико, чтобы поместиться в трофейном склепе вашего короля, — выпалила Иварис, оскорбленная последней фразой пращура.

— Тогда он выберет самых грозных, — спокойно ответил Войхарен.

— Значит, другие представители нагов уже пойманы королем? — спросил Язар.

Цверг подвел их к композиции из четырех золотых постаментов. Первый занимал младший наг с человеческой головой и змеиным телом. Следующий за ним взрослый наг имел уже человеческие руки и торс. На голове старшего нага застыли извивающиеся змеи, а четвертый постамент пустовал.

— Король превращает в чучела и разумных существ, — ужаснулась Иварис. — Где же предел его жестокости?

— А в чем здесь жестокость? — в очередной раз не сумел ее понять Войхарен. — Они все равно мертвы. Так почему они должны служить кормом гробовщикам, когда могут украшать имя короля?

Рядом с нагами Язар увидел еще одно необычное существо. Оно походило на человека, стройного, даже иссушенного, длинноволосого и с кожей белой, как мел. На нем были одежды из шелка сукновалов, в руках сильгисовые клинки. Присмотревшись, Язар пришел к выводу, что это женщина. Белые лишенные зрачков глаза